– Что слышал. Дай сюда мяч.
– Не хочешь рассказать, что происходит? – Бобби завел руку с мячом за спину, когда Бо потянулась к нему. – Ты работаешь по две смены почти каждый день чуть ли не две недели. И мне известно, что вместо выходных ты просишь ставить тебя сверхурочно. В спальне у нас в пожарке я тебя не видел, значит, ты работаешь без отдыха. Теперь ты собираешься пропустить семинар по подготовке и рискуешь вылететь из программы. Какого хрена, Бо?!
– Верни мяч. – Угрожающе повторила Бо. – Нет.
Бо толкнула его в грудь обеими руками. – Отдай этот гребаный мяч, Бобби!
– Иди, знаешь куда. – Сказал он и швырнул мяч через забор из проволочной сетки на заросший соседний участок.
– Засранец! – Бо уставилась в темноту, куда улетел ее мяч. У нее потемнело в глазах от приступа ярости, и она едва удержалась, чтобы не заехать Бобби со всей дури. Бо повернулась боком, чтобы пойти мимо него к зданию, но он преградил ей путь. Она не стала уворачиваться, а врезалась в него плечом. Бо была не обделена силой, но Бобби был крупнее и еще сильнее. Он тоже выставил свое плечо, и Бо. ударившись, отскочила и зашаталась. – Хочешь драки? – Бо сжала кулаки. – Отлично, будет тебе драка.
– Не хочу я с тобой драться, дура. – Бобби опустил руки вдоль тела. – Это все из-за Али, да? Наверняка, из-за нее. Только из-за женщины ты могла так свихнуться.
Яростный запал у Бо рассосался столь же быстро, как вспыхнул. Теперь она чувствовала себя слабой и опустошенной – как тогда, когда уходила с вечеринки Винтер, балансируя на грани бешенства и отчаяния. Когда она была чем-то занята, когда была в движении, ей удавалось не чувствовать пустоту, разрывавшую ее душу. Когда она спала, ей снилась Али. Эти сны были на редкость реалистичны. Бо видела, как ласкает Али, как лежит с ней рядом, как Али ее обнимает. Когда она просыпалась, одиночество и чувство утраты, не переставая мучили ее долгими часами, ей было так больно, что она едва справлялась с тем, что делала изо дня в день. – Я в нее влюбилась, – убитым голосом сказала Бо. – А ей это не надо.
– Так ты не идешь на занятие, потому что его ведет она?
– Я просто не хочу ее видеть. – Бо удавалось избегать Али вот уже полторы недели. Ей везло, почти все пострадавшие, которых она спасала, попадали сразу в отделение «скорой помощи». Несколько раз, когда пациентов нужно было везти в травматологию, Бо оставалась в машине, готовила ее к следующему вызову и заполняла бумаги, пока Бобби сопровождал носилки в приемный покой. Он не обратил на это внимания. Бо постоянно хотелось увидеть Али, эта тоска у нее не проходила, мучая ее, как лютый голод. Но она знала, что не сумеет сделать вил, будто ей все равно, притвориться, что она не скучает по Али, что не ждет встречи.
– Ты не можешь пропустить все ее семинары, – сказал Бобби. – Тебя же вышибут из нового подразделения. Господи, Бо! Подумай головой.
– Я просто не хочу туда идти. Езжай без меня. – Голос у Бо дрогнул, и она отвернулась, хотя Бобби и не мог разглядеть в сумраке ее лица. – Иди, дай мне передохнуть.
Бобби стиснул ее плечо. – Бо, ты не можешь опустить руки и сломаться. Если ты любишь ее, то не можешь просто взять и уйти.
– Это ее дело, Бобби. – Бо засунула руки в карманы штанов и уставилась в небеса, заморгав, чтобы не заплакать. Звезд было почти не видно, и темнота сомкнулась над ней, втягивая ее. – А она не хочет меня.
– Тогда хотя бы иди домой. Не нужно брать еще одну смену. Как раз вот так и начинаешь ошибаться. – Голос Бобби стал жестким. – Если тебе наплевать на себя, подумай Джилли. Она тебя очень любит.
– Только мою сестру сюда не приплетай, потребовала Бо. – Ты ничего об этом не знаешь.
– Нет, знаю, – рявкнул Бобби. – Я знаю, что она для тебя сделала, и знаю, что ты думаешь об этом. Иногда ты такая тупая, что мне кажется, будто у тебя и правда есть член.
Бо резко крутанулась и почти уткнулась лицом в лицо Бобби. Она была готова взорваться. – Она лучше нас и всегда была лучше. Она чуть не умерла из-за меня. Я не заслуживала этого тогда и не заслуживаю сейчас.
– Знаешь что? – Бобби ткнул своим твердым, как сталь, указательным пальцем в плечо Бо. – Думаю, ты права. Ты ничего не заслуживаешь. Такому бескорыстному, прекрасному и любящему человеку, как Джилли, не стоит тратить ни секунды своего драгоценного времени на тебя, мелкую ноющую тряпку.
Бо дернулась и отступила назад. – Повтори, что сказал.
– Вряд ли я смогу повторить такую хорошую речь. – Луч яркого лунного света упал на лицо Бобби, и Бо увидела, как его губы раздвигаются в невольной улыбке.
– Черт, ты прав. На меня жалко смотреть. – Со стоном сказала Бо. – Но мне просто больно, понимаешь?
– Да, понимаю. Прости, – сказал Бобби и обнял ее рукой за плечи.
Бо пожала плечами. Ей стало немного легче от того, что злость перебила боль хотя бы на несколько минут.
– Чувствуется, ты неравнодушен к моей сестре.
– А что в этом такого? – Бобби посильнее сжал ее плечи.
– Ничего. Для нее могло быть хуже, а для тебя лучше не придумаешь.
– Ну, спасибо, напарник, – рассмеялся Бобби. – Езжай домой, ладно?
– Да, да. А ты давай не опоздай на занятие. Сделай там конспект для меня.
Бобби помахал ей на прощание и потрусил к двери. Оставшись одна, Бо перелезла через забор и спрыгнула на ту сторону. В мерцающем свете луны она искала свой мяч, пока, наконец, не подобрала его. Бо перелезла обратно и застучала мячом по площадке. Этот гулкий стук отзывался эхом в ее измученном одиночеством сердце.
* * *
Рассказав стажерам, как нужно обращаться с потенциально опасными биологическими веществами, Али достала из своего портфеля папку и раздала листки с оценками по итогам тренинга.
– Все получили зачет, – сказала Али. – И это неудивительно, учитывая, что все вы сертифицированные парамедики. Но, тем не менее, оказание помощи большому количеству пострадавших в условиях, приравненных к боевым действиям – это не то же самое, что оказание помощи жертвам в автомобильной аварии или на пожаре. Помните, вы сами можете стать мишенями при террористической атаке. Именно спасатели становятся соблазнительной целью для дальнейшего нападения.
Все пятеро спасателей с серьезными лицами кивнули ей в ответ. Шестой участник занятия, увидеть которого Али мечтала вот уже столько дней, по-прежнему отсутствовал. Она не виделась с Бо почти две недели, с той самой вечеринки. Али никогда не ждала, чтобы кто-то принял решение, или что-то сделал за нее, но сейчас она чувствовала себя словно парализованной. Неуверенной. В ожидании SMS-ки от Бо, она проверяла телефон по несколько десятков раз на дню. Каждый раз, когда к ней в травматологию везли пострадавших, Али искала ее глазами среди парамедиков. Но телефон молчал. В приемном покое Бо тоже так и не появилась. Эта девушка пропала из жизни Али столь же стремительно, как ворвалась в нее. Но, исчезнув, Бо оставила в душе Али невыносимую зияющую пустоту, заставлявшую ее мучиться от одиночества и отчаяния.