— Я хочу, чтобы мы жили вместе. Бесстрастное утверждение ударило ее, словно кирпич, влетевший через лобовое стекло, и у нее моментально перехватило дыхание.
— До рождения ребенка, — очень спокойно добавил он. — Для меня это очень важно.
— Вот как? — Закусив губу с такой силой, что выступила кровь, Эшли уставилась на дорогу. Как хорошо он выбрал время, подумала она. Бежать не куда. Оставаться с ним до рождения ребенка и потом потерять его. Она почувствовала тошноту. Ужасную тошноту от одного только предположения. Неужели он лишен элементарной чуткости? Если она будет теперь продолжать жить с ним, она просто погибнет. Ей необходимо уйти от Вито, избавиться. Ей нужно вернуться в собственный мир, вдали от него и любого напоминания о нем. Но уйти от него будет тяжело, потому что, как это ни покажется невероятным, даже после всего, что он сделал, часть ее все еще цепляется, все еще хочет сохранить то малое сходство с браком, какое осталось.
— Прошлый раз меня не было, когда…
— Я не нуждаюсь в тебе! — выпалила она. — Ты мне абсолютно не нужен.
— Я и не утверждаю, что ты нуждаешься во мне, — медленно проговорил он. — Но я бы хотел, чтобы ты осталась…
— Чтобы ты мог следить за мной? — с горечью перебила она Вито. — Удержать меня, если я еще раз попытаюсь сделать аборт?
— Ты и первый раз не делала. Зачем тебе делать теперь? — Длинные смуглые пальцы так сжали руль, что побелели костяшки.
Его слова поразили Эшли. Он, похоже, поверил ей. Поверил, что четыре года назад у нее случился выкидыш.
— Когда ты переменил свое мнение и решил, что я тебе не лгу?
— Много недель назад. Но ты не хотела обсуждать эту тему, — сухо напомнил он.
— Не понимаю, почему я должна постоянно защищаться.
— Я правда очень хочу этого ребенка. — Он так тяжело дышал, будто страдал одышкой. — Может быть, в прошлый раз я подвел тебя, но это не значит, что у меня нет абсолютно никаких прав теперь.
— Не желаю говорить о твоих правах, — с отвращением прошипела она.
— Почему, черт возьми, ты не научилась говорить на моем языке? — Он вдруг повернулся к ней. — Мне нелегко находить в английском правильные слова, чтобы выразить свои чувства. Как ты думаешь, что я должен испытывать? Я не прав! Если всю оставшуюся жизнь буду повторять, что прошу у тебя прощения, это ничего не изменит!
— Повтори ты хоть пять минут на любом языке, что просишь прощения, уже было бы удивительно!
— Я сейчас лягу поперек шоссе, — проскрипел он сквозь стиснутые зубы.
— Не самая блестящая из твоих идей, — сладким тоном произнесла она, не в силах перестать терзать его. — И если ты не сбавишь скорость, то за следующей развилкой нас, наверно, будет приветствовать дорожный патруль.
Следующую развилку они проехали в удушливом, раскаленном молчании. Пять минут спустя Вито свернул на обочину и так неожиданно выключил мотор, что молчание будто рухнуло им на головы и стало опасным.
— Прости меня… Ты этого хочешь?
Зеленые глаза вспыхнули. Эшли бросила на него возмущенный взгляд и отвернулась, уставясь через боковое стекло на дорогу. Сколько бы он ни просил прощения, ей всегда будет мало. Два с половиной месяца назад она была разумно счастлива, ненавидя его. А в данный момент она была до тошноты несчастна, безнадежно любя его. Так, значит, он хочет ребенка. Это совсем не новость.
«Тебя тошнит?» «Ты устала?» «Ты хочешь остановиться и выпить кофе?» Эти свидетельства его заботы о жизни в ее лоне терзали ее сверх меры.
— Прости, что заставил тебя выйти за меня замуж. Прости, что угрожал твоему брату. Прости, что сделал тебя беременной, — отрывисто бросал он. — Теперь тебе стало лучше?
— Не настолько, чтобы ты мог заметить. — Губы сжались в белую линию. Эшли ужасало неодолимое желание расплакаться. Ей вовсе не хотелось слушать, как он просит прощения за то, что сделал ее беременной. Это утверждение просто подчеркивает, с каким энтузиазмом он бы избавился от нее, не окажись она способной произвести на свет потомство.
Приглушенно ругаясь, он потянулся и попытался взять ее за руку. Но Эшли сжала пальцы в кулак, показывая, что не хочет этого прикосновения. Он отдернул руку и расслабил ремень безопасности.
— Мне совсем не безразлично, что случится с тобой.
— Если ты скажешь что-нибудь еще в том же духе, меня стошнит!
Внимательно посмотрев на ее побелевшее лицо, Вито снова склонился к рулю. Воцарилось молчание.
— Я не могу изменить то, что случилось между нами четыре года назад! — резко бросил он. — Ты провалила экзамены. Твоя семья отвернулась от тебя. Я женился на другой женщине. Ты потеряла ребенка. Меня не было там, где мне следовало быть. Я чувствую себя чертовски виноватым…
— Ненадолго, — дерзко бросила она, маскируя свое отчаяние.
— Тебе ничего не стоит позволить мне говорить, — хрипло заметил Вито. — Я оставил тебя, когда ты попала в ужасающее положение. Я признаю это. — Он неожиданно замолчал. Тишина тянулась целую вечность, прежде чем он будто выдохнул следующую фразу: — Мне стыдно до глубины души за то, как я вел себя четыре года назад. Я пошел по линии наименьшего сопротивления. Ты меня обидела, и я все бросил.
— Не забывай чековой книжки, — сказала Эшли и тут же пожалела. Это был удар ниже пояса. Признания вины, стыд и сожаления стоили ему немалой крови. Вито человек очень гордый и уверенный в справедливости своих суждений. Первый раз за всю жизнь Вито пришлось открыто признавать свои ошибки. К несчастью, признание вины ей было так же не нужно, как и его извинения. Они не могли исцелить ее боль. Он не любил ее, и в данный момент она ненавидела его за это.
Он ничего не ответил на жестокий выпад, но страшно побледнел.
— Тогда я не знал, что в моих силах обидеть тебя. Я не понимал тебя и боялся потерять. Я отрицал все, что ты говорила. Чем больше свободы ты требовала, тем больше я злился. Иногда… иногда я ненавидел тебя так же сильно, как и любил…
Случайно Эшли встретилась взглядом с Вито. Между ними промелькнула искра понимания. Эшли быстро отвела взгляд.
— Ты заставляла меня испытывать страх. Никто прежде не вызывал у меня таких чувств…
Эшли удивилась и невольно посмотрела на Вито. Чувственный рот горько скривился.
— Ты была слишком юной для меня.
— Да, — с трудом согласилась она. — Я не понимала, что делаю. Я пыталась защититься. Я не хотела, чтобы мне причинили боль. Я не хотела любить тебя. Не хотела, чтобы ты командовал мной.
— Я не командовал, — пробормотал Вито.
Нет, он командовал. Командовал. Его жизнь продолжалась и после того, как они расстались. Ее — остановилась. И все потеряло смысл. Она оттолкнула его и этим вызвала собственное падение. Если бы он знал, что она любила его, он бы больше доверял ей. И в тот день он бы не сидел в машине, а перешел бы улицу и заговорил с ней.