Он взял меня за руку и поднял, обнажая запястье. — Это желание течет по моим венам, — сказал он. Он проследил за видными венами на его пальце. — И твоим. Но я никогда не поставлю тебя перед своими собственными потребностями. Я изо всех сил с этим борюсь и тебе тоже нужно. Такая жизнь намного сложнее, чем ты предполагаешь.
— Я знаю, что это сложно. Если ты не хочешь говорить об этом…
Я предполагала, что лучше от этого оказаться. Я не хотела быть ноющей девушкой, Александр и так прошел через столько всего с выходками Себастьяна. Почему я не могу быть терпеливой и не портить нашего времени наедине?
— Ну, ты уже знаешь, что это сложно, — прокомментировал Александр. — Я не знаю, как мне убедить тебя.
Я улыбнулась. — Мне нравятся твои попытки, — подразнила я. — Но иногда я волнуюсь, что ты оставишь особняк и вернешься в Румынию. А я застряну здесь на всю оставшуюся жизнь.
— Что ж, я не планирую уезжать.
— Но в твоих планах было приезжать сюда?
— Нет…
— Видишь?
— Но там у меня не было никаких причин оставаться, как здесь, — сказал он. — Это единственный способ, которым я могу убедить тебя, что ты мне не безразлична…
Я ждала. Может, это был шанс потребовать свое обращение в вампира? Но это должно быть решение, а он готов настолько же, насколько и я.
— Это не то, что мы должны решить сегодня, да? — спросил он.
Если бы я сказала "да" и он ответил бы, что не собирается меня сейчас обращать, что мне тогда делать? Обычно я была смелой.
Адреналин побежал по моему телу словно кислород. Но этот вид риска — эмоциональный, сильно отличается от того, когда тайно пробираешься в дом с привидениями или на кладбище. Это была моя личная жизнь.
Я сделала жалкое лицо. — Конечно же, нет. Но мне интересно, это то, что ты хочешь, — сказала я с трепетом, — или это только мои фантазии?
Я ждала. Я знаю, Александр думал об этом. Мы это уже обсуждали. Но как он сказал, ему исполнится восемнадцать, а мне семнадцать, и что наиболее важно, сейчас я уже видела, как другие вампиры кусают. Этот вопрос нельзя откладывать навсегда.
— Я могу гарантировать, что это не только твоя фантазия, — успокоил он меня. Потом он отвернулся и посмотрел в направлении особняка, сидя на вершине Бенсон Хилл. — Ты так похожа на мою бабушку…
— Но она была одинока? В отличие остальных членов Вашей семьи? Эту судьбу ты хочешь для меня?
Александр повернулся ко мне и погладил меня по щеке.
— Единственное что я хочу, так это быть вместе с тобой.
Мое сердце екнуло.
Медленно и соблазнительно он опрокинул меня обратно на одеяло. Я смотрела на Александра, звездный свет ворвался в мои глаза. Он начал щекотать меня.
Когда мы боролись с Билли, я научилась расслаблять мышцы, вследствие чего, я больше не боялась щекотки.
Мой рассерженный братишка убегал, а я заявляла о своей победе. Но Александр был не Малышом Билли.
Я извивалась в мощных когтях моего парня-вампира и смеялась, как маленькая девочка.
Я мотала головой из стороны в сторону и мое лицо ударилось обо что-то зазубренное на земле.
— Ой! — вскрикнула я.
Александр отпустил меня. — Ты в порядке? Я не хотел тебе причинять боль.
Он помог мне подняться. Мне было немного больно. Но реакция Александра взволновала меня.
Он смотрел на мои губы.
— В чем дело? — спросила я.
Александр не сказал ни слова. Вместо этого его взгляд изменился.
Я коснулась уголка губ.
Смесь лавандовой помады и темно-красной жидкости окрасила бледные пальцы. Текла кровь. Для Александра это было как экзотические духи. Дразнящие и непреодолимые. Свежая кровь для голодного вампира.
Я была в такой ситуации только один раз, когда Александр приехал забрать меня на Снежный Бал. Я порезала свой палец о брошь корсажа. У него было такое же выражение лица, как сейчас, только тогда я не знала, что он вампир и просто быстро вытерла кровь.
Но сейчас было иначе. Я знала, что Александр был вампиром. И то, как он смотрел на меня, как инстинктивно замер, немного испугался меня, но заставил почувствовать себя нужной и живой.
Хотя эта кровь была моим жизнеобеспечением, Александр нуждался в моей, или чьей-либо еще, крови для собственного существования. Чужая кровь была его жизнеобеспечением.
Ни вид ни запах не вызвал у Александра отвращения, но привлек его интенсивное внимание. Я никогда не видела его таким, как сейчас. Было очевидно, что он боролся с жаждой. Я не была уверенна, хотела ли, чтобы он…
Он закрыл глаза и отвернулся от меня.
— На что это похоже? — спросила я.
— Не…
Александр выглядел пренебрежительным. Затем его глаза смягчились. — Я хочу помочь тебе. Позаботится о твоем порезе. Но я не могу. Разве ты не видишь, как трудно это для меня? Я не могу даже помочь человеку, которого люблю. Я не могу приблизиться к тебе, или могу…
Александр боролся с его естественными импульсами, а я боролась с моими. Он встал, сжав руки в кулаки. Он кусал свою губу. Но я последовала за ним. Я поднесла мои окровавленные пальцы к нему.
Я хотела, чтобы Александру захотелось меня еще больше, чем раньше. Как Себастьян жаждал Бекки.
Но было ли это возможно? Александр был таким пылким и страстным, но было ли что-нибудь серьезное, что он мог чувствовать и показать мне? Может, он бы уже не хотел меня и моей крови, если бы я не соблазняла его таким образом?
Я задавалась вопросом, а что если Александр прав, что если после всего мне не понравится жизнь вампира, что если все мечты о жизни без солнца, при лунном свете окажутся не такими романтичными, как хотелось бы?
В конце концов, я не могла изменить своего решения стать вампиром. Я не смогла бы повторно пройти это испытание. Не могла бы вернуть все, как не подходящее платье в магазин. Это было бы на всю жизнь. Навсегда. На вечно. Но сейчас не об этом. Александр и я были не на освященной земле. Это было чем-то другим.
Мой парень уставился на меня, вдыхая запах крови и непреодолимое желание выпить ее. — Это то, чего ты хочешь? Чтобы я был как другие, как Джаггер и Себастьян? Импульсивным, нуждающимся в крови?
— Нет. Я хочу, чтобы ты был собой. И больше ни кем другим, — сказала я.
Я видела, что Александр был в смятении. Я соблазняла его чем-то гораздо большим, чем просто фантазией.
Это была повседневная реальность, с которой он должен был бороться.
— Все хорошо, — сказала я. Я отошла от него и стала смотреть в другую сторону.
Но вместо того, чтобы тоже отойти, он все еще стоял. Я чувствовала его гипнотический взгляд на себе.