Гарро отпрянул, но было поздно. Третья помощница из штата навигатора Севернайи наколола себя на меч и царапнула окровавленными ногтями по доспехам Гарро.
— Ты видел! — прошипела она.— Скоро придет конец! Все пропадет!
Придет конец. Опять. Опять эти слова йоргалльского младенца пронеслись у него в голове предсмертным криком умирающего зверя. Кожа Гарро вспыхнула жаром от резкого притока крови, горло сжало, как после отравленного зелья, выпитого из чаши Мортариона. Он внезапно вздрогнул и лишился дара речи. Лицо женщины, побелевшее как бумага, старое и сморщенное, повернулось в его сторону. Тело соскользнуло с клинка Вольнолюбца, превратилось в груду плоти и тряпок, потом в пепел, потом в ничто.
— Господин?
Голос Хакура звучал глухо, словно пробивался через жидкость. Гарро повернулся к своему доверенному сержанту и содрогнулся. Ползучая гниль охватила Хакура и всех остальных тоже, но никто из них этого не замечал. Блеск мраморно-белых доспехов померк и сменился тусклым зеленоватым налетом смерти. Керамит покорежился, покрылся трещинами, слился с плотью людей, местами порвался, местами стал пульсировать. Изнутри показались гнезда паразитов и внутренние органы, кое-где красными ртами открылись раны, из которых высунулись языки кишок и сосудов.
Вязкий густой гной вперемешку с потеками ржавчины и струйками черной крови потек из каждого сустава и каждого отверстия. Над головами обезображенных заразой космодесантников взвились рои мух. При виде столь омерзительного зрелища Гарро словно врос в пол. Неузнаваемые фигуры сгрудились вокруг него, роняя непонятные слова с потрескавшихся губ. Гарро увидел, что черепа и звезды Гвардии Смерти исчезли с их доспехов, а вместо них появились темные тройные диски. За спинами космодесантников появилась призрачная фигура, слишком высокая, чтобы поместиться в коридоре, но все же она стояла перед ним и манила костлявыми пальцами.
— Мортарион? — спросил он.
Искаженный образ его примарха кивнул, его черный капюшон качнулся в медлительном приветствии. Насколько мог видеть Гарро, доспехи примарха больше не сверкали бронзой и сталью, а покрылись блеклым налетом, как старая медь, отдельные части были связаны грязными лентами и покрыты ржавчиной. Это существо больше не было Повелителем Смерти, оно стало воплощением полного разложения.
— Иди, Натаниэль. — Голос напоминал ветер в умерших деревьях, звучал могильным вздохом. — Скоро все мы познаем объятия Повелителя Распада.
Придет конец. Эти слова колоколом звенели в голове, и Гарро перевел взгляд на свои руки. Латные перчатки обратились в прах, плоть стекала с пальцев, обнажая кости, черневшие на глазах.
— Нет! — с трудом выдавил из себя боевой капитан. — Не бывать этому!
— Господин? — Хакур, всем своим видом выражая беспокойство, похлопал его по плечу.
Гарро моргнул и увидел, что тело женщины, ничуть не изменившееся, все еще лежит у его ног. Он огляделся. Ужасное видение пропало, лопнуло, словно мыльный пузырь. Дециус и остальные воины смотрели на него с тревогой.
— Ты… как будто ненадолго ушел от нас, капитан, — сказал Хакур.
Гарро попытался унять сумятицу мыслей.
— Это еще не конец, — ответил он. — Худшее впереди.
Дециус постучал пальцем по своему шлему.
— Сэр, я получил сообщение от Войена. Что-то происходит на оружейных палубах.
Говорили, что в варпе находят отклик все, что существует в материальном мире: чувства людей, их желания и стремления, жажда перемен и циклы жизни и смерти. Логисты и мыслители всего Империума ломали головы над неустойчивой и непостижимой природой Имматериума, отчаянно стараясь загнать его в клетки слов, превратить в нечто, что можно было бы если не понять, то хотя бы исследовать. Кое-кто осмеливался предполагать, что в варпе есть что-то вроде жизни, даже своего рода разум. Находились даже такие, кто собирался в потаенных местах и разговаривал приглушенным шепотом, они имели смелость высказывать идеи, что эти темные силы, возможно, превосходят человечество.
Если бы эти люди могли узнать правду, они бы сломались. В облаке призрачного света, поглотившем крошечную серебристую черточку, бывшую «Эйзенштейном», обширный и полный ненависти интеллект обратил на корабль ничтожную часть своего внимания. Неуловимое прикосновение — вот все, что было нужно, но оно занесло сквозь защитную сферу фрегата неудержимую силу распада. Она сквозь щели условности проникла внутрь, обнаружила покинутые мертвые тела и возрадовалась начавшемуся разложению отравленных и убитых людей. Таким образом, здесь создались условия для развлечения, возможность немного позабавиться и поэкспериментировать, чтобы потом, позже, повторить маневр в большем масштабе. Осторожно, не отвлекаясь на другие вещества, сила распада проникла в свои находки и установила между ними тонкую связь.
Герметичные двери, закрывшие отравленный отсек оружейной палубы, так и оставались закрытыми. Экипаж фрегата с момента бегства от Истваана был занят более важными делами, и очищение мертвых тел было отложено.
Вирус «Истребителя жизни» давно исчез. При всей своей опасности, смертоносные микробы были очень недолговечны. Действия капитана Гарро, приказавшего выпустить атмосферу отсека в открытый космос, предотвратили распространение заразы по кораблю. Вирус не мог существовать и размножаться без воздуха, и бактерии погибли, но последствия причиненных ими разрушений остались. По всему помещению тела космодесантников и рабочих лежали там, где микробы прорвались сквозь защиту их организмов, и все они находились в той или иной стадии разложения. Космический холод законсервировал останки вскоре после смерти, и некоторые тела еще разевали рты в бесконечном крике, а иные уже успели превратиться в слизистую массу из размягченных костей и жидкостей человеческого организма.
В таком состоянии и обнаружило их прикосновение варпа. Гниение, вызванное вирусами, прервало в них жизнь, но тому, кто был рожден в вечно меняющемся варпе, было нетрудно исказить и переделать реальность. Достаточно было поставить несколько меток и впрыснуть колонии вирусов, более опасных, чем творение человеческих рук. Смерть превратилась в новую форму жизни, хотя и очень неприглядную с точки зрения людей.
И вот в космической безвоздушной тишине согнулись и зашевелились примерзшие к полу пальцы, тела стряхнули оцепенение холода. Поток разложения налетом ржавчины коснулся механизма запоров герметичных заслонок и сделал его хрупким. Те, кому довелось снова встать на ноги, избежали смерти ради искаженного существования.
По всей длине «Эйзенштейна», по левому и правому бортам проходили длинные прогулочные коридоры, через каждые несколько метров прорезанные узкими смотровыми щелями, через которые на блестящую сталь пола падали полоски света. Именно здесь, в коридоре левого борта, примерно в десяти шагах от девяносто седьмой переборки, Гвардия Смерти сошлась в открытом бою с Гвардией Смерти.
Гарро издали увидел уродливые силуэты и решил, что перед ними снова возникли те же сеющие распад существа, с которыми они столкнулись у дверей святилища навигаторов. Но капитан быстро понял, что ошибся, поскольку эти пораженные болезнью фигуры своими размерами напоминали космодесантников. Едва они вошли в полосу света, Гарро в шоке остановился и непроизвольно поднес свободную руку ко рту.