— Блин! — пробормотала Лайма и, встав на четвереньки, помотала головой. Парочка прикрепленных к звезде репортеров мгновенно среагировала и принялась ее фотографировать. В кадр, естественно, попали табличка и шляпа.
Поднявшись на ноги. Лайма нетвердой походкой направилась к звезде, но телохранители проворно затолкали свое сокровище в бронированный автомобиль и повернулись к ней с угрожающим видом.
— Я просто шла мимо! — крикнула им Лайма.
Но тут «слепой» прыгнул на нее сзади, однако не рассчитал и вмазался прямо в двух бравых ребят с железными прессами. Один из них схватил «слепого» за шкирку, и тогда Лайма подскочила и прицельно ударила обманщика мыском босоножки в копчик.
— Жрал сосиски, жрал! — злорадно выкрикнула она и, развернувшись, побежала к своим.
Корнеев уже завел мотор и приоткрыл для нее дверцу. Лайма ввалилась в салон, разгоряченная, словно дикая лошадка, носившаяся невесть где с развевающейся гривой.
— Хороши! — укоризненно, воскликнула она. — Меня чуть не убили, а вы даже ухом не повели!
Медведь, который рвался Лайме на помощь и был решительно остановлен Корнеевым, разинул рот:
— Да я…
— Подожди оправдываться! — прикрикнул на него Корнеев. — Мне бы аккуратно сесть на хвост объекту.
— Отставить, — вмешалась Лайма. — Не надо следить за этой женщиной, с ней ничего не случится. Не похитит ее никто. А если похитят — тоже невелика беда.
Корнеев, тронувший автомобиль с места, немедленно затормозил и всем корпусом развернулся назад. Темные очки сползли на кончик носа, открыв изумленные глаза.
— Ничего не понял. Что произошло?
— Поедем в штаб-квартиру, — приказала Лайма. — Там осталась целая куча журналов. Я вам все покажу. Кстати, вам удалось сравнить меня с Сандрой Барр?
— Ну… — осторожно начал Корнеев.
— Что — ну?
— Ты гораздо красивее! — горячо заметил простодушный Медведь. — Она, понимаете ли… Такая нахальная! Сразу же оттерла от меня Фергюссона, как будто я ее собственность. Брала меня под руку и вообще… И духи у нее агрессивные, а ногти, как у землеройки, — такие длинные, аж загибаются. Она покорябала меня!
Накопленные обиды лились бурным потоком. Медведь так разнервничался, что вспотел и полез в бардачок за бумажными салфетками.
— Так за что тебя уволил Фергюссон? — спохватилась Лайма, которая только что заметила, какой ущерб нанесло ее наряду падение в маргаритки.
— За грязный стакан, — соврал неожиданно для себя Медведь. — Мы водку с ним пили, и стакан ему не понравился.
— Интересно, где же вы ее пили? — с подозрением спросила Лайма. — В подворотне?
— В ресторане.
— А ты при чем?
— Ни при чем, но он разорался. А потом утром проснулся с головной болью — и уволил меня.
— А ночью ты где был?
— Где был? С… с… с объектом был. Ты мне сама велела не выпускать объект из виду… Я же звонил тебе прямо от него… От нее…
После этих слов Медведь стремительно покраснел, вспомнив, как Сандра Барр прислонила его к двери номера и схватила за воротник рубашки сильными руками. А потом целовала так, что в глазах у него вспыхивали звезды, похожие на те бесчисленные бриллианты, которыми она себя украшала. Он не любил напористых женщин и звезды в глазах не любил.
— Могу поспорить, что самая сексуальная женщина планеты тебя разочаровала, — сделала неожиданное заключение Лайма, старательно отряхиваясь.
— Откуда ты знаешь? — встрепенулся Медведь, который вообще-то был твердо намерен скрыть подробности своих ночных похождений от товарищей.
— Я догадалась.
Когда они наконец добрались до штаб-квартиры, мужчины изнывали от любопытства. Корнеев, как только вошел в комнату, сразу же набросился на Лайму:
— Почему ты решила, что за Сандрой Барр не нужно следить? Почему с ней ничего не случится?
Лайма сцепила руки замочком, вдохнула, как оперная певица, заслышавшая первые ноты музыкального вступления, и заявила:
— Потому что это не Сандра Барр.
В комнате повисла пауза. Медведь, пораженный в самое сердце необычным сообщением, повалился на диван и схватился за голову.
— А я-то думал… — пробормотал он. — Она вся такая… обыкновенная, понимаете?
— Понимаем, — кивнула Лайма. — Для этого я и просила нас сравнить. Вы должны были заметить, что в этой девице нет ничего, ровным счетом ничего звездного!
— Что ты понимаешь под звездностыо? — осторожно спросил Корнеев, и Лайма мгновенно ответила:
— Энергетику. Если бы настоящая Сандра Барр захотела заполучить Ивана, он побежал бы за ней, как кот за валерьянкой.
— Ну да! — не согласился Медведь.
— Побежал бы, — уверенно повторила Лайма. — Неужели вы не знаете, сколько красивых девушек рвется на экран? Их фотографиями можно покрыть всю поверхность Средиземного моря. И только единицы становятся известными. В аэропорту я была разочарована. Сандра Барр не произвела на меня почти никакого впечатления — а я ведь подходила очень близко. Совершенно банальная красивая женщина. Но это не главное. Главное — вот.
Она продемонстрировала им снимки в журналах и рассказала про рост и про то, что Сандра Барр — левша. Корнеев включил ноутбук и просмотрел запись пресс-конференции в аэропорту, которую выудил из Сети.
— Двойник? — предположил он. — Но с какой целью? Команду ведь не могли обмануть, верно? Значит, все подстроено специально, заранее. И ее окружение в курсе дела.
— Возможно, вместо Сандры Барр к нам прилетела дублерша. Такая, специальная, — оживился Медведь. — Их еще называют «тело». Когда актриса не хочет сниматься голой, «тело» ее подменяет.
— Дока, — похвалил его эрудицию Корнеев. — Но почему звезду спрятали?
— Во-первых, наша страна — не самое спокойное место, — начал было Медведь, но его тут же оборвали:
— Никто ее на аркане сюда не тянул.
— Верно. — Медведь почесал макушку. Вид у него сделался озадаченным, как у ребенка, которому пообещали, что сейчас вылетит птичка, а вылез дядька из-под покрывала.
— Допустим, ей понадобилось на время исчезнуть, — предположил Корнеев. — Все думают, что она в России, а она поехала с Гектором Куком на отдаленный остров в Тихом океане, чтобы обвенчаться. Это хороший способ заморочить голову папарацци.
— Или наоборот, — подхватила Лайма. — Сандра надеется обвести вокруг пальца именно Гектора Кука.
— А вдруг она узнала, что ее хотят похитить? — встрепенулся Медведь. — И послала в Москву вместо себя какого-нибудь агента ЦРУ.