— А что случилось с ее багажом?

— У нее ни хрена при себе не было, если не считать дамской сумочки.

— Но что-то у нее дома осталось?

— Ничего. Все начисто вывезли. Брось строить из себя святую невинность. Я это все говорю к тому, что ты у нас на крючке.

— Я-то тут при чем?

— При том, что ты поставил свою машину в двух кварталах от ее дома и явился к ней под видом продавца журналов. Одна женщина видела, как ты припарковал свою машину, крутил журналы, а затем начал к ней приставать. Она решила, что ты ничуть не похож на распространителя, а скорее всего, наводчик. Вот почему она записала номер машины и позвонила нам, чтобы мы связались с Бюро занятости.

Мы, конечно, получаем массу подобных звонков, но этот решили на всякий случай проверить. А когда мы отправились поговорить с миссис Честер, ее уже и след простыл. Я принялся выяснять подробности, и отдел связей случайно вспомнил о том звонке.

Я принялся обходить близлежащие дома и выяснил, что ты успел побывать в других домах, прежде чем направиться к бунгало миссис Честер. Журналы — это, конечно, прикрытие. Ты быстренько со всеми перессорился и сделал неплохой бизнес, я думаю. А теперь слушай сюда.

Я не собираюсь брать Берту за жабры, потому что она не доставляет нам столько неприятностей. Но заруби себе на носу. Как только ты нарушишь хоть одно правило, я отберу у тебя лицензию. — Селлерс поднялся со стула. — Подумай об этом, — сказал он. — Выкладывай имя своего клиента. Мы должны прояснить это дело с наездом, или ты лишишься своей лицензии.

— А если я назову имя?

— Не забывай, что на тебе висит соучастие в преступлении, но если ты поумеришь пыл и не будешь метить слишком высоко, я, возможно, сумею замолвить за тебя словечко перед окружным прокурором.

— Спасибо, — с чувством сказал я.

— Послушай, малыш. Ты — ловкий и сообразительный малый, и в этом твоя беда. Нельзя быть слишком сообразительным. Мы расследуем дело о наезде и горим желанием его распутать. И мы уже сделали пару шагов в нужном направлении. В принципе мы можем распутать его и без твоей помощи, но это не твоего ума дело. Или ты выкладываешь нам всю информацию, или теряешь свою лицензию.

— Сколько у меня времени? — спросил я.

— Ровно столько, сколько нужно для принятия решения, — отрезал Селлерс.

— Даю тебе двадцать четыре часа. — Он передвинул сигару из одного угла рта в другой, сердито посмотрел на меня и сказал: — Пару раз ты мне здорово помог — после того как долго водил за нос.

Ты всегда заботишься о том, чтобы сделать нам рекламу.

Я это ценю. Но пойми меня правильно, — Селлерс протянул руку и, схватив меня за галстук, рванул к себе, — пойми ты, незаконнорожденный, я — коп! Я — воплощение закона! Я — его проводник. Я уважаю закон, и мне не нравятся ребята, которые на него плевать хотели! Если тебе еще не ясно, кого я имею в виду, то я уточню — Дональд Лэм!

Селлерс толкнул меня обратно в кресло, отпустил галстук и, тяжело ступая, вышел из комнаты.

Элси Бранд смотрела на меня сквозь слезы:

— Ты правда сделал это, Дональд?

— Да.

— Ты назовешь ему имя клиента?

— Нет.

— Что же ты собираешься делать?

— Не знаю.

— Ты должен сказать ему, Дональд.

— Берта что-нибудь знает об этом?

— Вряд ли. Селлерс вломился прямо сюда.

— О'кей, — сказал я. — Я исчезаю на день, Элси.

Если я кому-то понадоблюсь, ты ничего не знаешь. — Я улыбнулся девушке. — Думаю, тебе придется отвечать так всю неделю.

— Дональд, пожалуйста, будь осторожен!

— Слишком поздно быть осторожным, — сказал я. — Лучше отправь кого-нибудь в аптеку за транквилизаторами и отнеси их Берте.

Глава 6

Мне повезло, и вскоре я уже сидел в кресле реактивного самолета, держащего курс на Денвер.

Стюардессы, вероятно, посчитали меня самым угрюмым пассажиром, которого они когда-либо видели на борту своего лайнера. Они наперебой старались мне угодить, но я все сидел, пытаясь мысленно собрать воедино разрозненные части головоломки.

Набирая высоту, мы скользнули над апельсиновыми рощами Калифорнии, миновали пустыню, перелетели цепь озер, образованных рекой Колорадо, и наконец приблизились к Скалистым горам.

От раскинувшегося внизу пейзажа захватывало дух.

Подобной красоты я в жизни не видел, но мысли мои все еще были заняты делами.

Сойдя с самолета в Денвере, я первым делом бросился к телефонной будке и принялся искать в книге Финансово-страховую компанию Даусона.

Такой компании в списке не было.

Тогда я набрал номер справочного бюро, но там ни о чем таком не слышали.

Я долго смотрел на шикарную визитную карточку, которую Клейтон Даусон вручил мне при встрече, а затем позвонил по указанному на ней телефону.

Хорошо поставленный женский голос ответил, повторив номер, который я набрал.

— Это офис Финансово-страховой компании Даусона? — спросил я.

— Да, это его офис.

— Я хотел бы поговорить с Клейтоном Даусоном, помощником президента.

— Минуточку, — сказала она.

Последовала непродолжительная пауза, после которой все тот же чрезвычайно деловой голос сообщил:

— Извините, в данный момент его нет на месте…

Хотите что-нибудь передать?

— Когда он появится?

— Я не могу ответить на ваш вопрос. Простите, с кем я говорю?

— Это его старый приятель, — соврал я. — По частному делу. Забудьте об этом. — И я быстро повесил трубку, до того как она успела задать новый вопрос.

Я остановил такси и указал шоферу адрес, отпечатанный на визитной карточке.

Здание оказалось точно по адресу. Я без труда нашел нужный этаж. Комната, номер которой был указан в карточке, тоже была на месте, однако в визитке она была обозначена как кабинет президента, а на двери висела табличка: «Хелен Лумис, секретарь общего профиля (Информационная служба)». На правой стороне располагались многочисленные стеклянные таблички с именами, обозначающими, главным образом, название горнодобывающих компаний. Финансово-страховой компании Даусона среди них не оказалось.