— Наверное… Как скорпионы в банке… Но только времени у нас нет.
— Ага…
— Дин, мы не будем сразу подплывать к острову. Оставим корабль в укромном месте и на разведку сходим. Если там окажется много готов, то подождем. Они ведь не задерживаются у вас надолго?
— При мне ни разу не задерживались. Переночуют, водой загрузятся — и дальше.
— Вот и хорошо. День потерять не страшно. Ввязываться в серьезную драку не хочется. Если честно, то даже этих пятерых трогать не хочется. Но иначе никак не получится.
— Можно на разведку я пойду?
— Одну тебя не отпущу! — непреклонно ответил Макс.
— Так я с ребятами. А то они ничего не знают. Я окрестности острова хорошо помню — проведу незаметно.
— Вообще-то я один собирался сбегать. Брать ребят незачем — сам быстрее справлюсь.
— Со мной еще быстрее получится.
— Ладно. Подумаю. Ты иди поспи. До рассвета еще далеко.
* * *
Здешние рифы, при всей своей бесконечности, в ландшафтном отношении разнообразием не блистали. Самой распространенной деталью являлись неглубокие водные пространства различной площади, разделенные мелями и грядами, — на них приходилось более девяноста девяти процентов территории. Оставшийся один процент делили бездонные расселины, тянувшиеся на десятки, а может, и сотни километров, редкие впадины, острова и небольшие скальные образования разной высоты: самые низкие показывались лишь в отлив, высокие даже в прилив вздымались на два-три метра (а в единичных случаях и больше).
Достаточно по одному разу увидеть все разновидности местных ландшафтов — и можно наперед предугадывать, что тебя ожидает через несколько шагов. Дно вспухло пестрыми коралловыми зарослями? Значит, готовься: мель заканчивается и сейчас придется перебираться через рифовую гряду. Глубина поднялась выше пояса? Идти приятно по ровному песочку? Значит, плыть вот-вот придется, если не отыщешь обхода.
Остров, на котором располагалась Липа, как и все местные клочки суши, был заметен издали — зеленое пятно на фоне желтовато-серо-синих пространств. Желтое и светло-серое — мели; темно-серое — рифы; синева — глубокие воды.
Макс уже знал, что чем ближе к суше, тем меньше становится темно-серого и синего. Так получилось и на этот раз. Рифы расступались, уменьшались в размерах, исчезали, открывая обширную гладь песчаного мелководья, тянувшегося до самого берега. Выбираться на ровное не хотелось — при почти полном отсутствии волнения будешь там выглядеть как черная муха на белой стене. Мало ли кому на глаза попадешься!
Не будь с ним Дины, Макс бы до вечера круги описывал, пытаясь подобраться к берегу незамеченным. Но она вела его уверенно, прикрывая от возможных наблюдателей рифовыми грядами и отдельными скалами. Лишь в одном месте выбрались на открытое пространство, но девушка его успокоила, рассказав, что в этот угол острова никто не забредает, потому что здесь располагается кладбище. Люц запретил хоронить в море, а траурную церемонию приказал проводить лишь по вечерам, закапывая могилы уже в сумерках или темноте: даже в самом святом ухитрялся извращаться. Утром здесь никого не бывает.
Дальше пробирались вдоль вереницы невысоких рифов, прячась за ними время от времени и оценивая обстановку. Постепенно обошли северную оконечность острова, подобравшись к расселине, отделенной от суши полосой кораллового мелководья. Здесь пришлось сделать остановку: на открытой воде покачивался странный корабль.
Совсем не похож на тот то ли катамаран, то ли плот, на котором они сюда добирались. Корпус тоже двойной, но обе части одинаковы — идеальная симметрия. И сделаны покрепче и поизящнее — хоть из тех же бамбуковых хлыстов, но увязаны они таким образом, что получалось подобие обводов скоростных катеров. И цвет черный — липучки на них не пожалели, законопатив все щели. Между собой половинки судна соединены платформой из все того же бамбука, но потоньше, причем сделано это таким образом, что получилась единая палуба — почти квадратная. Посредине виднелась какая-то странная будка и сооружение, похожее на кран. Еще два похожих устройства, но поскромнее, располагались по каждому борту. Мачт было две — на каждом из двух носов. Они были соединены друг с дружкой и вроде бы несли единый парус, хотя с такого расстояния и ракурса поручиться за это невозможно — скорее, система рей и канатов общая. Еще имелись весла — по пять штук с каждого борта и два рулевых на кормах корпусов.
Размеры странного суденышка впечатляли — материалов на него, похоже, ушло раз в десять больше, чем на корыто для Черных Тигров.
Макс счел необходимым обратиться за консультацией:
— Динка, это что за каракатица?
Та пожала плечами:
— Не знаю. Первый раз такой корабль вижу. Но это готы. Кроме них, некому. Да и вон — бегают на палубе.
Хоть и было далеко, Макс тоже разглядел парочку подозрительно черных фигурок, а затем еще одну — гораздо светлее и прихрамывающую.
— Надо вернуться и подождать, — продолжила Дина. — Не сегодня так завтра готы уплывут. Они никогда надолго не задерживались.
Первым порывом Макса было согласиться, но потом он призадумался. Даже Дина никогда не видела такого корабля. Судя по конструкции, это не просто грузовое судно. А что тогда? Неизвестно… Та странная надстройка по центру — она явно не к месту здесь и вообще ни пойми к чему. На обычную надстройку совсем не похожа. Срезанный поверху огромный черный конус. На вид не меньше тонны липучки ушло, чтобы такой сделать. Что-то блестит сверху, будто окошко стеклянное. И мешки какие-то понизу тянутся тройным кольцом. А подъемный кран для чего? К тому же не один.
Ничего не понятно…
Но одно ясно совершенно точно: готы не станут столько сил и древесины переводить просто так. Загадочный корабль создан для какой-то цели, и как минимум цель эту надо узнать. Ведь ценность представляет любая информация о противнике. А как максимум — сжечь бы к чертям это корыто, чтобы гадам хуже сделать.
Чего тут сложного? Подойти по расселине, бросить на палубу несколько факелов, дождаться, когда разгорится. Достаточно одного автоматчика, чтобы прикрыть такую операцию. А потом уйти.
Хотя как уйдешь — они ведь должны всех из Липы вывести…
Блин, вот что делать?! А если захватить? Взять на абордаж. Готы на якоре стоят — не успеют увернуться от столкновения. Пару гранат на палубу перед этим, и… Нет, без этого придется обойтись. Осколками посечет пустотелые бамбуковые стволы, вода в них проникнет, мало ли к чему это может привести. Если уж хочешь захватить судно, то постарайся не повредить его при этом.
Макс опять обернулся к Дине:
— Сколько готов может быть на таком корабле?
— Не знаю. Говорю же — впервые такой вижу.
— А на других сколько было?
— На лодке, которая за рыбой приходит, обычно четверо-пятеро. И шестеро рабов на веслах. На том, что бревна таскает, готов около десятка, но рабов больше. Двенадцать или пятнадцать, а может, и двадцать. И смертники там бывают иногда, но мало — один-два.