Отняв у бывшего любимого мужчины свой скромный багаж, Марго побежала вниз по ступенькам, не дожидаясь лифта. Бывает, что мечты умирают долго и трудно, но теперь все ее романтические мысли и надежды были окончательно разбиты вдребезги. Просто-таки в мелкую крошку… Поправить ничего было нельзя, оставалось лишь оплакивать их гибель.
Игорь тут же кинулся за ней, но, как ни странно, догнать не смог. Напротив, он, крепкий, здоровый, спортивный парень, отставал все больше и больше, выбиваясь из сил, чтобы настичь женщину, которая никогда не была специалистом по быстрому бегу.
Но Маргоше некогда было обдумывать эти странности. Она неслась словно на крыльях, и не потому, что чего-то боялась, просто ей хотелось поскорее избавиться от этого неприятного разговора и сделать так, чтобы не видеть наконец лица Игоря. Противного, как оказалось, лица.
На улице шел убористый мелкий дождик, рыжие огни фонарей и разноцветье уличной рекламы ярким светом отражались в черных лужах на асфальте. Зонтик Маргарита конечно же забыла, но вопреки обыкновению никакого дискомфорта из-за дождя не чувствовала. Ей казалось, что она летит по воздуху, а огни большого города расстилаются у нее под ногами. Игорь, похоже, отстал, и теперь небольшая вечерняя прогулка, даже под дождем, обещала быть приятной.
Она была уже недалеко от бабушкиного дома. Оставалось пересечь лишь пару кварталов и пробежать проходным двором, арка которого была видна на противоположной стороне, и бабушкин подъезд оказался бы прямо перед ней, но по пустынному переулку на полной скорости неслась машина.
Маргарита остановилась у поребрика, чтобы пропустить лихача, она не любила перебегать через дорогу под носом у подобных субъектов: переедет ведь и не поморщится. Зачем рисковать, бегая наперегонки с автомобилями?
Амулет на груди продолжал гореть огнем. Маргоша успела подумать, что безделушка с подобным термическим эффектом – слишком обременительное украшение (и в конце концов бабушкин подарок прожжет на груди дырку), прежде чем поняла, что машина несется прямо на нее. Наверное, водитель был пьян. Иначе как можно в пустом переулке при совершенно свободной проезжей части свернуть на тротуар и именно в том месте, где стояла одинокая женщина, дожидаясь возможности перейти на другую сторону…
Маргоша метнулась вправо, а потом влево от слепящего света фар, но водитель выкручивал в ту же сторону руль. Пришлось до предела отступить назад… А сзади была стена дома, не дававшая путей к отступлению. Безумный ездок все надвигался, и, пожалуй, лишь доли секунды оставались до самого страшного. Спасения не было.
Маргоша зажмурилась, ожидая удара, вдавливающего ее в стену, и нечеловеческой боли, но удара не последовало. Машина, завизжав, почти как живое существо, закрутилась на месте, задергалась, рывком перепрыгнула через переулок, от тротуара до тротуара, и с шумом врезалась в чугунный фонарный столб.
Вновь распахнув глаза, Марго увидела белое как бумага лицо водителя, безвольно склоненное на руль разбитого автомобиля. Это было так страшно… Маргарита выронила сумку и сползла по стене прямо на мокрый асфальт.
Мысли ее метались с одного на другое, но, как ни странно, чаще всего крутились около одного ощущения – амулет перестал гореть огнем и медленно остывал, становясь почти неощутимым. Почему человек, который был на волосок от смерти, размышляет о подобной ерунде, казалось странным даже самой Маргарите.
– С тобой все в порядке? – Над Маргаритой склонился запыхавшийся Игорь. Оказывается, он так и шел следом, пытаясь неизвестно зачем догнать бывшую жену. – Ты цела? Я так за тебя испугался. Этот идиот чуть тебя не задавил.
– Наверное, управление потерял на мокрой дороге. – Маргарита попыталась улыбнуться, но, кажется, не слишком в этом преуспела. Руки-ноги по-прежнему не слушались, и встать было тяжело, а сидеть в луже (в самом прямом, буквальном смысле этого слова) у ног бывшего супруга не хотелось…
– Управление он потерял… Нажрался, небось, как свинья, и за руль полез. Все беды из-за таких козлов! – прокомментировал Игорь, поднимая ее. – Врача не нужно вызвать? Стоять можешь? А идти? Я тебя провожу.
Он подхватил Маргошу под руку и закинул на плечо ее сумку.
– Постой! – закричала она. – Мы не можем просто так уйти. Этот человек в машине разбился… Надо вызвать врача, ты прав, только к нему, а не ко мне.
– А если он разбился насмерть? Представляешь, что тут сейчас начнется? Не люблю оказываться крайним…
– Все равно, нельзя же его бросить. Тем более мы единственные свидетели происшествия.
– С этим происшествием менты и без свидетелей легко разберутся. Пьяный придурок въехал в столб – тоже мне, бином Ньютона! Ну что ты на меня смотришь такими глазами? Ладно уж, совесть мира, давай сделаем так. Ты иди, а я по мобильнику вызову милицию и «скорую помощь», дождусь их и дам показания. Я как раз вполне полноценный свидетель. А у тебя и так нервы ни к черту, чтобы еще менты по отделениям тебя таскали с протоколами своими. Ты дойти-то сама сможешь? Честно? Не хотелось бы тебя отпускать, да, видно, придется.
Такая неожиданная забота была совсем не в стиле их отношений последнего года, и Маргоша чуть было по привычке не огрызнулась, но потом подумала, что для сварливых замечаний момент совсем не подходящий.
– Ладно, раз так, я пойду, – согласилась она. – Спасибо тебе, что взял все на себя. Только дай мне слово, что сделаешь дело как надо. Звони в «скорую», не тяни. Тут каждая минута на счету…
До квартиры Маргариты Стефановны Маргоша еле доползла. Коленки предательски дрожали, руки тряслись, по лицу бежали слезы… Короткий путь к дому казался бесконечным, потому что каждый шаг давался с трудом. Но при этом она вдруг обнаружила себя стоящей на лестничной площадке у двери с медной цифрой «3» и старинным звонком в виде птичьей лапы. Как она прошла до нужного дома, открыла дверь подъезда и поднялась по лестнице, Маргоша просто не помнила. Наверное, последствия пережитого шока сказывались.
Бабушка, узнав о происшествии, усадила её в теплую ванну с отварами каких-то душистых трав и дала выпить загадочный теплый напиток в большой керамической кружке. Маргоша сразу успокоилась и даже перестала понимать, из-за чего, собственно, она так испугалась. Ну, пьяный водитель оказался за рулем – происшествие для Москвы вполне заурядное… Все ведь обошлось, по крайней мере для нее…
По телу разливалась приятная истома, страшно хотелось спать. Уже засыпая, она почувствовала, как бабушка гладит ее по голове и приговаривает:
– Иду я по чистому полю, навстречу бегут семь духов с полудухами, все черные, все злые, все нелюдимые. Идите вы, духи с полудухами, к лихим людям, держите их на привязи, чтобы раба Божия Маргарита от них была цела и невредима во пути-дороге, во дому и лесу, в чужих и родных, во земле и на воде, во обеде и на пиру, в свадьбе и на беде. Мой заговор долог, мои слова крепки…
Опять бабуля ворожит, подумала сквозь сон Маргоша. Наверное, она тоже за меня испугалась. Но долго размышлять об этом сил не было, сон уже окутывал ее своими мягкими лапами.