Пан вспоминал историю мира в долине — историю, которой каждого ребенка обучали чуть ли не с самого рождения. Но думал он не о Ястребе и его роли в прошлом и будущем Спасенных, а о том, как складывались взаимоотношения между расами. Вскоре после прибытия сюда представители разных рас разделились, установив границы в пределах своего нового мира. Люди заняли территории на юге и западе, Эльфы двинулись на северо-восток, а немногочисленные Ящерицы и Пауки обосновались между ними.
Просторы долины позволяли подобное разделение, потому что, собственно, это была не одна долина, а скорее несколько равнин, отделенных друг от друга естественными преградами — лесами, холмами, реками и озерами, даже невысокими горными грядами. И со всех сторон долину обступали высоченные кряжи, вдоль которых туманы образовали непроницаемую завесу. Ограниченное ими пространство простиралось более чем на пятьдесят миль с востока на запад и почти на сто — с севера на юг. Не слишком впечатляющие расстояния, но они позволяли удовлетворять все территориальные притязания. Говорили, что за туманами тянулись несчетные мили суши и водного пространства, но никто из живущих здесь не видел их, потому как никто не бывал по ту сторону туманов.
Такое существование в замкнутом пространстве никого особенно не тяготило все то время, что расы жили вместе. Но теперь все должно было измениться. Даже учитывая, что все разумные существа приспособились, притерлись друг к другу, а благодаря торговле между ними установились чуть ли не родственные связи, находилось все больше таких, кого интересовал мир за пределами долины, кто искал возможность попасть туда. В конце концов, Дети Ястреба были порождением Людей, и остальные расы не подписывались под их учениями. Это стало главной причиной некоторого напряжения, возникшего в последнее время во взаимоотношениях между разными расами. Эльфы, например, считали, что их долг состоит в том, чтобы выйти во внешний мир и вернуть ему прежний облик, какой он имел до эпохи разрушений, начавшейся после Великих Войн. Ящерицы по природе своей были кочевниками, тогда как Пауки предпочитали уединенный и даже затворнический образ жизни. Они были слишком разными, несмотря на то что и те и другие вроде бы смирились со своей судьбой. И эти узы альянсов и вынужденного сосуществования разорвутся в мгновение ока, как только станет известно о том, что туманы рассеиваются.
«А такое наверняка случится, — подумал Пан, — если Серый Страж не ошибся в своей оценке происходящего».
— Вот что мне пришло в голову, — внезапно нарушила молчание Пру. Они как раз расставляли на полке вымытые ими тарелки. — Быть может, нам все-таки стоит пересмотреть свое решение выступить на Совете.
Это ее предложение оказалась для него настолько неожиданным, что он уставился на девушку, не веря своим ушам.
— Не смотри на меня так, — нахмурившись, сказала Пру. — Мне самой эта идея не очень-то по душе. Но, может, нам и вправду стоит поступить так, как предложил Трой, то есть подождать и посмотреть, что будет дальше. Неподготовленное и неподкрепленное доказательствами выступление может навлечь на нас большие неприятности.
Разумеется, она была права, они знали об этом с самого начала.
— Ты говорила с Брики, верно? — спросил он.
— Он пришел ко мне этой ночью, после того как поговорил с тобой.
— Надеюсь, ты не впустила его в дом.
Она смерила его негодующим взглядом.
— Он не опасен, Пан. Но я, конечно же, не впустила его; было уже слишком поздно, чтобы принимать гостей, и я очень устала. Однако я выслушала все, что он хотел мне сказать, и его рассуждения показались мне весьма разумными. Кем бы он ни был, он совсем не дурак. Он прекрасно разбирается в ситуации. И он прав насчет Скила Эйла. Очень опасно подвергать сомнению его учение.
До Пана тоже доходили подобные слухи. Те, кто выступал против Серафика, почти всегда вовремя спохватывались и меняли свои прежние — теперь уже ошибочные — убеждения. Некоторым угрожали изгнанием из общины. С другими случались трагические несчастные случаи. Третьи попросту бесследно исчезали. Пантерра опустил взгляд на свои руки, все еще державшие тарелку. Он осторожно поставил ее на полку.
— Я не намерен подвергать сомнению его учение или верование. Я не намерен делать что-либо, кроме как повторить то, что рассказал нам Сидер Амент. Я пообещал передать его предостережение по назначению, вот и все.
— Я знаю тебя. Ты не остановишься на этом. Тебе начнут задавать вопросы, и ты станешь отстаивать свою точку зрения. Это не поможет, и будет только хуже.
Он вздохнул.
— Значит, ты хочешь, чтобы я вообще ничего не делал, Пру? Это на тебя не похоже.
— Я хочу, чтобы ты еще раз обдумал предложение Троя послать Следопытов в горы, к проходам. Если появятся доказательства, мы выступим на Совете и будем уверены хотя бы в том, что от нас не отмахнутся, как от несмышленых детей.
— Ты полагаешь, что к нам отнесутся именно так?
Пру медленно кивнула.
— Да, полагаю.
Некоторое время Пан молчал, обдумывая ее слова.
— Может быть, ты и права. Но я не могу отступить только из боязни, что люди станут воспринимать меня по-другому. Во всяком случае, не сейчас, когда нельзя терять время. Если нам удастся убедить хоть кого-нибудь в том, что к предупреждению Сидера Амента стоит прислушаться, уже одно это оправдает мое выступление на Совете.
Она слабо улыбнулась ему.
— Я не сомневалась, что твой ответ будет именно таким. То же самое я сказала и Брики. И знаешь, что он мне ответил? Что очень удивился бы, если бы ты поступил по-другому.
Пантера положил руки ей на плечи.
— Похоже, я становлюсь слишком предсказуемым.
Она прижалась к нему и обняла его.
— Что же, это не так уж плохо, Пан. Совсем неплохо.
Вечер приближался медленно, а день тянулся бесконечно, как казалось Пану, которого снедало нетерпение. Впоследствии он, как ни старался, так и не смог вспомнить, чем занимался все это время. Часть дня он провел в обществе Пру, но по большей части размышлял, пребывая в одиночестве. Он заглянул к мрачному Трою Равенлоку, чтобы уведомить его о том, что он не передумал выступать перед Советом, как и говорил вчера. Старшина Следопытов лишь покачал головой и отвернулся. Пантерра хотел было сходить к своей старшей сестре, которая жила с мужем и двумя детьми в соседней деревне, но потом отказался от этой идеи. Приди он к ней в гости, ему пришлось бы объясняться, а объяснения подразумевали новый спор по поводу того, разумно ли то, что он собирается сделать.
Вот так прошел день, а когда сгустились сумерки, Пан внезапно осознал, что решающий момент настал.
Он отправился на поиски Пру и обнаружил ее в конце аллеи. Она ждала его, закутавшись в теплые меха, из-под которых выглядывала кожаная экипировка Следопыта. Пру весело улыбнулась ему и взяла его под руку.
— Ты готов? — поинтересовалась она.