– Странно, – произнес он, – я думал, твоя мать была последней, кто же тебя учил? Кто провел инициацию?
– Моя мать отказалась от меня. Ее очень разочаровала нескладная дочь, лишенная таланта. Я не знала учебы и никогда не была даже у самого слабого Источника. Все были уверены, что даже тень силы испепелит меня.
– Зачем ты лжешь, ведь сейчас тебя переполняет мощь?!
– Все так, но и одновременно совсем не так. Ты не поймешь.
– А ты попробуй объясни!
Зардрак с трудом скрывал ликование. Он понял, как ее уничтожить. Ни одна исса не пострадала бы от такой необычной атаки, но эта сумасшедшая не имеет даже ничтожной крохи знаний и не позаботилась о некоторых обязательных мелочах. Атон начал подготовку к нападению, не забывая поддерживать защиту. После столь оригинального нападения у иссы будет немного времени, она может успеть ответить в отчаянной контратаке. Между тем Сата охотно пустилась в объяснения:
– Я сильна, но моя мощь имеет природу, недоступную тебе. Мне не нужен Источник. То, что мне помогает, составляет неотъемлемую часть нашего мира, мне стало ясно это только сейчас, в десмериуме.
Зардрак атаковал. Фантом Саты странно дернулся, атону показалась, что она на миг исчезла. Взглянув в ее по-прежнему снисходительно-насмешливые глаза, жрец расхохотался:
– Да ты полная дура! Я же убил тебя, ты все-таки проиграла! Ну что ты смеешься? Твоя связь с телом порвана, фантому осталось существовать всего несколько мгновений! Все, прощай!
Сату сообщение не обескуражило. Она замолчала, со скучающим видом оглянулась по сторонам, как бы не замечая все более вытягивающееся лицо Зардрака, наконец посмотрев на него с презрением, заговорила ровным голосом, не теряя самообладания:
– Глупец! Тебе еще не надоело? Не трать время, я неуязвима. Ты думал, что изолировал клочок десмериума со мной внутри? Так оно и было, но в это время в нем не было меня.
– А где же ты была? – еле выдавил из себя опешивший Зардрак.
– Ушла немного выше, тебе там никогда не бывать!
Тут Зардрак понял: ему давно уже пора сматываться. То, что он еще жив, объясняется капризом кошки, решившей поиграть с мышонком. Атон закрыл глаза, стал входить в Ритм. Раз-два-три, раз-два, раз, раз-два-три, раз-два, раз. Но резонанса не было, он не чувствовал своего тела, не мог вернуться. Его что-то держало, а скорее кто-то. Жрец открыл помутневшие от ужаса глаза, взглянул под ноги. Так и есть, изумрудно-зеленые побеги густо оплели его тело до самого пояса. Странно было видеть, как они растут из выжженной на месте битвы земли.
– Зардрак, – так же спокойно продолжила Сата, – я прощаю тебе все. Мне никогда не забыть, как ты держал перед моими глазами раскаленный клинок, требуя отказаться от родных, но я прощаю это. Прощаю и то, что ты убил всех моих близких, всех друзей и знакомых, всех тех, с кем я росла. Прощаю, что приговорил меня к мучительной смерти среди веселящихся людей. А убью тебя за то, что ты хотел лишить жизни моего любимого человека. Этого простить нельзя. Моя мощь – любовь, тебе этого не понять, но более страшной силы нет, на ней держится весь мир, она скрепляет каждую его частицу.
– Да что ты несешь! – Зардрак чуть ли не выл. – Даже твои риумы не несли такого бреда!
– А я не риум! Я смеюсь как над ними, так и над тобой! Все, чего вы хотите, – это власти, как над телами, так и над душами! Я сама по себе, все, что мне надо, – это счастья для любимого человека. Когда он дрался с нуром, я встала на его защиту, сказала Слово Приказа. Но я пыталась использовать силу своей Искры, из-за чего чуть не сгорела, у меня отнялись ноги, любимый нес меня на руках. Потом я попала в руки его врага, тот хотел надругаться надо мной, но этого нельзя было допустить – ведь мое тело принадлежит любимому. Я ударила насильника своей слабой Искрой, но кончилось все очень плохо. Мне удалось спастись, но сила чуть не покинула мое тело, смерть стояла со мной рядом. Я должна была умереть, но не могла, моя жизнь принадлежит любимому. Сегодня, поняв, что ты пришел за ним, я ушла в десмериум, хотя для меня это недоступно, и только здесь поняла – Искра ни при чем, она просто влилась в этот неиссякаемый Источник, позволила им воспользоваться. Я ничего не боялась, когда ты пытался меня убить. У меня не было страха за себя, я только защищаю любимого. Ты не мог вывести меня из равновесия. В этой сфере не было брешей, твои усилия не могли пробить ее и за сотни лет боя. Глупец, ты только научил меня, как пользоваться оружием, ведь я совершенно не представляла, что надо делать, меня ведь никто не учил! Но поражу я тебя не твоим знанием, нет! Ты умрешь другой смертью!
Атон не сдержал пораженного возгласа, когда исса извлекла прямо из воздуха большой черный лук.
– Нет! Здесь никто не может иметь оружие!
– А это не мое оружие, это лук моего любимого, – пояснила Сата и безразлично добавила: – В ролиуме я его не смогла бы натянуть даже наполовину. И кстати, Зардрак, чтобы тебе еще веселее было умирать, скажу тебе кое-что: на перевал меня унес Хранитель.
Зардрак завыл… С неописуемым ужасом он смотрел, как девчонка изящно отставила ногу, чуть повернула маленькую ступню, подняла оружие, на тетиве появилась странная стрела, прозрачнее стекла. Тетива натянулась. Жрец задергался, смерть казалась неизбежной – проклятая исса бросила его в пучину страха и отчаяния, самообладание испарилось уже давно, а с ним и все защиты, которые он так тщательно выстраивал в начале схватки. Убить его сейчас смог бы и младенец. Раз-два-три, раз-два, раз, раз-два-три, раз-два, раз! Он все еще не сдавался, но это был просто жест отчаяния. Уже видя, как освобождается натянутая тетива, Зардрак почувствовал свои ладони, инстинктивно сжал обе, даже не задумываясь о том, что это может принести спасение. В следующий миг все исчезло в ревущем огненном смерче.
Тукс Длинный Лук монотонно бил по ладони Верховного атона. Тело его было неподвижно, из приоткрытого рта тянулась струйка слюны. Тукс не прекратил свое странное занятие, даже когда на поляну выскочили несколько магиров. Завидев людей, глупые животные бросились было попробовать их на вкус, но остановились и, мелко повизгивая, попятились назад, испуганно соря пометом. Охотник почему-то совсем не удивился их необычному поведению.
Вдруг тело атона дернулось, выгнулось дугой, забилось в судорогах. Тукс удержал его, уложил на землю, тот захрипел, давясь обильной пеной, раскрыл безумные глаза. Из уст Зардрака сорвался стон, с огромным ужасом он смотрел на свою правую ладонь, с которой сыпался невесомый пепел. У него больше не было риалы. Сжав руку охотника, жрец еле слышно прохрипел:
– Тукс Длинный Лук, я все-таки вернулся!
– Великий, что с тобой случилось?!
– Беда, Тукс, беда. В десмериуме меня ждала засада. Если бы не риала, я был бы уже мертв.
– Но как это могло быть, ведь никто не знал о нас?
Зардрак застонал, понимая, что левая сторона тела ему больше не служит. Скрипнув зубами, он сжал руку охотника еще сильнее: