Да и то, что затем произошло в проходе, хорошо подходило к его новому названию.
Раненый, найденный в пещере, оказался бесполезен – сведений от него так и не дождались. Лежал, будто мертвый, приходилось поить его бульоном и водой через кожаную воронку. Егеря обыскали подземелье, вытащили оттуда все мало-мальски ценное, похоронили трупы в каменной осыпи. Сеул закончил отчет, описав подробно все, что видел, и составил схему логова бандитов, указав на ней расположение всех тел. Он даже набрался смелости и зарисовал комнатку со зловещими ящиками, подробно расписав их угнетающее действие на психику.
Лучшие следопыты Тиамата в это время планомерно обследовали округу, причем небезуспешно. На вершине горы, в искусно вырубленной нише, они нашли огромный шар, собранный из странных пластин, – будто прессованный бычий пузырь. Парочку пластин отодрали от каркаса и внутри обнаружили исполинскую тарелку – в такую поместится стадо зажаренных кабанов. Там же, у вершины, с непонятными целями было натянуто немало проволоки, закрепленной на металлических шестах.
Егеря нашли множество следов, в том числе и следы крупного отряда. Предположительно именно он напал на логово. Вопрос о том, каким образом нападение прошло без грандиозных потерь со стороны нападающих, остался открытым. Единственное, что удалось узнать, – часть головорезов спустилась к устью пещеры по веревкам. Но как они обманули бдительность часовых, дежуривших на закрытой позиции, было непонятно.
Да и вообще неясного хватало. Егеря обнаружили среди лошадиных следов немало странных, с подковами, характерными для южных районов Империи. Горцы таких не использовали, правда, большинство копыт было подковано все же местными изделиями. Вопросы вызывал и размер отряда – не более полусотни всадников. Учитывая, что в пещере насчитали шестьдесят четыре трупа (Сеула, похоже, неслабо надули в ответе на второй вопрос) и нашли одного раненого, картина не складывалась. При таком соотношении сил у горцев не было шанса уничтожить противника на столь прекрасно защищенной позиции. Но тем не менее уничтожили.
Тиамат высказался однозначно:
– Если это горцы, то я – языческий бог красоты. Горцы неспособны действовать сообща. Как одиночки они бойцы великолепные – даже лучшие из моих парней один на один с этими бестиями могут совладать нечасто. Но чтобы разогнать сотню горцев, мне хватит трех десятков егерей – мы даже не запыхаемся при этом.
– Тогда кто же это?
– Не понимаю. Но они очень опасны. Не представляю, откуда такие головорезы могли здесь взяться. Они ходят по горам так же мастерски, как и мы. Но их лошади почти все подкованы горцами, а наши подковы – тарибельские. Горцы не будут возиться с чужими лошадьми… Господин Сеул, в моих горах, похоже, слишком много вещей, о которых я не подозревал. Наш совместный поход очень меня озадачивает… Очень…
В пещере оставалось немало ценного: селитра, запасы продовольствия и фуража, множество личных вещей, разная амуниция, седла, бочки и прочее. Егеря, жадные до добычи, слезами обливались, но что поделаешь – утащить все невозможно. Сеул твердо заявил, что сюда они еще вернутся – с подкреплением. Вывезут все и обследуют дальний угол подземелья, где обнаружилась галерея, в конце заканчивающаяся искусственной стеной. Без хороших инструментов и бригады каменщиков справиться с нею нечего и мечтать – дознаватель оставил это на следующий раз. Да и надо умных людей притащить, чтобы взглянули на эти демонические ящики. Если в дороге ничто не задержит, то уже через пару недель можно будет вернуться с сильной экспедицией: это местечко заслуживает серьезного изучения.
* * *
Отряд двигался медленно. Запасные лошади навьючены добычей, да и на своих егеря немало груза добавили. Даже Сеул не удержался от мародерства – обзавелся отличным арбалетом. Далеко не малогабаритная модель – здорово похож на армейский. Тетива натягивается вставным воротком, причем дело это небыстрое. Но тяжелый болт может метать на дивную дистанцию со страшной силой. При пробном выстреле дознаватель срубил молоденькое деревце, будто хворостинку. С седла из такого не постреляешь, зато на земле можно не бояться даже противника в полном стальном доспехе – такого оружия крепкой жестью не остановишь.
Тиамата хомячество подчиненных перед лицом столичных людей несколько напрягало – опасался начальственных выговоров. Но Сеул, не желая, чтобы между ними были недомолвки, тактично сумел дать ему понять, что ничего плохого в трофеях не видит. Кошельки и украшения бандитов ценности для следствия не представляют, как и их самодельное оружие и одежда. Так почему бы егерям не пополнить свои личные бюджеты? Можно рассматривать это как премию – в армии такое в порядке вещей, а они сейчас практически в армейском походе. Отличные пороховые трубки и армейское вооружение, разумеется, навьючили отдельно – эти вещи помимо денежной ценности имеют еще и интерес для следствия. В префектуре перепишут клейма и потом будут выяснять, откуда это добро родом. Глядишь, и поймают за руку нечистоплотного интенданта.
В общем, шли неспешно, но и не расслабленно – за округой следили в оба. Горцев не опасались – те не рискнут переть на столь сильный отряд, но не стоит забывать про плачевную судьбу защитников бандитского логова. Головорезы, это совершившие, могут быть неподалеку, и кто знает, что у них на уме.
На полуденном большом привале вернулась группа разведчиков, высланная далеко вперед. Десятник, не спешиваясь, громко доложил:
– Впереди вроде все чисто, но сразу за перевалом сильный дым валит. Там большое селение горцев – похоже, у них бушует сильный пожар.
– Что у них там может гореть? – удивился Тиамат. – Почти все каменное, стенами разделено. Не припомню я, чтобы у них бывали большие пожары. Господин Сеул, возможно, на них напали. Не удивлюсь, если наши знакомые решили после пещеры продолжить свой славный поход. Хотя никогда не слышал об отрядах, громящих целые селения. Эй, Микрик, ты уверен, что там большой пожар?
– Как будто весь склон горит – дымом небо затянуто, – не задумываясь, ответил десятник. – Если за поворот проехать, то и вы увидите – наверное, на дюжину миль можно разглядеть. Это точно не пара сараев горит – там дело очень серьезное.
– Господин Сеул, что будем делать?
– Не знаю. Тиамат, вы в этих горах хозяин – думаю, решать вам. Я, по сути, свою работу уже выполнил – остается лишь вернуться. Постарайтесь, чтобы я и мои люди вернулись живыми.
– В таком случае нам придется свернуть к северу. Там есть тропа через хребет. Не слишком удобная – потеряем немало времени, да и рядом с деревней придется пройти, показаться горцам. Но лучше показаться им – думаю, они и так про нас прекрасно знают, – чем соваться неизвестно куда. Не нравится мне этот пожар – это или крупные разборки нурийцев, или… Или что-то другое. Нам в любом случае ничего хорошего не светит – при любом раскладе друзей у нас в этих краях нет. Предлагаю сократить привал и побыстрее отсюда свалить.
* * *
То, что полусотник Тиамат скромно назвал «не слишком удобной тропой», с точки зрения Сеула, являлось полным бездорожьем, усложненным многочисленными дополнительными элементами, предназначенными для поломок лошадиных ног и сворачиваний шей всадникам. Беспамятного пленника иногда приходилось снимать с лошадиных носилок и тащить на руках. Продвижение замедлилось очень серьезно, но Сеул не сожалел об этом – лучше идти медленно, но не нарываться на лишние неприятности. Слишком много странностей здесь в последнее время происходит – надо держаться от всего этого подальше.