Кроме Тристана, одна только Амелия знала о ее поступке, и она могла опозорить ее перед всем обществом.
Глядя на ее красивые невинные глаза, на ее смеющихся подруг, Джорджиана не могла не подумать, что Тристан, должно быть, неправильно истолковал причины, по которым Амелия не хотела возвращать письмо и чулки. Может быть, Амелия просто ревнует. Ведь Тристан оказывал девушке внимание, был неотразимо красив, и Джорджиана обещала ей свою помощь. В некотором смысле во всем виновата была она сама.
— Конечно, нам надо поговорить, — ответила Амелия, — но, может быть, вы сначала выпьете чаю?
Джорджиана выдавила из себя улыбку.
— Очень мило. Благодарю вас, мисс Джонс.
— О, называйте меня Амелией. Меня все так зовут.
— Хорошо, Амелия.
Хозяйка повернулась к девушкам:
— Послушайте. Я уверена, вы знаете леди Джорджиану Холли. Герцог Уиклифф — ее кузен.
— О, я слышала, он женился на гувернантке, — воскликнула одна из них. — Это правда?
— Эмма была директрисой в школе для девочек, — сказала Джорджиана. Атмосфера в комнате казалась… странной. Почти враждебной. Волосы у нее на затылке шевельнулись. — И кузиной виконта, — добавила она, принимая из рук лакея чашку чаю.
— А теперь она герцогиня, — сказал Амелия, указывая Джорджиане на место рядом с собой. — Поэтому ее прошлое не имеет никакого значения.
Она заговорщически взглянула на Джорджиану, как бы предлагая ей сказать что-нибудь в защиту Эммы. Джорджи пила чай, и ее раздражение возрастало. Может быть, их больше, но она не чувствовала себя беззащитной.
Она встречалась с этими девицами во время сезона, но большинство из них знала плохо. В основном это были дочери, внучки и племянницы баронов и рыцарей.
Девицы снова начали болтать разные глупости о моде и погоде, и Джорджиана немного успокоилась. Возможно, она волновалась и неправильно воспринимала происходящее.
— Леди Джорджиана, — тихо сказала Амелия, — ваш визит удивляет меня.
— Я хотела извиниться перед вами, — ответила Джорджиана.
— В самом деле? За что же?
— За лорда Дэра. К моему огорчению, мне не удалось осуществить мои намерения так, как я этого хотела.
— Как же это?
Прочитав записку, Амелия должна была это знать. Но если она хотела услышать дальнейшие извинения, то Джорджиана готова была их предоставить. Взглянув на девиц, она предложила:
— Думаю, наш разговор требует более уединенного места, если вы не против.
— Хм. Полагаю, мои гости обойдутся несколько минут без меня. — Она встала, потянув за собой Джорджиану. — Извините нас, мы сейчас вернемся.
Девицы продолжали щебетать и хихикать, и Амелия повела Джорджиану через холл в небольшую комнату, окна которой выходили на тихую улочку.
— У вас очень красивый дом, — заметила Джорджиана, оглядывая дорогую, с большим вкусом подобранную мебель.
— Спасибо. Так вы действительно явились сюда, чтобы извиниться за свое… поведение с Тристаном? Уверяю вас, в этом нет никакой необходимости.
Джорджиана оставила выпад без ответа. У Амелии было основание сердиться.
— Это необходимо, потому что я обещала помочь вам получить его в мужья и ничего не сделала для этого.
— Глупости. Я получу его в мужья благодаря вам.
«Будь вежлива», — напомнила себе Джорджиана.
— Все это ужасное недоразумение, и я чувствую себя очень неловко. Я только хотела помочь вам. Вы должны мне поверить.
— Не верила и не поверю, — ответила Амелия, сохраняя на лице улыбку. — Но, как я сказала, это ничего не значит. Я выбрала лорда Дэра, и я выйду замуж за лорда Дэра.
— При помощи шантажа? — невольно вырвалось у Джорджианы.
Девушка пожала плечами:
— Я не настолько глупа, чтобы упустить то, что само плывет мне в руки.
«Похоже, лучше говорить прямо, не скрывая своего возмущения».
— Вы их украли?
— А как Тристан получил их, скажите, пожалуйста?
У Джорджианы был готов резкий ответ, но она передумала. Крики тут не помогут.
— Амелия, то, что произошло между мной и Тристаном, случилось совершенно неожиданно, и я не допущу, чтобы вы воспользовались этим, навредив нам обоим. Конечно, вы не сделаете ничего… лишнего, что нарушило бы вашу дружбу с Тристаном и со мной.
— Мы не друзья, леди Джорджиана. Мы — соперницы. И выиграла я.
— Не могу назвать это соперничеством, Аме…
— И мои поступки не лишние, потому что Тристан уже сказал, что не имеет намерения жениться на мне. — Она вздохнула. — Полагаю, он может не делать этого, но в том, что случится дальше, будет виноват он. Я рассказала ему, что вы разыгрываете его, чтобы проучить, и он теперь откажется от вас. Как только мы с ним поженимся, я отдам ваши отвратительные вещи вам, и мы все будем счастливы.
Подумать только! Джорджиана считала ее наивной беспомощной молодой девушкой. Они обменялись долгим взглядом, и Джорджиана вышла.
Первой ее мыслью было поехать к Тристану и сказать ему, что он был прав, и узнать, не нашел ли он какого-либо выхода.
Однако, раздумывая над создавшимся положением, она не могла избавиться от мысли, что все это затеяла она сама. Сначала решила, что Тристана надо проучить и только она одна сумеет это сделать. Затем самым жалким образом она потерпела поражение, снова связав с ним свою жизнь.
Но она хотела Тристана Карроуэя. Как сказал Роберт, она не могла покорно уступить и смириться с тем будущим, которое готовили для нее другие. Ей надо поговорить с ним, чтобы окончательно решить, будет ли она верить ему так, как жаждало ее сердце.
Джорджиана высунулась из окошка кареты.
— Хэнли, отвези меня в Карроуэй-Хаус, — окликнула она кучера. — Мне бы хотелось навестить мисс Милли и мисс Эдвину.
Что скажешь? По сердцу ли он тебе?
У. Шекспир. Ромео и Джульетта. Акт I, сцена 3 [18]
Вернувшись домой во время перерыва в заседании парламента, Тристан сразу прошел в свой кабинет. Он прекрасно понимал, что негде взять девятьсот фунтов, чтобы прожить три месяца, но ему нужно было найти немного наличных денег, чтобы получить несколько дней передышки, и за это время придумать, как убедить Джорджиану выйти за него замуж.
— Милорд, — послышался за дверью голос Докинза.
— В чем дело?
— Я должен сообщить вам, что здесь леди Джорджиана, она приехала с визитом к мисс Милли и мисс Эдвине.