— Это очень любезно с его стороны, но если у вас есть более важные дела…
Судя по рассказам Розы, граф был далеко не столь мил с предшественницами Александры.
— Скажите, Уимбл, милорд уже поднялся?
— Он встал с рассветом и сразу выехал верхом, сказав, чтобы его не ждали раньше сумерек.
— Понимаю.
— Милорд оставил вам записку, мисс Галлант. — Дворецкий взял со стола серебряный поднос, на котором белел листок бумаги, и Александре пришлось приложить усилие, чтобы сразу его не схватить. Развернув листок по дороге в свою комнату, она отметила, что почерк графа вполне отражает его личность — он был ровным, чуть угловатым и летящим. Казалось, глядя на него, можно было слышать иронический голос человека, которому он принадлежал.
«Мадам Шарбон известно, что для вас открыт щедрый кредит и что все должно быть готово ко вторнику. Она вас ожидает. Потрудитесь обновить также свой гардероб соответственно случаю. Килкерн.».
Прямо-таки образчик любезности! Александра хмыкнула и пошла переодеться.
Когда она снова спустилась в холл, там ее уже ждали обе леди Делакруа, и не просто ждали…
— Я не потерплю! — возмущалась Фиона.
— Мисс Галлант! — оживился дворецкий при ее приближении. — Карета у подъезда!
— Вообразите, мой несносный племянник приказал, чтобы нас отвезли к модистке в закрытой карете! И это в такой чудесный день! Бездушный, черствый человек!
— Очевидно, у лорда Килкерна были на то причины, — примирительно сказала Александра и первой пошла к дверям.
— Он просто тиран! Пошел в родню по отцовской линии, в которой были сплошь тираны! К счастью, почти все они уже в могиле!
— Мама, я хочу поскорее увидеть мадам Шарбон, — захныкала Роза. — Если мы сейчас же не выедем, кузен может вернуться и вообще запретить нам эту поездку!
— В самом деле может, — поддержала Александра свою подопечную, отчасти для пользы дела, отчасти от души.
Хотя и закрытая, карета была невероятно роскошной, она уселась на мягкий плюш сиденья с тихим вздохом удовольствия. Когда ей в первый раз довелось пользоваться этим экипажем, она была слишком взволнована, чтобы оценить его удобства. Миссис Делакруа, напротив, шумно жаловалась на жизнь — по ее словам, таким манером перевозили только государственных преступников, навсегда лишенных их законных прав.
— А вы знакомы с мадам Шарбон? — спросила Роза, нервно сжав руку Александры.
— Нет, но я много о ней слышала. Говорят, это лучшая модистка не только в Лондоне, но и во всей Англии. Просто чудо, что лорд Килкерн пробился к ней так скоро.
— Наверняка он тиранит и ее! — высказалась Фиона, пытаясь хоть что-нибудь разглядеть в щель зашторенного окошка. — Боже, как чудесно снаружи! Подумать только, а нам запретили даже прогуливаться по улицам!
— Ну почему же? — возразила Александра. — Без сомнения, лорд Килкерн ждет подходящего момента, чтобы представить вас обществу.
Фиона хмыкнула и принялась томно обмахиваться платком. Было совершенно очевидно, что именно в ней состоит главная проблема — в отсутствие грозного графа она становилась совершенно неуправляемой. Даже если Роза будет блистать в свете, как мастерски ограненный бриллиант, все женихи разбегутся уже при одном виде ее мамаши.
Александре приходилось иметь дело с соперничеством сестер, но с подобной помехой — никогда. Мать разрушала все шансы дочери на успех. Глянув на Розу, которая буквально вибрировала от нервной энергии, Александра дала себе слово сделать все от нее возможное, чтобы преодолеть это почти непреодолимое препятствие.
Карета, остановившись, покачнулась от прыжка лакея с запяток. Дверца отворилась, была опущена подножка, и пассажирки одна за другой ступили на брусчатку Бонд-стрит. В обе стороны от них тянулись магазины, магазинчики и лавки, открытые исключительно ради того, чтобы удовлетворять малейшую прихоть сильных мира сего. Поскольку сезон еще не начинался, можно было не опасаться толкотни на тротуарах, однако через пару дней Бонд-стрит предстояло принять весьма бурный человеческий поток.
В ближайшей витрине они увидели безголового манекена в прекрасном туалете зеленого шелка, но табличка на дверях говорила, что магазин закрыт. Александра была озадачена.
— Похоже, нас здесь не ждут… — начала она.
— Напротив, мисс Галлант, — сказал лакей и смело постучался в дверь. — Закрыто по настоянию милорда.
Дверь открылась под мелодичное звяканье колокольчика, и из нее выглянула молодая женщина.
— Вы от лорда Килкерна?
— Именно так.
— Тогда входите.
Она отступила на шаг. Леди Делакруа вошли первыми, Александра за ними.
Магазин был невелик, однако сразу вызвал у посетительниц восхищенный трепет. Его хозяйка, изящная француженка, приветствовала гостей по-английски.
— Я — мадам Шарбон, а вы, очевидно, мисс Галлант? — обратилась она к Александре. — Лорд Килкерн сказал, что я должна во всем вас слушаться касательно нарядов для мисс и миссис Делакруа.
Это была неожиданная новость, которая заставила Александру против воли улыбнуться.
— Мадам, я уверена, что вы превосходно справитесь и без меня.
Модистка, не отвечая, указала на стулья у дальней стены.
— Начнем!
Сперва она тщательно сняла мерки с Розы и Фионы. Александра еще ни разу не видела столь скрупулезного процесса создания женской одежды, и ей пришло в голову, что мадам Шарбон делает личное одолжение графу. Возможно, та же мысль посетила и Фиону, поскольку та не высказала ни единого вульгарного замечания. Что до Розы, девушка была слишком переполнена происходящим, чтобы подавать голос.
— Теперь вы, мисс Галлант…
— Что вы! — смутилась Александра, прекрасно зная, что мадам Шарбон не шьет для гувернанток.
— Лорд Килкерн настаивал на этом.
— Вот как?
Внезапно она осознала, что вскоре обзаведется туалетом от мадам Шарбон, и не смогла сдержать улыбку счастья. — Ну, раз лорд Килкерн настаивал… однако как же вы управитесь ко вторнику — ведь нас трое!
— Не волнуйтесь, управлюсь. Мои услуги будут щедро оплачены.
— Ни минуты не сомневаюсь.
— О чем вы там бормочете? — недовольно заворчала Фиона, и Александра сообразила, что говорит с модисткой по-французски.
— Видите ли, миссис Делакруа, — начала она, очень надеясь, что за объяснением не последует взрыв, — ваш племянник желает, чтобы и я обновила гардероб.
Ее опасения оказались напрасны.
— Еще бы он не желал! — фыркнула Фиона, разглядывая желтый муслин. — Вы не можете сопровождать нас в тех жалких платьях, которые обычно носите.