– Ага, а если местные бухарики полезут? – не согласилась с ним Вера, прислушиваясь к пьяному гоготу и громким крикам у соседей. А может, и не соседей – стены здесь не такие уж и толстые. – Дверь на соплях держится…
– Напалм, не в службу, вставь штырь, – попросил пироманта Николай, отвернулся и моментально заснул.
– Напалм то, Напалм се, – крякнул от возмущения пиромант, но все же встал и, выудив из кучи всякого хлама железный лом, продел его в незамеченные мной раньше заушины – две в стене, две в дверях. Этого парню показалось недостаточно, и он поднял с пола вторую железяку.
– Так-то лучше, – успокоилась девушка и тоже начала устраиваться на боковую.
Я выглянул в щель в фанерном листе и обнаружил, что на улице уже стемнело. И все же что-то слишком рано все дрыхнуть завалились.
– Мы ж круглые сутки, получается, караулили. – Пиромант, зевнув, присел рядом. – А Веру ты не слушай, она тоже тебя бросать не собиралась…
– Правильно, кто нас еще из Форта выведет? – пробурчала положившая голову на свернутое пальто девушка.
– Не срослось, – признался я в ответ на вопросительный взгляд Напалма. – Пограничники сами ни черта не могут…
– А где шлялся тогда?
– Салавата не застал, пришлось на следующий день заходить.
– Укол-то хоть поставил?
– А по мне не видно? – Я провел ладонью по лицу и протянул руку к пироманту. – Воды дай.
– Видно, – передал тот жестянку с подоконника. – И как способности?
– Да непонятно пока ни фига. – Мне пришло в голову, что никаких особенных подвижек и в самом деле не произошло. – Зато чуть не сдох после укола…
– Странно, я сразу разницу заметил, – нервно покосился на порядком распотрошенную аптечку Напалм. – Так, говоришь, свалить из Форта по твоим каналам не получится? Завтра с утра моих знакомых обходить начнем.
– Посмотрим, – пробормотал я, доставая из ранца полученные в СЭС распечатки с данными о местах магических пробоев. Прищурился, пытаясь разглядеть мелкий текст, и открыл дверцу буржуйки. Угли светили не очень-то и ярко, так что пришлось подкинуть заготовленных на растопку щепок.
– Что значит – посмотрим? – уточнил насторожившийся пиромант.
– У меня здесь еще дела. – Я незаметно потеребил зудевшее под цепью мультичар запястье. – Завтра освобожусь, и видно будет…
– У тебя с головой все нормально? – зашипел не решившийся повысить голос Напалм. – Нас пол-Форта ищет, а ты какие-то дела решать собрался? Пропадем ни за грош!
– Я вас за собой не тяну. Ищи канал – успею присоединиться, значит – успею. Нет – сам выберусь.
– Уходить надо всем и сразу, – не согласился с моей точкой зрения парень и потер левую щеку, точнее – шрам, очертаниями напоминавший африканский континент. – Так хоть какой-то шанс будет. И ты не думай, что я сдрейфил. Отбоялся свое уже. После того как тебе в упор в башку маслину пускают, к смерти философски относиться начинаешь. Но глупо сдохнуть не хочу.
– Промазали? – Я начал перебирать распечатки, вспоминая рассказ Бори Хромого о датах случавшихся в Коммуне перебоев с поступлением энергии.
– Что? А! Нет, не промазали. Расплавить пулю успел. – Напалм понял, что убедить меня не получается. – Но ты все же подумай. Хорошо подумай, ради чего своей шкурой рисковать собрался…
– Можно подумать, у меня есть выбор, – так чтобы не расслышал начавший устраиваться на ночлег пиромант, пробормотал себе под нос я и вытянул затекшую ногу. Что ж пятка так болит? Нет, будь у меня выбор, ноги бы моей сегодня же в Форте не было. Наверное…
Я развернул карту и начал обводить карандашом точки пробоев, случившихся в период с тридцать первого октября по седьмое ноября. Подавляющее их большинство пришлось на центр Форта – получилась ломаная линия, но можно ли на этом основании сделать вывод? Нет, пока рано.
Со вторым временным промежутком – последней декадой июня этого года – пришлось повозиться. Слишком уж его границы были размыты, и слишком всего в этот период приключиться успело. Такое впечатление – защита Форта тогда слабину дала. Или это отголоски схватки у Чертова провала досюда докатились?
Как бы то ни было, но, угробив на все про все пару часов, карту я разрисовал. И теперь изучал исключительно центр Форта, где, помимо первой, красовалась и вторая цепочка синих отметок.
Обе они начинались – нет, скорее заканчивались, – в районе, который до недавнего времени контролировали коммунары. Дальше разбегались в разные стороны, но, что самое интересное, потом сходились опять. Судя по карте, у площади Павших.
Что же получается? Коммунарам перебрасывали энергию именно оттуда? И после серьезного сбоя решили проложить энергетическую нитку по новому маршруту? Получается – так.
И тогда остается последний и самый важный вопрос: что за источник энергии может быть расположен в районе площади Павших? Какое у него прикрытие? Почему его до сих пор не вычислили ни гимназисты, ни СЭС?
Что, вообще, такого находится на этом пятачке? Жилой массив, рынок у спуска в «Кишку» – вот, пожалуй, и все.
«Кишка?»
Эта мысль показалась мне достойной внимания – в сети соединенных между собой подвалов и бомбоубежищ можно было без труда спрятать что угодно. Но там постоянно толчется столько народу, что удержать в секрете это самое «что угодно» было бы не под силу никаким конспираторам. Рано или поздно пошли бы слухи, и тогда…
И все же это стоит обмозговать.
Сунув распечатки и сложенную карту обратно в ранец, я закрыл дверцу буржуйки и развалился на расстеленном на полу плаще. Ранец сунул под голову, немного поворочался и почти сразу же заснул.
Завтра, все завтра…
Просыпался я как-то очень уж муторно. Медленно всплывал из сна, краем уха ловил доносившиеся обрывки негромких разговоров и снова засыпал. Уж не знаю, сколько бы длилась эта тягомотина, но онемевшее левое запястье и острая необходимость облегчиться, в конце концов, заставили открыть глаза.
Еще толком не проснувшись, оглядел темную кухоньку и сидевших рядом со слегка дымившей буржуйкой людей. И тут как-то очень уж лениво в голове начали всплывать вопросы: кто я, где я, что за люди вокруг?
И еще более неторопливо сами собой возникали ответы. Большей частью нецензурные и призывающие только к одному: не тупить и бежать до туалета, пока не лопнул мочевой пузырь.
Я уселся на пол, прислонился спиной к стене, помотал головой и осторожно поднялся на ноги. Проигнорировал вопросительные взгляды подельников и присосался к стоявшей на подоконнике жестянке. От отбитой пятки вверх по ноге стрельнула боль, и невольно пришлось ухватиться за откос окна.
– Отлежал, что ли? – спросила что-то мерно взбивавшая в миске с обколотой эмалью Вера.