История «Харлей-Дэвидсон» и внутреннего мотоциклетного рынка – одна из мрачнейших глав в истории американского свободного предпринимательства. К концу второй мировой войны в США было зарегистрировано менее 200 000 мотоциклов, и лишь некоторые из них были привозными. В пятидесятые, пока «Х-Д» укреплял свою монополию, продажи байков удвоились, затем утроились. У «Харлея» оказалась в руках золотая жила – по крайней мере, до 1962 или 1963-го, когда началось стремительное наступление привозного товара. К 1964 году количество зарегистрированных байков подскочило почти до 1000 000, и легковесные «хонды» продавались сразу же, как только японские грузовые суда доставляли их из-за океана. Мозговой штаб «Х-Д» все еще обдумывал, как бы справиться с этой восточной двуличностью, когда их припечатал с противоположного фланга Бирмингемский Small Arms Ltd. из Англии. B.S.A. (который также делает «триумфы») решил бросить камушек «Харлею» в его же собственный огород и настоящий вызов в производстве такого же класса, несмотря на то, что высокие тарифы, призванные защищать интересы местных производителей, приводили к серьезному повышению цен на мотоциклы. К 1965 году, при том, что количество зарегистрированных мотоциклов увеличилось на 50% по сравнению с прошлым годом, «Х-Д» взяли в кольцо жестокой осады сразу на двух фронтах. Единственными покупателями, на которых они могли рассчитывать, были «отверженные» и полицейские, тогда как японцы широко развернулись на рынке недорогих байков, а мотоциклы B.S.A. задавали им жару на гоночных треках. К 1966-у байк-бум никак не шел на убыль, а у «Харлея» было менее десяти процентов на отечественном рынке, и приходилось сражаться даже за то, чтобы удержать хотя бы этот мизер.
Со всеми своими техническими разработками и технической мыслью, дошедшей до создания двигателя объемом в 1 200 куб. дюймов, у компании было все-таки мало шансов успешно конкурировать на рынке легких и средних машин, по крайней мере до 1970 года… Но они все еще были сильны в производстве тяжелых. В 1966-м «харлеи» выиграли столько же больших гонок, сколько и B.S.A. или «триумфы». Эти призрачные равные позиции не удалось сохранить, по крайней мере в области рыночных отношений. Большинство гонщиков «Х-Д» имели собранные по специальному заказу машины, сделанные так, чтобы привлечь лучших райдеров Америки, и с гораздо большими двигателями, чем их британские соперники. «Харлей» все никак не мог представить какую-нибудь промышленную модель, которая могла бы конкурировать с японским или европейским импортом по всем показателям: на улице, на гоночном треке или на грунтовых дорогах – в смысле веса, цены, возможностей управления или объема двигателя.
Неспособность «Харлей-Дэвидсон» соответствовать рынку, который когда-то полностью находился под его контролем, несомненно, является серьезнейшим уроком. Невозможно даже представить себе, чтобы аналогичная ситуация сложилась на автомобильном рынке. Представим себе, что Форд, например, к концу второй мировой войны являлся единственным американским производителем автомобилей. Смог бы он уступить более 90 процентов рынка к 1965-у? Монополия, имеющая сильный льготный тариф, может занимать главенствующее положение даже на рынке производства йогуртов. Как бы себя чувствовал Король йогурта, если бы его ободрали меньше чем за десять лет, да так, что из всех клиентов у него остались бы только Ангелы Ада да легавые?
«При процветающей демократии, которая одновременно является обществом победителей и проигравших, любой человек без сдерживающих принципов или по крайней мере без видимости существования оных по определению лишен всяких привилегий» ( Sr. Casador, в своем роде мастер на все руки – знает все ходы-выходы и хорошо просекает, где можно поживиться) .
«Они просто свора ничтожных волосатых пидоров, и больше ничего.
Они любого в могилу загонят»(обычный трансвестит из
Сан-Франциско).
«На одного Ангела, проживающего на 37-й Улице в Сакраменто, постоянно поступали жалобы из-за похабных предложений, с которыми он приставал к женщинам, проходившим мимо его дома, типа „Давай сделаем Это, крошка“ или „Эй, красавица, заходи и сядь на папочкину рожу!“. Патрульный, проверявший эту жалобу, сначала угрожал outlaw тюрьмой, а потом презрительно спросил его, неужели он не может „найти себе занятие получше“. Ангел немного подумал и ответил:» Не найду до тех пор, пока речь не зайдет о том, чтобы выебать легавого…» ( из беседы с полицейским из Сакраменто) .
Сегодняшний бум на рынке легких байков имеет такое же отношение к мотоциклам outlaw, как поддельные майки фэн-клуба Ангелов Ада к самим Ангелам. Маленькие байки – для развлечения, ими удобно управлять и они относительно безопасны, а большие мотоциклы – это двухколесные бомбы, и «отверженные», которые на них ездят, скорее отправятся пешком, чем допустят, чтобы их увидели на «хонде», «кавасаки» или «судзуки». Личная безопасность и респектабельность волнуют их в последнюю очередь; как ни крути, а их собственные машины опасны, капризны и дороги*, и я не встречал еще такого «отверженного», который не считал бы свой байк некоей фишкой, замещающей в его жизни Кинг-Конга. Ни разу мне не встретился и такой outlaw, который испытывал бы к стерильно чистому веселью добропорядочных граждан что-то, кроме глубокого отвращения. И это – одна из причин, которая заставляет их отказывать себе даже в минимуме средств, обеспечивающих безопасность, хотя большинство обычных мотоциклистов относятся к таким средствам положительно и считает их необходимыми атрибутами езды на мотоциклах. Никто никогда не увидит Ангела Ада в защитном шлеме. Не носят они и «усыпанные серебряными блестками» фантомные кожаные куртки а-ля Брандо-Дилан, при виде которых в памяти всплывает образ отпетого мотоциклетного хулиганья и возникает ассоциация с культом кожи, столь характерным для некоторых гей-клубов. Такая точка зрения, правда, присуща людям, которые ничего не знают о мотоциклах. Тяжелые кожаные куртки – норма даже для мотоциклетного клуба на Мэдисон авеню: банды, объединяющей под своей вывеской совсем не простых людей вроде дантистов, кинопродюсеров, психиатров и чиновников из ООН. Тэд Девелет, кинопродюсер, горько жаловался на то, что кожаные куртки, которые носит он и другие члены клуба, вредят их имиджу приличных граждан. «Но если ты практичный человек, то должен одеваться именно так, – объяснял он. – Если тебя заносит на мотоцикле, то гораздо дешевле ободрать эту кожу, чем содрать свою собственную…»
*В 1966 году наклейка о регистрации на номере «харлея.74», бывшего в эксплуатации год, стоила 48 баксов.