– Что у вас здесь творится-то? – поинтересовался я у ликвидатора. – Печь вон собрали. Зимовать решили?
– Да что печь! – отмахнулся Семен. – Работы на пять минут, зато не дымит. Антон с водосточной трубой здорово придумал.
– Евгений, выпей, – протянула мне Вера кружку с горячим бульоном.
– Спасибо, – поблагодарил я девушку и, обхватив негнущимися пальцами горячий алюминий, зажмурился от удовольствия.
– Харчами, так понимаю, вам разжиться не удалось, – мрачно констатировал Лымарь.
– Разжиться – удалось. Донести – нет, – хохотнул я. – Но зато автоматы раздобыли.
– Это дело, – кивнул Семен. – Займусь-ка я ими, пока время есть.
– И мое ружье тогда глянь, если не трудно. Его, поди, почистить надо.
– Не проблема.
– Вер! – Окликнув девушку, я вернул пустую кружку и попросил: – Хоть ты объясни мне, что здесь происходит, а!
– А непонятно разве? Горожане пожаловали.
– И чего, сразу палить начали?
– Предъявили ультиматум, а потом глушители включили.
– И как отбились?
– Для амулетов воздействие глушителей не столь критично, – объяснил Слава Линев, наливая себе в кружку кипяток из стоявшего на печке чайника. – Ну и снайперская винтовка тоже свою роль сыграла.
Гимназист как-то не по-доброму зыркнул на меня и отошел.
– Может, отстанут… – сцепила пальцы Вера.
– Это вряд ли, – пробормотал я и указал на Лымаря, который внимательно осматривал трофейные АКМ. – Сама понимаешь, мы не в магазине прибарахлились.
– Молодцы, – отстраненно кивнула девушка.
– А то! – хмыкнул я и окликнул пироманта: – Эй, Напалм, ты как?
– У меня болят глаза и копыта, – сонно пробурчал в ответ парень.
– Спи давай! – шикнула на него Вера и пояснила: – Рана затянулась, успокоительного вкололи, пусть отдохнет. Тебе бы тоже поспать.
– Не хочу. Виктор Петрович, гад, вместо аскорбинки экстези подсунул, не иначе.
– Нервное это у тебя, – возразил прекрасно расслышавший мой поклеп Бородулин. – Шок.
– А чего это вы опять бодяжите? – заинтересовался я и перевалился на бок, подставив спину идущему от печки жару.
– Это мне тонизирующее, – тяжело вздохнул возившийся с ноутбуками Алекс Шумов. – Всю ночь, блин, пахать буду.
– Работай, работай, – кивнул я. – Утром за нас всерьез примутся.
– Да ничего у них не получится, – резко бросила сидевшая в углу Оксана. – Подойдут ближе, чем на сто метров, огнестрельное оружие заблокируем. А с магией горожане не дружат. Продержимся.
– Есть такая штука, – улыбнулся я гимназистке, – миномет называется. Они там – бух, а у нас здесь – бац! И все, приплыли.
– Умеешь ты обнадежить, – чуть не подавился чаем Линев.
– Я к тому, что вся надежда на Алекса. А что у вас, кстати, с Василенко?
– Отлеживается. – Слава оглянулся на спящего бригадира ликвидаторов. – Переутомление у него. Еще глушители эти.
– К утру-то хоть в себя придет?
– Должен, – не очень уверенно ответил Линев и подошел к Шумову. – Помощь нужна какая-нибудь?
– Пока нет, – помотал головой Алекс и откинул упавшую на глаза челку. – Хотя… Блин!
– Что случилось? – всполошился Слава.
– У меня паяльник от аккумулятора чаромета запитан. А в нем заряда – чуть. И паять, как назло, выше крыши! А запасной один, и он для ноута.
– Напалм очнется, припаяет, – усмехнулся я. – Ты готовь пока все остальное.
– А! Ну так тоже можно…
Я расправил кинутую на пол куртку, улегся на спину и заложил руки за голову. Закрыл глаза, попытался задремать, но сон не шел. Вот ведь! До такой степени вымотался, что даже уснуть не могу. Да еще и на душе как-то поганенько.
А самое главное – нет пока уверенности, что Алекс свою технику за ночь отладить успеет. И дело ведь уже не в ста тысячах комиссионных даже; нет, без пирамиды нам отсюда просто-напросто не выбраться. И останется либо погибнуть смертью храбрых, либо сдаться в плен. Что в общем-то равнозначно первому варианту, только смерть в этом случае будет насквозь негероическая.
– Виктор Петрович, – окликнул я готовящегося ко сну химика, – Напалм как быстро после вашего лечения в себя придет?
– К утру очнется.
– Алекс, ты к этому времени уложишься?
– Да отстань ты! – отмахнулся от меня парень. – Не мешай!
– Ну надо же, какие мы нервные, – пробурчал я и перебрался поближе к хмурой гимназистке. – Оксана Григорьевна, уделите минуту своего драгоценного времени?
– Если вы опять о деньгах…
– Нет, – устроился я рядом. – Просто интересно, как Гимназия планирует использовать пирамиду. Или это секрет?
– Почему секрет? – пожала плечами колдунья. – Будут проведены комплексные исследования…
– Цель? Какая будет поставлена перед исследователями цель? Получить оружие, источник энергии, что-то еще?
– Главное для нас – научиться перемещаться между мирами.
– Значит, власть, – усмехнулся я.
– Что? – удивилась Оксана. – При чем здесь власть?
– Тот, кто будет контролировать процесс перехода между мирами, станет диктовать остальным свои условия, только и всего.
– Вы очень испорченный человек, Евгений! Думаете только о собственной выгоде и ни о чем другом! А, между прочим, далеко не все такие меркантильные!
– Ну да, Гимназия – известное прибежище альтруистов. Практически альтруист на альтруисте сидит и альтруистом погоняет.
– Собственное материальное благополучие не стоит для нас на первом месте!
– Во-первых, не говорите за всех, – ухмыльнулся я. – А во-вторых, зачем беспокоиться о том, что уже есть? Взять хотя бы вас со Славой…
– А что я? – вспылила Оксана. – Я всего добилась сама!
– Да никто и не спорит! Но даже в Гимназии статус измеряется цифрой в ведомости.
– Это не так! Главное для нас – знания!
– Знание – сила! – моментально откликнулся ворочавшийся с боку на бок Напалм, потом закрыл глаза и так же моментально отключился.
– Вы просто можете не волноваться о материальном достатке и сосредоточьтесь на увеличении персонального влияния. Той самой власти…
– Извините, что перебиваю! – оборвала меня гимназистка. – Но вы говорите полную ерунду и совершенно не разбираетесь в вопросе. Есть хорошая поговорка: по себе людей не судят! А что до материального достатка, то мы отрабатываем каждую полученную копейку!
– Боюсь, большинство обитателей Форта с этим утверждением не согласятся. Простые люди считают колдунов зажравшимися и обленившимися бездельниками, работающими из-под палки. Да и не шибко простые придерживаются аналогичного мнения.