— Ты ловкая, Крошкина, домовитая, — растекся в довольной улыбке Василий, — прямо как моя теща, Антонина Петровна… О-о-о-о…
— Теща? — деловито поинтересовалась Алена, прополаскивая тряпку в последний раз перед тем, как оставить ее сушиться. — Какая теща? Ты же холостяк. Ах, я так и знала! Василий, ты женат! Люди, у нас радость-то какая, — с этими словами Алена выбежала из ванной, — Васенька вспомнил свою тещу!
Она выскочила в тот момент, когда Станислав держал за руку Снежану и успокаивал ее. Снежана безмятежно улыбалась и больше нисколько не переживала по поводу того, что ведро могло опрокинуться на нее.
— Вы тут вот стоите, — ревниво прищурилась Алена, — а Василий, между прочим, все вспомнил!
— Что вы говорите? — удивился Горецкий. — А он что, совсем ничего не помнил?
Снежана тяжело вздохнула.
— Я тебе потом обязательно все расскажу подробно, — она укоризненно поглядела на подругу, та переминалась с ноги на ногу. — Нет, Василий, безусловно, что-то вспоминает, но очень постепенно, что чрезвычайно всех радует.
Василий не радовался. Он пришел следом за Аленой с поникшей головой, словно у него на шее висел камень утопленника, и с размаху бросился на диван, простонав, что в жизни, личной жизни, нет счастья. Нет, чтобы вспомнить разгульную вечеринку и аферистку, опоившую его каким-то ядохимикатом, так он вспомнил, здесь он застонал еще больше, тещу. Тещу! Подумать только. Антонину Петровну, суровую женщину с тяжелым характером и что, не менее ужасно, с тяжелой рукой. С чего он взял, что Крошкина на нее похожа?! Да нисколько!
— Антонина Петровна, эх, Антонина Петровна, — стонал Василий, уткнувшись в подушку.
— А что еще вспомнил? — поинтересовалась Алена, присевшая рядом с ним и погладившая его по голове. — Жену вспомнил? Она у тебя какая?
— Откуда я знаю, тещу помню, жену не помню. Может, я вдовец?
— Но раз есть теща, — здраво рассудила Снежана, — то и жена должна быть. Так бы ты вспомнил бывшую тещу…
— Нет, — простонал Копейкин, — Антонина Петровна действующая теща. Ох, грехи мои тяжкие…
— Значит так, — в комнату вошел Туровский и, не обращая внимания на страдающего Василия, стал излагать свою версию событий. — В половине десятого в квартире Стародубцевой соседка слева слышала какую-то возню. Она поглядела в глазок ровно в девять тридцать пять и увидела молодого парня, выходившего из дверей. Невысокого роста, в черной кожаной куртке, джинсах, с надвинутой на лоб кепке модели «бейсболка», с темными, неприлично длинными волосами. Парень побежал вниз по лестнице так быстро, что соседка ничего не могла толком разобрать, видела его со спины. Но его приходу она не удивилась, Снежана молодая девушка, к ней могут ходить парни…
— Никто ко мне не ходит! — возмутилась та. — И парней с неприлично длинными волосами я не знаю. У меня только приличные мужчины, — и она улыбнулась Горецкому.
— Я его убью, — кивнул ей тот.
— Приличные и очень мужественные, — добавила тут же Снежана, восхищенная его желанием совершить ради нее безумный поступок.
Туровский предложил Снежане хорошенько подумать, кто из ее прежних знакомых был склонен к эпатажным деяниям и немотивированной мести. Но та лишь пожала плечами. Она уже думала, но безрезультатно.
— О-о-о-о, — напомнил о себе трагическим стоном Копейкин.
— А, точно, как же мы о Василии забыли! — всплеснула руками Алена. — У нас же радость!
— И поэтому он так страдает? — не поверил Туровский.
Сообщение о том, что Василий Копейкин вспомнил, как зовут мать его жены, не вызвало у сыщика удивление. Что-то подобное он предполагал, все признаки болезни Василия говорили о временной амнезии, а не о хронической, так что помнить все, было лишь делом времени. Странно, что Василий только смутно помнил внешность тещи, вероятно, от страха основательно заблокировав канал ее восприятия. С кем не бывает? С Туровским вот не было. Он, хвала Всевышнему, находясь в здравом уме и трезвой памяти, еще не женился и прекрасно об этом помнил. И с этой точки зрения прекрасно понимал страдания Копейкина. Гораздо лучше помнить себя не обремененным тещами, женами и детьми холостяком. Но не всем так везет в жизни, как Андрею.
Алена выдвинула версию о том, что завтра с утра нужно сходить в ЗАГС и разузнать подробности брака Василия Копейкина с женщиной, матерью которой была Антонина Петровна. Как жаль, что не Копейкина! Как жаль, что Василий больше ничего не вспомнил!
Туровскому идея не понравилась, он предпочитал действовать другими методами. Но Крошкина настояла на том, что сходит в ЗАГС и все разузнает. В какой ЗАГС, их что несколько? Она сходит в ближайший. У всех ЗАГСов города должна быть общая база данных.
Андрей не стал спорить, он вообще был больше склонен к поиску хулигана-хулиганки, чем воспоминаниями Копейкина. Жизнь показывает, что тот отлично все вспоминает сам. А вот описание злобного шутника, сделанное соседкой Снежаны, наводит на мысль, что здесь действует целая банда. Откуда мог взяться парень, если Андрей четко разложил по полочкам действия мстительницы и пришел к неопровержимому выводу, что это женщина?! Действуют сообща. Кому же Стародубцева перешла дорогу в неположенном месте? Сразу двоим? Но кто они.
— Мы узнаем, кто она, — твердила Алена, успокаивая несчастного Василия, — и ты сможешь вернуться в семью. Вдруг у тебя, Васенька, двенадцать детей и ты мать-героиня? Вернее отец-герой с двенадцатью голодными ртами. И все они ждут папаньку, плачут и рыдают…
— О-о-о-о, ужас! — испугался Копейкин и с головой зарылся в диванные подушки.
Снежана тем временем уже провожала Горецкого, стоя с ним на лестничной площадке. Они только что вдали от любопытных глаз нежно поцеловались и не спешили расставаться.
— Я за тебя опасаюсь, — признался Станислав, — в твоей квартире творится черти что. Ты должна переехать в более безопасное место.
— У Аленки будет еще хуже, — вздохнула Снежана, — они наверняка ее адрес знают. Я не могу подвергать подругу опасным шуткам.
— Ты должна переехать к нам с Клементиной, — заявил внезапно Станислав, крепче прижимая девушку к себе. — У нас охрана, адреса они не знают, с тобой, когда я буду уезжать на работу, всегда будет мама.
— Ты делаешь мне… предложение?
— Я думаю, — прошептал Горецкий, — это очень хорошее предложение. Подумай, завтра созвонимся. И вообще, я хочу познакомиться с твоими родителями. Мою маму ты уже знаешь.
— Конечно, — кивнула Снежана, — обязательно. Только надо подумать, как я тебя представлю, у меня очень строгий отец.
— Скажешь, что я твой жених, — сказал Горецкий так, словно репетировал эти слова весь вечер.
— Хорошо, — обрадовалась Снежана. — Завтра созвонимся.
Туровский ходил по коридору, поглядывая на перевешанное зеркало. Оно ему не нравилось. Слишком нагло висело, слишком большое было, слишком беспардонно встраивалось в его версию. Так быть не должно. Преступник, пусть даже и мелкий хулиган, не придурок. Мог бы придумать что-то более оригинальное. Тем не менее, сегодня в цепи мстей, выпавших на долю его клиентки, было именно зеркало. И ведро, но оно стояло в цепи логических умозаключений отдельно.