Кто ей сказал, что можно знакомиться в общественном транспорте? Лариса? Она, видите ли, знакомилась. Интересно, как ей это удалось? После того, как Соня пропустила еще пару автобусов, она поняла, что спешащий на работу народ занят только проблемой штурма, и ничего другое его уже не интересует. Испытано на себе, как любят говорить журналисты. Поэтому, когда пришел четвертый по счету автобус, Соне было наплевать на всех брюнетов сразу, потому что она опаздывала на работу практически на час. Пристроившись за могучими плечами крепкого амбала, одновременно прижав к себе старушку в пуховом платке, она стала прокладывать себе путь к дверям.
– Осторожно, – кричала Соня, – инвалид!
И показывала глазами на старушку. Люди, в которых еще с доперестроечных времен остались капли совести, чуть расступились. И хотя наглая молодежь продолжила штурмовать автобус без оглядки на инвалида, Соне этого отступления вполне хватило. Она вместе с амбалом и старушкой влезла в салон. Старушка решила ее благодарить и, прилагая неимоверные усилия, повернулась к Соне лицом. Когда они оказались нос к носу, то узнали друг друга.
– Ты?!
– Вы?!
– Внуку моему почему не позвонила? – спросила старая знакомая из загса.
Допрос шел с пристрастием пару остановок и закончился только тогда, когда старушка вышла у колхозного рынка.
– Позвони! – крикнула она напоследок в закрывающиеся двери, а Соня облегченно вздохнула.
Но не тут-то было. Софья Романцева совершенно забыла, что в общественном транспорте нужно оплачивать проезд. И вспомнила об этом лишь тогда, когда, сминая всех на своем пути, к ней протиснулась грозная фигура кондукторши.
– Почему не оплачиваем проезд? – пробасила она на весь салон, а присутствующие в нем пассажиры заинтересованно обернулись на голос. – Я слежу за тобой уже две остановки, дамочка. А ты все платить не собираешься. Зайцам у нас – бой!
И ее толстый палец указал на повешенный у дверей плакат, где ушастый зверь с человеческой мордочкой висел в карающих объятиях контролирующей организации.
– А она прикидывалась льготником – инвалидом, – вдруг пропищал чей-то голос.
– Ага, ага, кричала, что инвалид, – добавили «добрые люди».
– Я не инвалид, – опешила Соня и полезла в сумку, отыскивая кошелек.
– Не заплатишь – будешь им, – пригрозила кондукторша.
Романцева почему-то ей сразу поверила.
Добравшись до работы, Соня сразу схватилась за телефон и принялась звонить Воронцову, который пообещал вернуть «девятку» на следующий день к вечеру. Ладно, смирилась Соня, завтра выйду раньше и пройдусь пешком.
Не зря говорят, что понедельник – день тяжелый. Как начнешь день, так его и проведешь. И что-то еще в этом духе. У Сони не заладилось сразу с утра, и все шло наперекосяк до вечера. Во-первых, ей здорово досталось за опоздание. Был бы это обычный день, еще ничего, но именно в понедельник начальство организовывало планерки среди ИТР и заместителей, на которых планировало всю неделю. Без Сони, которая распределяла обязанности на пять рабочих дней, это мероприятие стало совершенно бесполезным. Поэтому все «скатились» на мелкие разбирательства – кто, когда и на сколько опаздывал. Выяснили, что больше всех на работе отсутствовал сам начальник. Но карать его за это побоялись и перекинулись на Романцеву. Перемыли ей все косточки, вынесли «устное предупреждение» и снизили премию на 10%.
Ну, и шут с вами, подумала Соня, когда ей озвучили наказание. Скорей бы от вас уехать в Германию.
Она глазами отыскала Усачева. Тот на лету понял ее и показал четыре пальца, усмехаясь едко и противно. Вот гад, подумала Соня, снова требует сорок процентов.
Зато Сева Караванов ничего от нее не требовал. Он пребывал в прострации. Кот Леопольд обожрался мороженой рыбой, забытой хозяином ночью на столе, и гадил, не переставая. Сева не мог понять своими человеческими мозгами, как в маленький кошачий желудок мог поместиться килограмм холодной сырой рыбы. Да еще вазочка с печеньем. Ее Сева тоже забыл убрать. С минуты на минуту в квартире должен был появиться ветеринар. И Караванов обдумывал, как получше сказать боссу, что он уходит на больничный по уходу за котом.
В перерыв Архип Семенович пригласил Соню обедать.
– Понимаете, милочка, – прошептал он на ее ушко, – вы должны мне помочь. Как коллега коллеге. Кто-то распустил обо мне слухи, что я… – Он замялся.
– Голубой! – вырвалось у Сони, и она прикрыла рот рукой.
– Вот, уже и до вас дошло, – горько вздохнул главный бухгалтер.
– Нет, что вы, – попыталась оправдаться Соня, – я слышала не про вас. Про другого бухгалтера.
– Что вы говорите! – воскликнул Архип Семенович, провожая взглядом озабоченного Караванова. – А ведь это правда, если сопоставить все факты… Он только что отпрашивался ухаживать за каким-то Леопольдом…
Соня схватилась за голову. Зато озадаченный главбух, забыв о приглашении на обед, устремился делиться новостью. К вечеру весь коллектив обсуждал, как Караванов докатился до ручки.
Вечер наступил неожиданно, кабинеты быстро опустели. Соня поняла, что засиделась над бумагами и опоздала «сесть кому-нибудь на хвост». Ладно, подумала она, сегодня еще раз проеду автобусом, а вот завтра точно пойду пешком.
Она пришла на остановку, где уже собралась толпа тугуевцев.
– Девушка, – срывающимся голосом произнес, обращаясь к Соне, какой-то брюнет, – разрешите познакомиться.
– Отвали, – огрызнулась Соня, занимая место для штурма автобуса.
Она не только вошла в первый же автобус, но еще умудрилась занять место рядом с окном и практически сразу же купила билет. Довольная тем, что не сплоховала и сделала все, как надо, Соня огляделась. Рядом с ней сидел брюнет, который хотел познакомиться на остановке. Но это был не тот брюнет, какого она представляла сегодня утром. Вместо роскошного красавца сидел плюгавенький мужичонка, да еще к тому же в нетрезвом виде.
– Маша, – икая, обратился он к Соне, – не ругайся. Прости меня, Маша.
– Вы меня с кем-то путаете, – наклонившись к нему, шепнула Соня.
– Люди добрые! – завопил вдруг брюнет. – Пусть она меня простит!
Люди обернулись и с недоумением посмотрели на парочку. Брюнет тем временем вцепился в Сонин рукав.
– Не гони меня, Маша, пойдем домой…
Соня, которая ни в какую не хотела становиться Машей, оттолкнула надоедливого соседа. Тот не удержал равновесия и свалился к ногам стоявшей с многочисленными пакетами тетки.
– Ишь, какая, – взбрыкнула тетка, – посмотрите на нее – мужиками разбрасывается!
– Ага, ага, – подхватила другая. – Он ее домой зовет, а она пихается.
– Брезгует, видишь ли!
– Ага, ага, если каждая будет своего мужика в автобусах по пьяному делу бросать, ездить станет не на чем.