— Хорошо, мой господин, — ответил он.
Гарро набрал в грудь побольше воздуха и начал рассказывать о событиях вокруг Истваана и о Совете Луперкаля.
В любой другой ситуации разговорчивый Йактон Круз захотел бы сам поведать историю и высказать собственный взгляд на события, произошедшие с космодесантниками. Но как только Гарро начал излагать их приключения, Лунный Волк мгновенно успокоился. Прислушавшись к самому себе, он понял, что ничего не может добавить к конкретному и сжатому повествованию Гвардейца Смерти, и только кивал, когда Гарро взглядом просил подтвердить мелкие детали.
Тишина, установившаяся в покоях Дорна, встревожила Круза. Сигизмунд и все остальные Имперские Кулаки в желтых с черной отделкой доспехах Первой роты замерли, словно статуи, и с непроницаемыми лицами слушали продолжающийся рассказ. Единственное движение исходило от самого Рогала Дорна; примарх, погрузившись в раздумья, медленно ходил взад и вперед по залу и лишь изредка останавливался, сосредоточивая на Гарро все свое внимание. Так продолжалось до тех пор, пока боевой капитан не дошел до приказов Эйдолона убить Саула Тарвица и до своего отказа выполнить это распоряжение. Тогда Дорн прервал рассказ.
— Ты не повиновался прямому приказу старшего офицера, — произнес он, и в его интонации не было вопроса.
— Да, сэр.
— Какие у тебя в тот момент были основания считать Тарвица не тем, кем его считал Эйдолон — изменником и перебежчиком?
Гарро нерешительно помолчал и неловко переступил аугметической ногой.
— Никаких, господин, кроме моей веры в названого брата.
— Опять это слово, — проронил примарх. — Продолжай, капитан.
О перестрелке на артиллерийской палубе «Эйзенштейна» Круз узнал из разговора с Хакуром, но только теперь, после изложения истории Гарро, он понял ее истинный смысл. Гвардеец Смерти намеревался пропустить оскорбительные высказывания Грульгора, а когда Дорн приказал привести все подробности и Гарро все же процитировал их, напряженность в зале усилилась. Круз заметил, как у Сигизмунда от ярости задрожали губы, и, в конце концов, капитан не выдержал:
— Я не могу просто стоять и слушать это! Если все это правда, тогда скажи, как Воитель позволил Гвардии Смерти вкупе с Детьми Императора провернуть такое дело под самым его носом? Несанкционированная вирусная бомбардировка целого мира? Истребление гражданских лиц? Неужели он внезапно ослеп, Гарро?
— Он не ослеп, — угрюмо отвечал Натаниэль. — У Хоруса отличное зрение. — Гарро посмотрел в глаза примарху. — Господин, ваш брат не оставался в неведении относительно проявленного вероломства. Он сам был автором этого плана, и его руки обагрены кровью людей его личного Легиона, так же как и моего, и Пожирателей Миров, и Детей Императора…
Движение Дорна было настолько быстрым, что Круз вздрогнул, но целью командира Имперских Кулаков был не он. Раздался громкий удар, и Гарро кувырком полетел на ярко-голубой мраморный пол кабинета. Лунный Волк видел, что боевой капитан едва не потерял сознание, а на его лице мгновенно расцвел новый кровоподтек. Гвардеец Смерти осторожно моргнул, превозмогая слабость, и вправил выбитую челюсть.
— За то, что ты осмелился хотя бы подумать о таких вещах в моем присутствии, тебя следовало отхлестать, а потом выбросить в бездну! — зарычал примарх, и каждое его слово резало острым лезвием. — Я больше не желаю выслушивать твои фантазии.
— Вы должны, — выпалил Круз, качнувшись вперед. Он проигнорировал щелчки взводимых курков на болтерах бойцов Сигизмунда. — Вы должны его выслушать!
— Ты осмеливаешься мне приказывать? — Дорн повернулся к старому воину. — Ты, старик, которому давно пора на покой, осмеливаешься говорить, что я должен делать?
Йактон увидел незначительную возможность и уцепился за нее:
— Осмеливаюсь, более того, я знаю, что вы это сделаете. Если бы вы действительно верили в лживость рассказа Гарро, вы бы убили его на месте. — Он шагнул назад и помог капитану подняться. — Даже в момент гнева вы сдержались и не сломали ему шею, потому что хотели услышать все. Вы ведь этого и хотели, не так ли? Всей правды?
На мгновение взгляд примарха полыхнул такой яростью, что у Круза застыла кровь в жилах. «Вот и все, старый дурак, — подумал он. — Ты зашел слишком далеко и погубишь нас обоих».
Но вот Дорн жестом приказал Сигизмунду и остальным космодесантникам опустить оружие.
— Говори, — приказал он Гарро. — Выкладывай все.
Гарро преодолел слабость и боль. Как быстро двигался Дорн! Даже в массивных боевых доспехах он действовал со скоростью молнии. Если бы примарх намеревался действительно причинить ему вред, Гарро бы не успел ничего заметить. Натаниэль осторожно сглотнул и, превозмогая боль, сделал глубокий вдох.
— После бомбардировки я понял, что у меня нет другого выхода и остается поступить так, как мы решили в разговоре с Саулом Тарвицем, то есть предупредить Терру. После гибели Грульгора я приказал своим людям обезопасить «Эйзенштейн». В это время на борт поднялся и капитан Круз с несколькими гражданскими лицами.
— С летописцами и итератором, — добавил примарх. — А до того они находились на борту «Духа мщения», флагмана Хоруса.
— Да, господин, — вступил в разговор Лунный Волк. — Мой боевой брат Гарвель Локен попросил меня позаботиться об их безопасности. Эта девушка, Киилер… — Он помедлил, стараясь четко выразить свои мысли. — Она предположила, что спасти нас может капитан Гарро.
— Локен, — повторил Сигизмунд. — Мой господин, я знаю его. Мы встречались на борту «Духа мщения».
Дорн посмотрел в его сторону:
— И какие у тебя о нем впечатления, капитан?
— Уроженец Хтонии, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Сильный духом, немного наивный. Он показался мне заслуживающим доверия человеком принципов.
Примарх принял информацию и кивнул:
— Продолжай, Гарро.
Натаниэль, стараясь не обращать внимания на вывихнутую челюсть, изложил обстоятельства послания Тифону сигнала и погони «Терминус Эст», а потом рассказал о катастрофическом путешествии через варп. В какой-то момент, когда Гарро описывал ужасные воплощения людей Грульгора, один из людей Сигизмунда тихонько усмехнулся, но суровый взгляд Дорна быстро заставил его умолкнуть.
— На просторах Имматериума рыщут странные существа, о которых мы и не догадываемся, — мрачно произнес командир Имперских Кулаков, — но твои описания не подходят даже под эту классификацию. Те чудовища, которых ты изобразил, слишком напоминают примитивные воплощения магии и колдовства.
Гвардеец Смерти кивнул:
— Я и не отрицаю этого, лорд Дорн. Но вы приказали правдиво рассказать обо всем, что я видел, а видел я именно это. Какие-то силы варпа вернули людей Грульгора к жизни, реанимировав их при помощи тех самых болезней, от которых они умерли. Не просите меня объяснять подобные явления, сэр, потому что я не смогу этого сделать.