В камере Чапай вовсе не скучал. Он закончил свою последнюю книгу – «Роль сатанизма в сионизме», сейчас взялся писать новую под рабочим названием «Неизбежность принудительного гомосексуализма в современной эстраде». Помимо бурной творческой деятельности он трижды в день делал продолжительную зарядку с двухпудовой гирей, терпеливо дрессировал тюремных тараканов и тайком точил стальной супинатор, извлеченный из левой туфли. Бровкин вовсе не собирался бежать, он просто хотел разработать безупречный план побега, сделать всю подготовку для его реализации и предъявить своим стражам, чтобы те знали: их узилище не столь уж надежно, как считается.
Сидя на маленьком стульчике, Чапаев с интересом следил, как здоровенный черный таракан по кличке Абрам, шевеля длинными усами, продвигается по довольно сложной трассе с многочисленными препятствиями. Наградой за труды являлись редкие крошки подслащенного хлеба, разбросанные на ключевых участках извилистого пути. Насекомое достойно преодолело все препоны из пачек сигарет и бумажных барьеров, после чего быстро умчалось под кровать. Бровкин собрался подманить следующего усатого сокамерника, как вдруг загрохотал замок и дверь открылась.
В камеру вошел охранник, трое других встали перед проемом. Чапаев без всякого удивления взял протянутую телефонную трубку, но подносить к уху не стал, заметив огонек громкой связи.
– Василий Иванович?
– Нет, он меня бросил, – печально ответил Бровкин. – Что ему передать, если вдруг вернется?
Собеседник хмыкнул:
– И не надоело еще тараканов гонять? Выслушай внимательно мои слова, потом можешь говорить все что угодно. Чапаев, у нас на Дальнем Востоке сложилась довольно неприятная ситуация. Мы решили временно освободить тебя от наказания и поставить заниматься решением проблемы. Для этого предлагаем принять на себя полномочия диктатора. Ну как, согласен?
Медлительность с детских лет не являлась чертой характера Бровкина, он не раздумывал ни секунды:
– Да!
– Что прикажете, господин диктатор? – уважительно поинтересовался невидимый собеседник.
В любой момент жизни Бровкин четко знал, что ему требуется, не растерялся и сейчас:
– Парикмахера, горячую ванну, военную форму нескольких родов войск, девку, реактивный истребитель и немедленно взорвите церковь Сатаны на Пресне.
– Вам блондинку или брюнетку? – деловито уточнил голос из телефона.
– Все равно, хоть лысую. Мне она нужна не для пополнения коллекции скальпов.
– Хорошо, уже выполняется. С истребителем придется немного подождать, но, думаю, часа через два этот вопрос решится, а церковь, надеюсь, до утра не достоит.
– Смотри! – пригрозил Чапаев. – Ключевое слово «немедленно»! Затянешь волынку – попадешь в проктологию с очень неприятным диагнозом!
Повернувшись к охранникам, стоящим по стойке смирно, он гаркнул:
– Хвалю за службу!
– Рады стараться!
– Ну и где же у вас тут ванная с парикмахером и лысыми девками?
– Не, до утра нам никак не успеть!
– Придется.
– Да времени всего ничего осталось!
– Дешевые отговорки.
– Всех наших ребят на восток угнали.
– Но кто-то же остался?
– Да я не пойму – к чему такая спешка?
– Есть такое слово – надо!
– Но зачем нам это? Церковь уже почти целый месяц спокойно работает, неужели еще день нельзя будет подождать?
– Я бы с радостью, но обстоятельства таковы, что к утру ее быть не должно. Поверь, если это не произойдет, мы все попадем в больницу с очень обидными диагнозами.
– Как будем работать?
– Что-нибудь попроще. Почему бы у сатанистов не произойти взрыву бытового газа?
– А если его там нет?
– Для такого случая придется провести. Причем непременно до утра.
Настоятельница не спала. Одетая в свой неизменный брючный костюм, она стояла у раскрытого окна своего кабинета, вглядываясь в сторону светлеющей полосы на востоке. Скоро встанет солнце, начнется новый день. Мимо окна изредка пролетали жужжащие комары, но не делали ни малейших попыток проникнуть внутрь – с Мюллером не хотели связываться даже насекомые.
Настоятельница нисколько не удивилась, когда в кармане запиликал телефон, хотя в столь ранний час ее никогда еще не беспокоили. Достав трубку, она поднесла ее к уху и спокойно произнесла:
– Слушаю!
– Чапаев назначен на Дальний Восток, только что получил статус диктатора, вылетит примерно через час.
– Понятно. И что дальше?
– Его страшно оставлять без всякого контроля, а вы – единственный человек, которого он может послушаться. Не согласитесь ли принять участие в операции?
– Хорошо, я согласна.
– Вам что-нибудь требуется? Мы готовы предоставить все, что только потребуете.
– Дайте боевой самолет с хорошим пилотом и обеспечьте его воздушную дозаправку на пути в Хабаровск. Не хочу терять время.
– Все?
– Остальное я спокойно найду и без вас.
– Как скажете. Истребитель прибудет через два часа на ваш главный полигон.
– Понятно. Буду ждать.
Спрятав телефон, настоятельница закрыла окно, вышла из кабинета. Надо было дать инструкции Кобре, оставляя ее на хозяйстве под надежным присмотром Буренки. Неплохо бы еще помыться и переодеться в летный комбинезон. И надо предупредить, чтобы ей подготовили противоперегрузочный костюм.
Давненько она не выбиралась за стены Монастыря.
Лина проспала почти шесть часов как убитая, даже не догадываясь, какие разнообразные события случились этой короткой июньской ночью. Честно говоря, в последнее время ей стало казаться, что все произошедшее с ней между зелеными воротами Монастыря и каменным склоном гольца Раскидистый – простой сон. Слишком быстро промелькнул перед изумленными глазами большой мир, ослепив калейдоскопом ярких красок и оставив за собой обидную горечь от многочисленных разочарований. В голове сохранилось всего несколько отдельных картин, да и то значительная их часть – красочные эпизоды из просмотренного накануне вылета эротического фильма. Сейчас девушка понемногу начинала верить в то, что на свете не существует ничего, кроме Монастыря и этого дикого, неприветливого края с его непролазными буреломами, живописными скалами и мшистыми болотами, густыми дремучими лесами и каменными осыпями, на которых стремительно начали изнашиваться ее крепчайшие ботинки.
После затянувшейся ночевки в заброшенном поселке она непрерывно двигалась вверх по ручью. Таким интересным манером ей ходить еще никогда не приходилось. Все русло и берега представляли собой сплошное хаотическое нагромождение красноватых валунов, размером от футбольного мяча до приличного автомобиля; меж ними пенились чистейшие водяные струи. Кое-где протягивались белесые стены наледей, сильно подмытых снизу. Эти длинные торосы интенсивно таяли, журча множеством мелких ручейков. Перебираться на труднопроходимый склон ей очень не хотелось, но время от времени девушка тщательно проверяла все подозрительные места, выискивая следы врага.