– Ясно… Ладно, да славится Агон!
– Слава императору, – грянули партизаны.
Отряд с гиканьем промчался мимо, и паладин облегченно вздохнул. Из-под него тихо раздалось:
– Бедненький… Любимый…
– Уходить с дороги надо, чует мое сердце, вошина мама, беда будет!
– Завтра уже к лагерю выйдем, не кипеши, Бурый, – добродушно отозвался командир отряда.
– Доживем ли, а? Уходить надо, Халдом клянусь – нельзя оставаться.
– Уходим, Бурый просто так не ноет, – тихо проговорил еще один партизан.
– Да знаю! – раздраженно ответил командир. – Через милю свернем с дороги, коня из повозки выпряжем и по лесу пойдем.
Ладомар известию обрадовался. Тащить его по лесу никто не станет, а значит, наконец снимут цепи и он сможет быть хозяином своей жизни. Уставившись на проплывающую мимо березовую рощу, залитую веселым солнцем, паладин старательно отбросил в сторону злость, любуясь природой. Так захотелось прогуляться меж деревьев… Без опаски, без цели… Просто так… И лучше всего – с Элиндой.
Паладин настолько замечтался, что, когда в повозку нырнул молодой партизан и ловко сбил оковы, лишь недоуменно воззрился на юношу. И догадался вылезти из телеги, только когда увидел в небесно-голубых глазах кронейца немой вопрос. Разминая затекшие мышцы, Ладомар с удовольствием вдохнул лесной воздух и с улыбкой осмотрелся. Белые стволы берез, необычайно ровная земля. Идиллия для отдыха. Бурый и командир отряда шустро разбросали сено, откопав Лемиллу и Эйдора.
– Не трогайте его! – взвизгнула девушка, когда Бурый грубо потащил бесчувственного волшебника из телеги.
И тут юный чародей застонал.
– Отож! Очухался, вошина мама, – осклабился партизан.
– Сударыня, они не хотят зла Эйдору, – пророкотал из-под шлема Старр.
– Эйдор, это свои! – крикнул Ладомар, увидев, как зашевелились губы юноши. Чародей, не разобравшись, готовился нанести удар по незнакомцам, но, заслышав паладина, замолчал.
– Комплектов формы больше нет, так что пойдем так. Бурый, возьми мальчишку себе на коня. Храмовник, на тебе девчонка. Паладин, без седла умеешь ездить, надеюсь?
– Умею, – кивнул воин, покосившись на невзрачную лошадку, которую сейчас распрягал молодой партизан. Выдержит ли?
Храмовник, рослый, бородатый мужчина средних лет, и протянул Лемилле руку.
– Что происходит? – наконец произнес Эйдор.
– Все в порядке, парень, не боись! – добродушно хмыкнул Бурый. – Скоро будем дома!
Лагерь партизан был спрятан в болотах. Паладин с некоторой тоской отметил, как все выше становится трава, а земля начинает предательски проседать. Мечты о прогулке по березовой роще остались позади.
Командир отряда так долго вел спутников по секретным тропкам, что Ладомару показалось, будто они безнадежно заблудились. Тяжелый запах, чавканье и бульканье со всех сторон – место оказалось весьма неприятным. Выбравшись на заросший молодыми березками островок, глава разведчиков сложил руки у рта и протяжно ухнул, а затем уверенно направил коня в едва различимый проход сквозь заросли.
Паладин внимательно озирался по сторонам, надеясь уловить хотя бы признак того, что они рядом с лагерем партизан. Бурый с довольным видом следил за воином Горна и, поймав взгляд Ладомара, неожиданно подмигнул.
– Что? – немедленно спросил тот.
– Просто смотри внимательнее… – Бурый кивнул головой, будто с кем-то здороваясь, и паладин затравленно обернулся. Никого! Розыгрыш?
– Когда лагерь-то?! – не выдержал Ладомар.
– Вошина мама, да смотри внимательнее! – весело улыбнулся Бурый.
Пока перед странниками не вздыбилась земля, открывая пахнущую сыростью землянку, Ладомар не мог найти не единого признака жилья.
– Коней сюда, – буркнул облаченный в темно-зеленую одежду человек, цепким взглядом пробежавшись по окрестностям.
Из темного провала до паладина донеслось лошадиное фырканье.
– Ничего себе! Не болеют кони-то? – удивился он.
– Не болеют, – грубо ответил незнакомый партизан.
– Гости за мной, остальные свободны, – бросил командир отряда, едва последняя лошадь скрылась в темном провале и недружелюбный партизан закрыл вход.
– Ну удачи тогда. – Рослый Храмовник едва заметно склонил голову и зашагал в сторону, откуда они пришли. Пройдя шагов двадцать, он постучал в старый трухлявый пень, и тот моментально покосился, открывая проход в еще одно укрытие.
Бурый и молодой партизан направились в густые заросли кустарника, справа от «конюшни».
– Я шокирован, – наконец произнес Ладомар.
Эйдор же смотрел на лагерь с нескрываемым восторгом, недоверчиво глядя на ухмыляющегося разведчика. Тот реакцией был доволен, по праву гордясь своим домом.
– Идем, – он зашагал дальше, – конечно, маскировка у нас отличная, однако сыровато еще. Времени с начала войны прошло немного, лагерь же старый, тренировочный. Только обживаемся. Часть землянок затоплена. Ну да и народу у нас не так много, как хотелось.
– А сколько? – поинтересовался Старр.
– Пара сотен будет, в основном люди деревенские, но есть и воины прибившиеся, охотники. Вот сейчас с нашим командиром познакомитесь заодно. Он под Малым Сколом сражался!
Ладомар хмыкнул:
– Мы тоже…
– Ты? – удивился партизан. – И уцелел? Там же паладинов сразу под нож пускали!
– Мир не без добрых людей…
Ладомар заметил, как напрягся Старр. Немудрено, его наверняка считают сбежавшим с поля боя… Королем, бросившим своих подданных.
– Нам сюда. – Командир разведчиков остановился у огромного пня, достал кинжал и постучал по дереву. Открывшемуся проходу спутники уже не удивились.
Уверенно нырнув в темный провал, партизан знаком поманил за собой остальных.
– Ты заболеешь, – уверенно заявила Лемилла. – Тебе туда нельзя!
Эйдор удивленно воззрился на возлюбленную. В голосе белокурой красавицы проскользнула легкая паника.
– Все будет хорошо, солнышко! Все будет хорошо! Мне очень хочется посмотреть на это… Не волнуйся, хорошо?
Лемилла поникла и покорно спустилась за юркнувшим в проход чародеем.
– Плохо это все, – тихо произнес Старр. – Вдруг узнают?
– Выкарабкаемся, брат. – Ладомар последовал за спутниками.
Земляные ступени, укрепленные ветвями, вывели его в небольшой, выложенный тускло светящимися бревнами коридор. Остановившись у одного из источников света, паладин коснулся его пальцем. Знакомый раствор, таким пользуются рудокопы в шахтах, где нельзя разводить огонь. Цокнув языком, Ладомар зашагал по проходу дальше.