– Брось, Рик, тут нет ничего такого. Я скрылась посреди ночи неизвестно куда, и ты вне себя от злости.
– Прошлой ночью, – медленно начал он, стараясь держать себя в руках, не потому что боялся покалечить ее, просто не знал, какова будет ее реакция. – Прошлой ночью, на аукционе, ты была не в себе. Что-то тревожило тебя, и ты попыталась отговорить меня от покупки картин. А через пять часов одна из них пропала.
– Я не собираюсь клясться, что не делала этого, – заявила она.
– Ты сказала, что встретила знакомого. Кого именно?
– Значит, теперь я сообщница вора? Почему бы тебе не решить сразу, виновна я или нет, а потом начать именно с этого момента? Ну?
Она сложила руки на задорных грудях и выпрямилась. Ричард скрипнул зубами.
– Я не желаю говорить на эту тему, – буркнул он, вставая. – Смотри свой идиотский фильм и не выходи из дома, пока не будут закончены все формальности и не выпустят пресс-релиз.
На полпути к двери в спину ему врезалась подушка. Рик застыл.
– Что ты себе позволяешь?
– В следующий раз я швырну что-нибудь потяжелее.
Он резко обернулся.
– Тебе не пять лет!
– Может быть. Но ведь это ты только сейчас отослал меня в мою комнату! – Саманта была в ярости. – Ты с ума сошел? Я привыкла идти куда хочу, делать все, что хочу, быть той, кем захочу. И гребаные копы никогда не ждали меня у входной двери, потому что никто не знал, где я живу! А теперь всем известно, кто я такая и где нахожусь.
Иисусе! Обычно он обожал ее непредсказуемость.
– То есть во всем виноват я?
Сэм упрямо поджала губы.
– Я этого не говорила.
– Еще как говорила.
Саманта повернулась к нему спиной и выключила телевизор.
– Заткнись, ладно? – процедила она. – Могу я хотя бы поскандалить вволю? Они надели на меня чертовы наручники, Рик.
– Знаю.
– Сначала, увидев всех этих копов, я подумала, что, может, с тобой что-то случилось. Я так переволновалась! За тебя! И какой я после, этого долбаный профессионал?
– Скорее уж удалившийся на покой профессионал. И не ты одна волновалась, – заверил он, подходя к ней. – Конечно, я знал, что не ты взяла картину, но понятия не имел, где ты находишься. Тут включился тревожный сигнал, появилась полиция, а я даже не мог сообразить, что им сказать. А как ты, наверное, уже успела заметить, я всегда найду что сказать.
Саманта шумно выдохнула.
– Пойду под душ.
Она старательно обошла Рика и открыла дверь.
– Мы еще недоговорили.
– Я договорила.
Пока она шла по коридору к их общей спальне, Рик упорно следовал за ней и остановился на секунду у двери офиса.
– Фил, мы будем готовы через четверть часа.
Фил поднял голову от телефонной трубки и рассеянно кивнул.
К тому времени, когда он толкнул дверь ванной, Сэм уже успела раздеться.
– Тебя не приглашали, – отрезала она, встав под душ.
– Да у меня и настроения нет, – фыркнул он, прислонившись к косяку. – Лучше скажи, какого дьявола ты где-то шлялась? Я думал, ты мне доверяешь.
– А я думала, ты доверяешь мне.
– Это не я исчез в самый разгар ограбления.
Дверца душевой кабинки отодвинулась и оттуда высунулась голова Саманты.
– Ты кретин, – бросила она и снова задвинула дверцу.
– А ты по-прежнему прячешь голову в песок. Сначала кино, потом душ. Я не собираюсь дожидаться, пока ты все расскажешь или но крайней мере объяснишь, почему так упорно отмалчиваешься.
Несколько минут ничего не было слышно, кроме шума воды. Она, пожалуй, сумеет протянуть время, тем более что они зашли в тупик. А ведь им еще нужно идти к Риптону и делать заявление для прессы. Черт возьми! Он не станет извиняться и оправдываться, он не сделал ничего плохого.
– Прости, что причинила тебе столько неприятностей.
– Никаких неприятностей. Я всего лишь добиваюсь объяснения. Не извинений.
Рик снова посмотрел на часы.
– Через десять минут нужно ехать в офис Риптона, где он прочтет наше заявление для прессы.
Вода перестала течь, и душевая кабинка снова открылась.
– Я не собираюсь отвечать на вопросы прессы, – отрезала Саманта, заворачиваясь в полотенце.
– И никто не собирается. Мы просто выступим единым?
фронтом, независимо от того, существует он на самом деле или кет.
– Единым фронтом? Против кого?
– Против кого? – удивленно повторил он. – Тебя арестовали. И если полиция не найдет других подозреваемых, мне могут предъявить обвинение в мошенничестве.
Она стала энергично вытирать волосы.
– Можно подумать, тебя посадят за какие-то двенадцать миллионов!
– Люди иногда делают глупости по самым идиотским причинам.
– Может, причины вовсе не так уж глупы, и это ты их просто не понимаешь.
Ричард, разрываясь между изумлением и гневом, выхватил у нее полотенце.
– Пытаешься сказать мне что-то? Тогда нечего ходить вокруг да около!
Саманта вызывающе уперла кулачки в голые бедра.
– Ладно, я это сделала. Украла Хогарта и спрятала в ячейке камеры хранения на Юнион-Стейшн. Патриция действовала заодно со мной. Вот именно, твоя бывшая и я объединили силы.
– Ты…
– Ты хорошо меня понял? Кто бы это ни сделал, я когда-то была одной из них. А всего год назад, не задумываясь, стащила бы твоего Хогарта. Так что не вижу тут никакой глупости. Очевидно, кто-то пожелал иметь твоего Хогарта и украл его именно по этой причине. Если думаешь, что мне очень понравилось проводить утро в наручниках на заднем сиденье патрульной машины, тогда катись в задницу!
Она снова накинула на себя полотенце. И протопала мимо Рика в спальню. Несколько секунд, прежде чем последовать за ней, он провожал взглядом ее покачивающийся голый зад. В первый день их странного знакомства детектив Кастильо пытался надеть на нее наручники. Он до сих пор помнил ледяной ужас в глазах Сэм при мысли о том, что ее поймали.
Этим утром она выдержала допрос и снятие отпечатков, потому что он пообещал прийти за ней. Оба знали, что при желании Сэм сбежала бы. Но она осталась.
– Саманта, – прошептал он, приподняв ее подбородок, – прости меня. Думаю, будет справедливым сказать, что мы оба не в своей тарелке; Пойдем со мной в офис Риптона, а потом закажем еду из китайского ресторанчика. Мир?
В эту минуту он хотел лишь одного – ласкать ее обнаженное тело. Но Саманта, очевидно, еще не угомонилась.