— Как только, так сразу, — пообещал я. И заскочил в номер только после того, как гостиничные работники покинули этаж.
Заскочил, и прислонившись к стене, медленно сполз на пол. Худо мне. Но и рассиживаться времени нет. Там ведь еще водитель в машине нас дожидается. Как бы не забеспокоился. С ним-то как быть?
И как выяснить, на самом ли деле на меня патрульные наехали?
Впрочем, обнаруженное в кармане у Хобота новехонькое удостоверение младшего лейтенанта Патруля все расставило по своим местам. Сразу видно — не липа. Фотография, печати, все дела. Обюрократились… Гораздо интереснее место службы — рота дальней разведки. Получается, снова без Креста не обошлось.
А еще среди всякой мелочовки мое внимание привлекла стальная коробочка размером с визитницу. Была она цельнометаллическая, лишь на торце располагался тумблер: «Вкл» и «Выкл». Щелкнул переключателем, и в голове сразу же прояснилось. Очень интересно. Выходит, из-за этой штукенции у меня мозги набекрень? Ладно, на десерт отложим.
Подняв валявшийся на развороченной кровати ТТ, я подошел к выбитому окну — благо выходило оно на свалку и этого безобразия пока еще никто не заметил, — и выкинул пистолет в кучу кого-то старья. Потом вынул из руки мертвого Рината «Гюрзу» и забрал у Валеры ПМ. Так, что у нас тут с патронами? Ага, порядок.
Ну все, теперь можно и последним могиканином заняться.
Встряхнув фуфайку от разлетевшейся по всей комнате обивки, я рассовал по карманам пистолеты и, заперев дверь, спустился в холл. У стойки администратора толпилось несколько человек, и мне удалось беспрепятственно выскользнуть на улицу. Дальше проще — сразу же спрыгнул с крыльца и оглядел стоявший неподалеку черный микроавтобус.
Автомобиль был припаркован так, чтобы сразу же выехать на дорогу и, учитывая ликвидированные как совершенно ненужные дизайнерские изыски зеркала заднего вида, подобраться к нему незамеченным труда не составило. К тому Митя проявил изрядную беспечность: вопреки приказу он заглушил мотор и, развалившись на водительском сиденье, мотал головой в такт громко игравшей музыке. Не теряя времени, я достал ПМ и прямо через стекло два раза выстрелил ему в голову. Повалившийся грудью на руль патрульный включил автомобильный сигнал, и, распахнув дверцу микроавтобуса, я спихнул его с сиденья.
Ах да! Чуть не забыл! Вытерев шарфом пистолетную рукоять и спусковой крючок, я вложил ПМ в еще не успевшую окоченеть руку водителя. Два выстрела в голову — какое циничное самоубийство…
Все, пора отсюда когти рвать.
Как выяснилось позже — дойти мне удалось только до крыльца. Там, видно, присел на ступеньку перевести дух, да так и остался сидеть до приезда вызванных администратором дружинников. Глаза закрыл, на ноги подняться уже сил нет. Да и желания, честно говоря, тоже.
— Эй, Лед, очнись, — потрепал меня кто-то за плечо. — Ты живой, вообще, или как?
— Или как… — Открыв глаза, я первым делом увидел высокие армейские ботинки. Потом разглядел спортивные штаны и короткий ствол автомата. — Гриш, будь добр, отойди…
— Чего это? — отступил на шаг назад Конопатый.
— Чтобы ботинки не забрызгал, — объяснил я уже очевидную вещь, когда меня перестало рвать желудочным соком. Хорошо, хоть в рвоте крови не видно.
— В номере что? — обернулся Григорий к выскочившему из гостиницы дружиннику.
— Три трупа, все из Патруля. Младший лейтенант и рядовые, — отрапортовал сержант.
— Тише ты, — зашипел я. — Администратор трупы уже видел?
— Нет, — переглянувшись с Григорием, ответил поправивший ремень висевшего на плече автомата высокий парень. — Мы сами…
— Вот и замечательно. — Я попытался подняться на ноги, но с кряхтеньем опустился обратно на ступеньки. — Никто их и не должен увидеть…
— Боюсь, Лед, ничего не выйдет, — покачал головой Григорий, оглядев стоявших поодаль дружинников. — Мы этот случай замять не сможем.
— А придется. — Я пальцем поманил к себе контрразведчика. — Ты в курсе, чего от вас «Несущие свет» хотели?
— В общих чертах, — насторожился присевший на корточки Григорий.
— Этим то же самое надо было, — выразительно посмотрел на него я. — Сечешь?
— Не знаешь, чей заказ? — понизил голос Конопатый.
— Я так понял, им приказали, — высказал свое предположение я.
— Н-да… — поднялся на ноги Григорий. — Костя, можно что-нибудь придумать?
— Чтобы никто и никогда? — уточнил сержант.
— Именно.
— Если возьмешь на себя администратора, организуем. Вывезем на северную окраину да подорвем на фугасе. На «Черный январь» спишут.
— Хоть время выиграем, — согласился с предложенным вариантом Конопатый. — Я пойду перетру с персоналом, остальное на тебе.
— Заметано. — Сержант потер пересекавший костяшки правой руки шрам и, натянув перчатки, присел рядом со мной. — Слушай, фокусник, я только одного понять не могу — ты зачем пистолет в руку водиле вложил?
— Помню, что ли? — зажмурившись, пожал плечами я. — Подумалось что-то такое, наверное…
Разговор у Григория с администратором занял от силы пару минут. Я еще только поднялся с холодных ступенек и окоченевшими пальцами застегивал никак не поддающиеся пуговицы фуфайки, когда он выскочил из гостиницы и потащил меня к «газели» дружинников.
— Нас в «Тополя», — забравшись внутрь, приказал Конопатый водителю, и тот без лишних разговоров повернул ключ зажигания.
— Слушай, доверять-то им можно? — устроившись на пассажирском сиденье, потихоньку поинтересовался я у рывшегося в сумке Григория. И размеренно задышал, прогоняя накатившую вдруг тошноту. Хреново мне чего-то…
— Парням-то? — утонил Конопатый. — Это наша выездная группа.
— Понятно, — поморщившись от боли, кивнул я. — Вы как там оказались-то?
— Администратор с Ильей связался, ну мы и подъехали, — объяснил дружинник и протянул мне тюбик с какой-то мазью. — Держи.
— Это что еще?
— Намажь лицо, а то смотреть страшно, — застегнул молнию сумки Гриша. — Ты как с ними со всеми справился?
— Захоронка у меня в номере была. — Отвернув колпачок, я понюхал едко пахнущее зелье. — Сколько мазать?
— Да ты знаешь, — оценивающе посмотрел на мою опухшую физиономию Конопатый, — побольше, побольше мажь. Хуже не будет.
Выдавив на ладонь зеленоватое желе, я принялся размазывать его по лицу и неожиданно чуть не заорал от боли — охватившее кожу жжение начало уходить внутрь, но прежде чем у меня закипели мозги, на смену жаре пришла освежающая прохлада. В голове сразу прояснилось, разбитое лицо перестало болеть и даже опухший лоб более-менее пришел в норму.
— Ну вот, хоть на человека похож стал, — одобрительно кивнул Григорий. — Ссадину бы еще на лбу замазать чем-нибудь.