– Девочка ты моя дорогая… Я знаю, ты не лукавишь. Ты искренне хочешь ему помочь. Но не давай мне тщетных надежд. Я и так слишком долго жила, питая тщетные надежды. Попробуй сама поговорить с ним. Убедись, во что превратился лучший в мире гном. А потом… оставь нас в покое. Не обещай несбыточного.
Таурт повернулась и поковыляла к своему столу. Баст стояла, опустив голову. На ее лице появилось несвойственное кошкам выражение стыда.
– Я подожду здесь, – сказала она.
Мы с Картером не стали ее уговаривать и пошли к Бесу одни.
Поза бога гномов ничуть не изменилась. Бес все так же сидел в плетеном кресле, слегка приоткрыв рот. Его глаза блуждали по Огненному озеру.
Я осторожно взяла его за руку.
– Бес, ты меня слышишь?
Он не ответил. На запястье у него был браслет с иероглифами имени и красивыми узорами. Скорее всего, Таурт постаралась.
– Бес, мы перед тобой очень виноваты, – сказала я. – Но мы вернем твой рен. Мы найдем способ тебя исцелить. Правда, Картер?
– Да.
Картер стал прочищать горло. Сейчас в нем не было ничего от храброго парня.
– Бес, я тоже тебе клянусь. Если…
Наверное, Картер хотел сказать: «Я не я буду, если этого не сделаю». Хорошо, что брат промолчал. Нас ожидала скорая война с Апофисом, и никто не знал, как повернутся события.
Я наклонилась и поцеловала Беса в лоб. Всего несколько дней назад я не подозревала о его существовании. Мне вспомнилось, как мы встретились около вокзала Ватерлоо, как он увез меня, Лиз и Эмму на своем странном лимузине. Потом спас моих стариков, напугав Нехбет и Баби своими невообразимыми плавками. Я вспомнила, как мы смеялись, отламывая кусочки от шоколадной головы Ленина. И в Красных Песках он вытащил нас с Уолтом из портала. Пусть Бес не вышел ростом. Но у него была душа великана и такая же большая, яркая, удивительная личность. Не верилось, что все это пропало навсегда. Он отдал свою бессмертную жизнь, чтобы купить нам дополнительный час времени.
Глядя на Беса, я не выдержала и разревелась. Картеру пришлось чуть ли не силой меня увести. Наше возвращение домой я не запомнила. Только странное ощущение, будто мы не поднимались, а опускались. Неужели смертный мир стал настолько страшным и унылым, что переместился ниже Дуата?
Открыв окна, я сидела на кровати. Первый весенний вечер в Нью-Йорке оказался удивительно теплым и приятным. На берегах Ист-ривер перемигивались огни. Из пекарни неподалеку ветер приносил аромат свежего хлеба. Нацепив наушники, я слушала музыку из папки «Когда грустно». Даже не верилось, что мой день рождения был всего несколько дней назад.
Мир изменился. Вернулся бог солнца. Апофис вырвался из заточения, и хотя Дежарден сумел низринуть его в самые бездны Дуата, змей обязательно вырвется оттуда, причем скоро. Война с ним неизбежна. За время короткой передышки нам предстояло сделать очень много. А я сидела и слушала песни, которые знала наизусть, смотрела на раскрытую дверцу гардероба, где была прилеплена картинка с Анубисом. И ощущения были противоречивые и неприятные, поскольку я думала… Вы угадали: я думала о мальчишках.
В дверь постучали.
– Входи, – без особого энтузиазма отозвалась я.
Я думала, это Картер. Мы с ним часто говорили по вечерам, подводя итоги дня. Но в комнату вошел Уолт, и мне вдруг стало не все равно, во что я одета. Старая, драная футболка в сочетании с пижамными штанами. И волосы у меня выглядели не лучше, чем у Нехбет. Показываться в таком виде перед Картером я не стеснялась. А перед Уолтом? Вот тут я почувствовала себя неловко.
– Чего-нибудь нужно? – громко и не слишком дружелюбно спросила я.
Уолт заморгал, не ожидая такого холодного приема.
– Извини. Я лучше уйду.
– Нет! Я хотела сказать… все нормально. Просто немного неожиданно. И знаешь, у нас есть… правила, когда мальчики приходят к девочкам без… сопровождения.
Боже, какую чушь я несла! Сопровождение! Хуфу, что ли? Или Баст? Но я нервничала.
Уолт встал, скрестив руки на груди. Очень красивые, надо сказать, руки. Он был в своей любимой баскетбольной рубашке и шортах для бега. На шее висела неизменная коллекция амулетов. Внешне – такой спортивный, здоровый парень. Даже не верилось, что он медленно умирает от древнего проклятия.
– Я не знал… насчет сопровождения. Прошлым летом я полтора месяца провел в летней школе. Нам разрешалось ходить в комнаты к преподавателям. Только постучаться надо было. Я думал, что и у вас так же.
Наверное, я ужасно покраснела.
– Скоро вам уже никакие преподаватели не понадобятся… Входи. И не закрывай плотно дверь. Жарко. Пусть сквозняк будет… Ну так я тебя слушаю.
Уолт остановился возле гардероба. Анубис с картинки глядел на нас обоих.
– Столько событий, и все так быстро, – сказал Уолт. – Тебе хватает головной боли. Не хочу, чтобы ты еще и обо мне беспокоилась.
– Слишком поздно, – призналась я.
Уолт кивнул, будто тоже ощущал досаду по этому поводу.
– Тот день в пустыне, в Бахарии… Ты сочтешь меня сумасшедшим, если я скажу, что это был лучший день в моей жизни?
Мое сердце затрепетало, но я старалась казаться спокойной.
– Конечно. Удивительные египетские автобусы, обаятельные бандиты, ароматные верблюды, своеобразные римские мумии и одержимые крестьяне… Потрясающий день!
– И ты, – сказал он.
– Ну да… Надо понимать, я вхожу в общий список катастроф.
– Я совсем не об этом.
Никудышная из меня преподавательница. Не умею держать себя в руках. Зачем-то подкусываю хорошего парня и в мыслях черт-те что. Мои глаза уперлись в открытую дверцу гардероба. Уолт это заметил.
– Закрыть? – спросил он, кивая на картинку с Анубисом.
– Да… Нет… Я хотела сказать, это не имеет значения, но…
Уолт вдруг засмеялся, словно не замечал ни моих растрепанных чувств, ни раздражения.
– Сейди, да ты не волнуйся. Я лишь хотел сказать… что бы ни произошло, я рад, что встретил тебя. Рад своему приезду в Бруклин. Жас пытается найти для меня лекарство. Может, и найдет, но в любом случае… все просто замечательно.
– Нет, не замечательно!
Наверное, моя вспышка гнева больше удивила меня, чем Уолта.
– Уолт, ты умираешь от какого-то поганого проклятия. А способ вылечить тебя есть! Так сказал Меншиков. Я ведь могла заставить его назвать этот способ… рассказать, что надо сделать. И… не сумела. Беса не уберегла. Про Ра вообще не говорю. Тоже мне пробуждение!
Я не могла сдержать слез, хоть и злилась на себя за это. Уолт осторожно сел рядом. Он не пытался меня обнять, хотя я бы не стала его отталкивать. Не до того было.
– Сейди, ты напрасно себя винишь. Ты не провалила ни одно из дел. Ты сделала все, что в твоих силах. Вспомни, сколько раз вы с Картером были на волосок от гибели. А такие дела требуют жертв.