Итак, что мы имеем? Пасмурную и прохладную погоду. Возможны осадки и ветер порывами от не очень до очень много метров в секунду — вон верхушки деревьев как качает. А если отвлечься от погодных условий, то ничего интересного на улице не наблюдается. Это замечательно, но все равно расслабляться нельзя. Пусть Ялтин и уверен, что никто из людоедов не ушел, это совсем не факт.
Прищурившись, я прошелся колдовским взглядом по ближайшим постройкам. Уловил только помехи от сигнальной сети Ялтина — по теории погрешность в пределах допустимого, на практике это сводит на нет все ухищрения по маскировке охранных заклинаний, — и остаточный фон непонятной волшбы в подвале. Больше ничего, кажись, не чувствую.
Что ж, в Багдаде действительно все спокойно. Я расслабился и вышел на крыльцо, сопящие за спиной парни пока решили остаться под защитой стен. Тоже правильно.
«В Багдаде все спокойно, в Багдаде все спокойно, и только недоволен суровый падишах…»
Из-под бетонной плиты крыльца высунулась рука и безошибочно ухватила меня за ногу. На разбухших пальцах темнели трупные пятна, но хватка была стальной. Не мешкая ни мгновения, я перекинул винтовку в левую руку и, кое-как зажав ею ножны, обнажил саблю.
Словно дождавшись сигнала, из-за угла дома вывалились еще два мертвяка и, пошатываясь, заковыляли к нам. Раздутые лица, перекошенные фигуры, явственно видимые следы разложения. Мертвяки и при жизни красавцами не были, а уж теперь…
— Прикройте! — занес я саблю. Волдыри на сжавших ногу пальцах лопнули, и по штанине потекла трупная жидкость.
Блин, стоило дождаться, пока он вылезет, и из винтовки голову снести. Из-под бетонной плиты высунулась вторая рука, и, не теряя времени, я одним ударом отсек с нее четыре распухших пальца. Принял, так сказать, превентивные меры.
Близнецы наконец сообразили, что к чему, но вместо того чтобы разобраться с мертвяками более традиционными средствами — саперной лопатки у одного и длинного тесака у другого было бы вполне достаточно, — открыли бешеную стрельбу по шагавшему первым зомби. Автоматные пули насквозь прошивали ходячий труп, но тот уверенно пер вперед.
Вторым ударом сабли я рассчитывал перерубить запястье удерживавшей меня руки, но лезвие соскользнуло по кости. Вылезший из-под крыльца мертвяк попытался вонзить мне в голень гнилые зубы, и я наотмашь рубанул его по голове, срезав гниющий скальп. Следующая попытка оказалась более удачной — клинок перебил запястье и мертвяк свалился на землю.
Патроны в магазинах автоматов близнецов закончились почти одновременно. К этому времени один из покойников уже валялся на земле и пытался, подняться на перебитые ноги, а второй неожиданно резво подскочил к крыльцу. Выкинув саблю, я перехватил винтовку и в упор выстрелил картечью ему в голову. Тут же немного опустил прицел и пальнул в грудь. Свинец прошил мягкую плоть как бумагу, и труп с развороченной грудной клеткой отлетел назад. Третий выстрел снес черепушку уже поднявшемуся на ноги зомби с отрубленной рукой.
Выскочивший на крыльцо Напалм запалил мертвяков чадящим пламенем и вскоре от них остались лишь обгоревшие скелеты.
— Что у вас происходит? — Только сейчас я обнаружил, что меня вызывает по амулету связи Григорий.
— Уже ничего, — через амулет ответил я и приказал перезарядившим автоматы близнецам. — Вы здесь оставайтесь. Напалм, пошли.
Подхватив саблю, я побежал к канаве, в которую мы вчера оттащили трупы людоедов. К счастью, мои опасения не оправдались: все остальные мертвецы были на месте. Разве что еще один явно пытался вылезти из кучи мертвых тел, но так и замер, зажатый накиданными сверху мертвецами. Большинство трупов находились уже в весьма неприглядном состоянии — процессы разложения протекали куда быстрее, чем обычно. Что ж, получается, жидкость колдуна не совсем бесполезной оказалась.
Странные все же мертвяки. В подвал не полезли и засаду грамотно организовали, а не просто всем скопом набросились. Но ведь не вел их никто! Мне бы это дело еще из подъезда почувствовать удалось.
Когда мы с Напалмом вернулись обратно, все уже были в сборе и даже притащили наши вещи. Теперь остаться здесь не горел желанием даже колдун, и мы сразу взяли неплохой темп. Немного успокоился я, только когда окраины Рудного остались позади.
— Что, никто больше дробовик взять не мог? — специально дождавшись, когда рядом с Григорием никого не будет, тихонько спросил я. — Толку от ваших тарахтелок.
— Против людей — в самый раз. А часто тебе мертвяки летом попадались? — довольно логично обосновал выбор оружия Григорий.
— Блин, первый раз сегодня мертвяков увидел, — приотстав от основной группы, Напалм пошел рядом с нами. — Лучше б не видел — теперь кусок в горло не полезет.
— Ерунда, пройдет, — успокоил его я. — К обеду как раз и пройдет.
— Думаешь?
— Уверен. — Я вновь повернулся к Грише: — Скажешь, наконец, куда идем?
— «Куда идем мы с Пятачком, большой-большой секрет, — подмигнул мне Напалм. — И не расскажем никому, о нет и нет, и нет».
— Звягинка — заброшенная деревня километров в двадцати к востоку отсюда, — хмуро глянув на веселящегося пироманта, просветил меня Григорий.
— Там же вроде сплошные топи?
— Топи немного дальше начинаются.
— Странно, никогда не слышал. Идти-то хоть знаешь куда?
— Карта есть, не заблудимся, — без особой уверенности в голосе буркнул Конопатый и на ходу развернул эту самую карту. — Лед, смотри, по объездной дороге идем вот досюда. Ориентир — деревянный столб с оборванными проводами, он там один в округе. Где-то поблизости должен быть съезд на грунтовку. По ней почти прямо к Звягинке выйдем. Понял, куда нам надо?
— Понял. Вроде…
— Тогда давайте-ка вы вперед идите.
— Угу, — вздохнул я и поспешил в начало нашей растянувшейся группы.
И правда, надо движение по маршруту контролировать, а то еще учудят чего. Успел я как раз вовремя.
— Стой! — заорал я на сошедшую с дороги Веру, которая уже наклонилась к небесно-голубому цветку с крупным бутоном. — Не трогай!
— А что такого?
— Это сердце вьюги, — оттащил я девушку от цветка и, сняв бандану, вытер вспотевшую лысину. — Разлет семян двадцать метров. Если в упор — бронежилет пробивают. А этот к тому же незрелый — сок по температуре к жидкому азоту приближается.
— Ой, — вздрогнула девушка. — А такой красивый.
— Просто не трогай больше ничего незнакомого, хорошо?
— Конечно, конечно. Капец…
Мы пошли по объездной дороге дальше, но теперь я смотрел не только по сторонам, но и за остальными. Понаберут детей на стройку, блин… Все руками потрогать надо. Неужели не понимают, что не только сами без рук остаться могут, но и коллег в гроб загонят? Красивый… Тьфу!
Хорошо, хоть местность пока удачная — вокруг одни поля. Скорее даже не поля, а пустыри — среди уже порядком вымахавшей травы чернели высохшие ветки бурьяна. Пусть не особо зрелищно, зато не подберется никто. А вообще у меня эти красоты природы уже в печенках сидят.