Он воскликнул в ужасе:
— Как? Я не похвастаюсь, что в дисциплинированном Турнедо каждый занят своим делом, и даже лорды забыли, что власть поменялась?..
— Не похвастаетесь, — сказал я твердо. — Хотя я и так вижу. Сэр Вайтхолд, вы женаты?
Он спросил с подозрением:
— Да, но… вам-то какое дело до моей жены?
— Никакого, — успокоил я его торопливо, — просто завидую. А у меня в одном месте полжены, в другом вообще что-то временное и непонятное, а визгу столько, будто кошку стригу вместо барана! У вас же вполне реальная жена, а неприятностей из-за нее почему-то нет! Не понимаю… Как вам удается?
Он ответил со значением:
— Считайте, что просто повезло.
— Понятно, — сказал я, — не хотите делиться.
— Женой?
— Секретом!
— Не хочу, — признался он, — а то кто вас знает, ваше высочество. Больно репутация у вас… гм…
Норберт Дерибас, получив краткие, но энергичные указания, показал, на что способен: через два часа к городу на рысях прибыла его легкая кавалерия на быстрых и очень быстрых конях.
— Нигде не задерживайтесь, — повторил я. — Не знаю, что там в Мезине творится, но чутье подсказывает, что если не поторопимся, то вообще прогуляемся туда зря.
— Ваше высочество, — сказал он твердо. — Нам потребуется всего двое суток, чтобы достичь Мезины. А дальше уже смотря по тому, где та крепость…
— Она почти на границе с Турнедо, — заверил я. — Ротильда не прошла бы дальше. Хорошо, начинайте марш, а я пока ринусь вперед, надо посмотреть…
Он с осуждением покачал головой, но смолчал.
Я свистнул Зайчику, но первым прибежал Бобик и начал прыгать вокруг, в глазах требование: ну прикажи что-нибудь! Ну прикажи!.. Увидишь, как я быстро и точно все выполню! Я такой исполнительный и послушный!
— Да беру я тебя, — заверил я, — беру, можешь не подлизываться, носорог-попрыгунчик.
В нетерпении на последнем отрезке я даже попер напрямик через рощу, что оказалась довольно гнусным лесом, что называется, непроходимым. Для нас проходимо все, но двигались как черепахи, местами протискиваясь между могучими лесными великанами, местами подныривали под зависшими над ветвях громадными стволами, готовыми сорваться от малейшего дуновения и придавить неосторожного дурака, где-то просто проламывались через молодой лесок, но наконец выбрались на опушку, где я придержал Зайчика и даже заставил его попятиться под защиту деревьев.
Широкая и роскошная долина, а за ней на вершине настолько пологой горы, что уже и не гора, массивное и широкое каменное чудовище, безобразно серое, грубо и нерассуждающе массивное, но расцвеченное яркими флагами на башнях.
А вся долина перед крепостью расцвечена, как на ярмарке, красными, желтыми, оранжевыми и голубыми шатрами, почти нет синих, совсем нет коричневых, зеленых или черных, такие цвета игнорируются, выпендренистые дизайнеры еще не появились, все предпочитают цвета чистые и теплые.
Жаль только, что это не ярмарка, а огромное войско с обилием знамен, шатров. Кони укрыты цветными попонами, у рыцарей на шлемах горделиво покачиваются пучки крашеных перьев, недаром какие-то сволочи назвали предстоящее побоище театром военных действий, а другие сволочи охотно повторяют… Хотя повторяют больше идиоты и просто дураки, их же массы, но мне от этого не легче, с умными строить Царство Небесное было бы куда легче.
Масса войск лишь на первый взгляд выглядит как свежий борщ, что только начинает закипать, и поверхность двигается в разных направлениях, на самом деле все или почти все упорядочено, вон там расположилась кавалерия, вон там прямо сейчас устраивается пехота, различимы вполне правильные пропорции копейщиков, лучников и арбалетчиков. Отдельно отряды с топорами за поясами, никто в сторону крепости даже не смотрит, вдали обоз под хорошей охраной…
Бобик сперва было лег, но теперь поднялся, заворчал и посмотрел сперва в сторону густого кустарника в десятке шагов от нас, затем на меня.
Я сказал тихонько:
— Если там народу мало, то… но не пугай.
Он отступил и пропал из виду, кусты даже не шелохнулись, словно он протек сквозь них, будто туман.
Я ждал, вскоре раздался дикий вскрик, кусты зашевелились, затрещали, что-то несется прямо на меня, ломая ветви. Я поднялся, через пару мгновений из зарослей выметнулся молодой парень в кожаных доспехах, почти налетел на меня, но я отступил и дал подножку.
Он упал лицом вниз, замер, хрипло и часто дыша, а догнавший его Бобик встал над ним и, негромко порыкивая для острастки, злорадно скалил клыки.
— Ладно, — сказал я ему, — не пугай парнишку.
Бобик отступил на шаг, сел и с интересом рассматривал пленника на предмет того, можно ли его заставить бросать ему бревнышко.
Пленник медленно повернул голову, всмотрелся в меня. Я видел, как ужас на его лице быстро тает, что мне совсем не понравилось.
— Так, — сказал я резко. — Кто, откуда, номер части, звание, пароли, код карточки… Ладно, кто и почему тут прячешься?
Он чуть приподнялся на руках, спросил тихо:
— Сесть можно?
— Можно, — ответил я, — но только сесть.
Он тихонечко сел, с ужасом косясь на чудовищного пса, что посмотрел на него и как-то нехорошо облизнулся.
— Он меня не съест?
— Посмотрим, — ответил я, — смотря как будешь отвечать. Собачке тоже что-то кушать надо, как думаешь?.. Повторяю в последний раз, выкладывай все, или…
Бобик понял, приблизился и зарычал парню прямо в лицо. Тот смертельно побледнел, затрясся, а голос сразу стал колеблющимся, как тонкая ветка на ветру:
— Здесь была битва… наши отступали… я убежал сюда…
— Остальные, — сказал я, — отступили в крепость?
Он торопливо кивнул.
— Да, но там они не отсидятся. Я слышал, у лорда Голдвина есть катапульты, требушеты, осадные башни…
— Ну-ну?
Он продолжил упавшим голосом:
— Если бы крепостей таких было много, а так одна… Он все равно ее захватит.
Я заметил язвительно:
— А ты поступил мудро? Удрал?
Он опустил голову.
— Да, я испугался. Но я все равно отступил бы со всеми в крепость, если бы не…
— Ну-ну?
— Если бы не подумал, — ответил он тоскливо, — что так смогу бороться и дальше, а вот они там нет.
Я спросил с нажимом:
— Так ты собирался бороться?
Он покачал головой.
— Нет. Если бы кто-то собирал отряд, я бы пошел туда… а так нет. Я не гожусь для таких дел.