Он приблизился, пытаясь вновь занять свое привычное место подле нее, но Виктория сделала вид, что ищет Люси, и отошла в сторону. Сама не зная почему, сегодня она не могла отделаться от чувства, что все это уже было раньше и даже тогда не казалось забавным.
— Почему вы решили, будто я буду скучать?
— Пай-мальчики скучны, дорогая. Вот почему вы здесь, со мной.
— С нами, — поправил лорд Уильям.
Виктория обвела всех хмурым взглядом. К сожалению, Марли прав — приятные люди скучны и ограниченны, а их наборы комплиментов по поводу ее внешности не более чем оскорбление уму и ничем не отличаются друг от друга. По крайней мере эти грубияны согласились покружить ее.
— Я просто терплю вас, джентльмены, потому что вам, по всей видимости, некуда больше пойти, — заметила она свысока.
— Грустно, но справедливо. — Лайонел кивнул, но явно не раскаялся. — Мы достойны сожаления.
— Мне вас жаль, — хихикнула Люси и вновь покраснела. Он поцеловал ей руку.
— Благодарю, моя дорогая.
— Черт побери! — зашипел Марли, устремив взгляд в дальний угол танцевального зала. — Не верю глазам своим.
Виктория снова начала выговаривать ему за его язык, пока не увидела, кто привлек его внимание. Ее сердце бешено забилось. Люси быстро обернулась.
— Кто это? О Боже, Лисичка, он смотрит прямо на тебя!
— Не думаю. — В висках у нее стучало. — Или правда смотрит?
— Ублюдок, — проворчал Марли.
Лицо показалось Виктории знакомым, хотя она была уверена, что никогда раньше не встречала этого человека — словно греческий бог вошел в душноватый, обшарпанный зал леди Фрэнтон. Его элегантная темно-серая одежда и уверенная поступь, пока он двигался сквозь толпу гостей, подчеркивали знатность происхождения, а взгляд, прикованный к ней, выдавал в нем законченного повесу. Но она знала каждого повесу в Лондоне — и ни один из них никогда не наполнял ее душу беспокойным предчувствием.
— Грех во плоти, — пробурчал лорд Уильям.
— Олторп, — эхом отозвался Лайонел. Виктория была потрясена.
— Олторп? Брат Томаса?
— Я слышал о возвращении блудного сына. — Марли перехватил у слуги стакан мадеры. — Должно быть, он растратил все свои денежки.
— Или его выслали из Италии. — Лорд Уильям мрачно наблюдал, как молодой человек уверенно направляется к ним.
— Я думал, он разграбил Испанию.
— А я слышал — Пруссию.
— Можно ли попросить кого-нибудь покинуть сразу всю Европу? — пошутил Уильям.
Виктория слушала напряженный шепот, смешивавшийся со звуками контрданса, и ей вдруг показалось, что она стоит над пропастью, — хотя, конечно, это было нелепо. Все поклонники не сводили с нее глаз.
— Он очень похож на брата, — тихо сказала она, — хотя Томас выглядел мягче.
— Душа Томаса была светлее, — вмешался лорд Уильям и шагнул вперед, едва темноволосый молодой человек приблизился к ним. — Вот и вы, Олторп. Не ожидал увидеть вас в Лондоне.
Маркиз наклонил голову.
— Люблю сюрпризы.
Все внимание Виктории было приковано к нему. Без сомнения, ни одна из женщин в зале не могла оторвать взгляд от его стройной, гибкой фигуры. Среди всех встречавшихся ей красавцев она никогда не видела человека, который казался столь… опасным. Одежда из тончайшего сукна безукоризненно облегал его широкие плечи и подчеркивала узкие бедра; черные лосины обтягивали мускулистые ноги. Маркиз демонстрировал силу и властность, которые были по-звериному привлекательны. В его глазах цвета золотистого янтаря не было улыбки, когда он смотрел на толпу ее обожателей.
В голове у нее возникла мысль, что вот сейчас он подойдет к ней, перебросит ее через плечо и унесет далеко отсюда, но лорд Олторп лишь любезно приветствовал джентльменов, окружавших ее и Люси.
Его низкий, слегка замедленный голос волновал ее, и хотя она пыталась не обращать на это внимания все ее попытки оказались безуспешными. Завиток темных волос выбился из его прически, и она почувствовала неудержимое желание дотронуться до этой пряди и убрать ее.
Чувственные губы изогнулись в легкой, пресыщенной улыбке.
— Лисичка, Люси, позвольте мне представить вам Синклера Графтона, маркиза Олторпа, — торжественно произнес Уильям. — Олторп, леди Виктория Фонтейн и мисс Люси Хейверс.
Его взгляд вернулся к ее лицу, изучая и оценивая, затем он взял ее руку и склонился над ней.
— Леди Виктория.
— Лорд Олторп, мои соболезнования по поводу кончины вашего брата… Я бы выразила их раньше, но, к сожалению, вы были вне досягаемости.
Взгляд Олторпа охватил ее с головы до ног.
— Если бы я знал, что вы ждете меня, желая утешить, то, несомненно, вернулся бы гораздо скорее, — сказал он тихим голосом.
— Что привело вас в Лондон? — поинтересовался Марли.
Маркиз слегка пожал плечами:
— Я давно не бывал здесь и теперь, когда получил титул, решил наверстать упущенное.
— По-моему, вы носите титул уже два года, — заметила Виктория, не обращая внимания на удивленный взгляд Люси. Черт побери, ей не хотелось, чтобы он ушел с Марли пить, говорить о женщинах или держать пари.
Олторп снова взглянул на нее. Она предпочла бы не быть такой крошечной, чтобы не смотреть снизу вверх на возвышающегося знатного гостя, стоящего рядом с ней, но увы, ее макушка едва доходила ему до плеча.
Что-то вспыхнуло в его янтарном взгляде и быстро исчезло.
— Вас интересует титул Олторпа, миледи? — спросил он.
— Ваш брат был моим другом.
На этот раз Виктория уловила что-то резкое в выражении его лица.
— Не знал, что мой добрый скучный брат знакомился с кем-то, кто передвигался без помощи трости.
Эти слова показались ей слишком жестокими, и Виктория подумала, не хочет ли он нарочно поймать ее на удочку. Она не потерпит этого — даже от родного брата скончавшегося маркиза.
— Томас не…
— Может быть, обсудим это во время вальса? — предложил он, разглядывая зал.
Оркестр снова заиграл, и Виктории показалось, что она теряет рассудок.
— Этот танец принадлежит господину Пэрришу.
Как бы ни был красив Синклер Графтон, он не более чем самовлюбленный повеса.
Олторп даже не взглянул на соперника.
— Надеюсь, вы не возражаете, Пэрриш?
— Ну, если Лисичка не возражает… — дипломатично ответил Лайонел.
— Я возражаю, — вмешался Марли.