Преступник действовал на грани фола. Откуда он мог знать, что хранительница такая впечатлительная, а охранник не столь решителен, чтобы сразу вызвать милицию? Тому было достаточно только нажать на тревожную кнопку. Как он узнал, что хранительница с охранником упадут на витрину? Почему преступник не забрал с собой мнимого ежа, а позволил тому укатиться в зал краеведения? Он оставил улику! Собрался забрать ее на следующий день? Кстати, самый интересный вопрос другой. Почему он забрал «Житие городища», а не более ценный папирус? Мог бы утащить саркофаг с мумией...
Туровский нахмурился. Последнее предположение резко выбивалось из стройного ряда вопросов.
Не мог преступник утащить саркофаг с мумией. Теплым весенним вечером по улицам города гулял народ. Странный тип, вытаскивающий из краеведческого музея успевшую завоевать популярность среди горожан мумию важного сановника фараона Тутанхамона, несомненно, вызвал бы нездоровое любопытство. Но он мог подготовить преступление заранее и организовать все ночью. Мог, но не стал. Значит, «Житие» было ему важнее копии мумии, которую можно легко продать!
Что в ней такого, в этой старинной рукописной книге?
– Очень ценные записи, – страдальчески поднял глаза к обшарпанному потолку Аркадий Аркадьевич. – Поэт Горемыкин! Как образно он описал свое пребывание в нашем городе! Как поэтично высказался на страницах книги сам градоначальник! Почетные горожане тоже оставили свой след в истории, дав нравоучительные советы юношеству. Там список с настоящей книги Домостроя, сделанный самим писарем Чумичкиным!
– С настоящей? – не понял Туровский.
– Аркадий Аркадьевич хочет сказать, – встряла Елена Ивановна, – что наше «Житие городища» – это как малое «Житие». «Житие» было списано приказным писарем Чумичкиным с первого новгородского Домостроя, известного с конца XVI века. Его писал сам протопоп Сильвестр! Я искренне считаю, что наше «Житие» стоит в одном ряду с такими памятниками истории, как Великие Четьи-Минеи и Стоглав, намного превосходя их красотой языка и описанием событий...
– Нет, – заметил обиженный Аркадий Аркадьевич, – нужно сказать господину сыщику, что Чумичкин поленился и списал не весь новгородский Домострой. Зато этим самым он дал простор для фантазии нашим местным авторам. Там и мой предок приложил свое отточенное гусиное перо, – скромно потупив глаза в пол, признался директор музея.
– Очень интересно, – пробормотал Туровский. – А нельзя ли точнее пересказать содержание украденной книги?
– Отчего же нельзя? – пожала плечами Елена Ивановна. – Можно, голубчик. А можно и прочитать, у нас есть печатные копии текста для учеников старших классов.
Такого подарка судьбы сыщик не ожидал.
Елена Ивановна снабдила его тощей серой брошюркой и фотографией толстой книги.
Видимо, писать в «Житие городища» можно было до скончания века. И Андрей Туровский, уложив все по специальным пакетам, попрощался с работниками музея до следующего дня.
Этим днем ему предстояло поселиться в гостинице и поесть, хотя бы один раз. От предложений Купцова посетить его скромное жилище сыщик отказался, ссылаясь на мозговой штурм, который лучше всего проходит в гордом одиночестве.
* * *
Небольшой провинциальный город, куда на этот раз судьба забросила славного сыщика Андрея Туровского, располагался на прекрасных берегах великой русской реки Волги, манил свежей зеленью и наступающим летним отдыхом. Туровский согласился взяться за это расследование из-за внезапного желания вырваться из цепких дамских лапок и вдохнуть в легкие свежего провинциального воздуха, пропитанного рекой, лесом и светлой наивностью. Поиски книги, пусть даже и рукописной, казались сыщику необременительными и достаточно легкими. День-другой – и он нападет на след глуповатого грабителя, вознамерившегося изучать дома «Житие».
Продать сие творение, как и другие разовые раритеты, было невозможно. В мире коллекционной старины скрыть подобную вещь нереально, если сразу после похищения она не попадет прямиком в тайную частную коллекцию. Тогда получается, что это был заказ. Но кому интересна рукопись местных обывателей? Только самому обывателю. Значит, Туровский будет искать здесь.
С не оставляющими его умную голову мыслями о книге Андрей на своем серебристом «мерседесе» покатил по центральной улице города к гостинице. Профессор Ображенский, по чьей просьбе он приехал сюда расследовать странное ограбление музея, дал подробную карту города, к тому же Андрей не страдал топографическим кретинизмом. Гостиницу он нашел моментально.
Уютный особнячок двухвековой давности теснился среди офисных новостроек, слегка прикрытый подстриженными тополями, грозившими обрушиться на жителей аллергенным пухом. Андрей припарковал машину, безмерно удивляясь, что у гостиницы полно места для транспорта, взбежал на высокое крыльцо с массивными колоннами и распахнул дверь.
Раздался призывный зов колокольчика, и скучающая сотрудница гостевых апартаментов Зося Ткачева подняла тяжелую голову. Сон вмиг как рукой сняло, едва она увидела перед собой высокого мускулистого шатена с внешними данными лучших голливудских актеров, вместе взятых, в светлом костюме отличного покроя и дорогих белых летних туфлях. Для того чтобы увидеть туфли мужчины, ей пришлось перегнуться через стойку регистрации, беззастенчиво демонстрируя будущему постояльцу соблазнительный бюст.
– Черт, черт, – высказалась Зося по этому поводу и полезла за косметичкой.
Если бы она знала про этот повод, то непременно сбегала бы в парикмахерскую, а не торчала за стойкой с желтой прессой в руках! Впрочем, последние полчаса газета лежала на столе, а на ней покоилось лицо Зоси. Свежий типографский шрифт отпечатал на бледной щеке девушки смачную надпись «Новинка сезона!», которую Зося прочитала в зеркальце, решив, пока клиент осматривает помещение, попудрить носик.
– Во блин! – в сердцах высказалась девушка и принялась тереть щеку, ругая себя за доверчивое отношение к рекламе.
Туровский тем временем прошелся по холлу, оглядел потолок с хрустальной люстрой, несимметричные углы холла, заставленные вьющимися цветами, и потертый мягкий диван с продавленной серединой, словно именно в этом месте на диване любил посидеть слон.
– Добро пожаловать! – крикнула Зося на всякий случай, чтобы залетный мужчина не вздумал передумать и повернуть свои кипенно-белые туфли обратно. – Мы вам рады!
– Неужели? – Андрей развернул к ней привлекательное лицо и тяжело вздохнул.
Блондинка, брюнетка, шатенка в одном флаконе (Зосины кудри украшали разноцветные «перышки») рассматривала его как блоху под микроскопом. Особенно цепко ее взгляд задержался на пальце правой руки, где по обыкновению должно было находиться обручальное кольцо. Зося не верила своему счастью – кольца на пальце не было. Правда, командированные часто обманывали девушку, пытаясь спрятать улику, но делали они это не сразу, а лишь после того, как начинали с ней заигрывать. У незнакомца кольца не было вообще. Это придавало ему лишний шарм и вес в Зосиных зеленых глазах.