Официально считалось, что целью тусовки был сбор денег для отправки тела бывшего Ангела к своей матери в Северную Каролину. Кеннет «Кантри» Бимер, вице-президент филиала в Сан-Бернардино, был несколько дней назад раздавлен в лепешку грузовиком в пустыне у деревушки Якумба, неподалеку от Сан-Диего. Кантри погиб в лучших традициях «отверженных»: бездомный, без крыши над головой, без копейки и даже без хлебной крошки в кармане…Единственным его богатством были «цвета» на спине да огромный надраенный до блеска «харлей». Остальные видели катастрофу, но самое большее, что они могли сделать, так это подобрать его останки и отослать их назад в Каролину, в знак уважения и как дань памяти друга и его семье или дому, какими бы они ни были. «Это необходимо было сделать», – сказал Терри.
Недавняя смерть приятеля придала сходке 1964 года оттенок особой торжественности, над которой не могла подшучивать даже полиция. Копы считают, что подобное проявление чувств сомнению не подлежит: отдается последняя дань памяти павшего товарища, собираются деньги для матери и устраивается небольшое помпезное зрелище, с переодеванием в байкеровскую униформу, чтобы шоу выглядело по-настоящему. С почтительным уважением ко всему задуманному действию полиция Монтерея сделала заявление о том, что она может принять Ангелов, находясь в состоянии вооруженного перемирия, когда каждый держит ухо востро.
Первый раз за многие годы «отверженных» встречали даже с некоей видимостью гражданского гостеприимства – и на поверку этот раз оказался последним. Когда солнце взошло этим изумительным тихоокеанским субботним утром, до знаменитого Монтерейского изнасилования, которое займет умы представителей национальной прессы и выплеснется огромными заголовками на первые страницы газет, оставалось менее суток. Вся страна скоро узнает, кто такие Ангелы Ада, и вся страна будет дрожать от страха при одном только упоминании о них. Их кровавый, пьяный и запятнанный спермой образ станет узнаваемым для всех читателей The New York Times, Newsweek, The Nation, Time, True, Esquire и The Saturday Evening Post. В течение шести месяцев во всех небольших городишках, на всей территории от одного побережья к другому, при одном лишь слухе о возможном «вторжении» Ангелов Ада жители будут вооружаться до зубов. Все три главных телевизионных канала начнут охотиться на них со своими камерами, и их публично осудит в Сенате США бывший чечеточник Джордж Мерфи. Конечно, такая мысль может показаться странной, но создавалось впечатление, что эта банда разряженных хулиганов сошлась в Монтерее тем утром, заранее решив «раздуть из мухи слона», как говорят люди из шоу-бизнеса, и получить здоровый кусок пирога своего успеха за счет странной мании к насилию, что вгромоздилась на плечи американской журналистики, как какой-нибудь глумливый, мастурбирующий ворон. Ничто так не радует глаз редактора, как рассказ о хорошем изнасиловании. «На этот раз мы действительно сорвали им башню», – вот как объяснил происходившее один из Ангелов. Если верить газетным заголовкам, по крайней мере двадцать этих грязных наркоманов и пьяниц отбили двух девочек-тинейджеров, в возрасте четырнадцати и пятнадцати лет, у их до смерти запуганных приятелей, привезли в песчаные дюны, где «неоднократно изнасиловали», а иначе говоря – вставили «хоровой пистон».
НЕОДНОКРАТНО… ИЗНАСИЛОВАНЫ
В ВОЗРАСТЕ 14 И 15…
ВОНЮЧИМИ, ВОЛОСАТЫМИ ГОЛОВОРЕЗАМИ
Помощник шерифа, приглашенный одним из бывших ухажеров пострадавшей, заявил, что «приехал на пляж и увидел огромный костер, окруженный мотоциклистами обоих полов. Затем две захлебывающиеся от рыданий, на грани истерики, девушки выскочили из темноты, умоляя о помощи. Одна из них была совершенно раздета, а на другой оставался только разорванный свитер».
И здесь, дорогой Иисус, возникает безвкусный, пошлый и плоский образ, гарантирующий вскипание крови в жилах членов общества и приводящий в бешенство любое человеческое существо с женской плотью из-за скорбной участи, постигшей ему подобных. Двух невинных молодых девочек, гражданок Америки, уволокли в дюны и отодрали во все дыры, как уличных шлюх. Один из ухажеров сказал полиции, что они пытались спасти девушек, но физически не смогли помешать дикой сцене, которая разыгралась, как только с жертв сорвали одежды. Прямо здесь, на теплом песке, при голубом лунном свете, в кругу злобных хулиганов… их трахали снова и снова.
На следующее утро Бродяга Терри оказался в числе четырех Ангелов, арестованных за групповое изнасилование, что предусматривало наказание сроком от одного года до пятидесяти лет в исправительной колонии. Он пошел в несознанку и отверг все обвинения в совершении этого преступления, как сделали раньше Мать Майлз, Торпеда Марвин и Безумный Крест. И несколько часов спустя, после временного задержания в Салинасе, окружной тюрьме Монтерея, их выпустили под незначительный залог в 1,100 долларов за каждого, прямо там, в стране Стейнбека, в долине пряного латук-салата, принадлежащей по большей части проворным представителям «деревенщины» второго поколения, которым удалось выбраться из Аппалачей, пока прибыль была хороша. А теперь эти расторопные парни платят другим, менее сообразительным хиллбиллиз, надзирающим за работой мексиканских батраков, чья естественная привычка к поденному труду была так объяснена вездесущим сенатором Мерфи: «Они и на свет появились такими вот согнутыми, стелящимися по земле, – заявил он, – так что им проще гнуть спину на плантациях».
Именно. А так как сенатор Мерфи назвал Ангелов Ада также «низшей формой животных», из этого, вероятно, следует, что они лучше всего приспособлены к бессмысленному изнасилованию любой обессиленной женщины, которой они могут задрать юбку, пока несутся из одного места в другое с хуями, обвисшими, как прутик водоискателя. Что не так далеко от истины, да только по другой причине, нежели та, с помощью которой калифорнийский «экс-быстроногий» сенатор пытается заставить нас в эту истину поверить.
Никто, конечно, не знал, пока Ангелы собирались в ту субботу «У Ника», что они намеревались осуществить прорыв к всенародной известности на уровне Битлз и Боба Дилана с помощью изнасилования. В сумерках, когда оранжевое солнце быстро скатилось в океан за милю с небольшим от места происшествия, ставшее впоследствии главным событие вечера абсолютно не входило ни в чьи планы, и основные действующие лица – или жертвы – практически не привлекали внимание шумной толпы, заполнившей бар «У Ника», где яблоку негде было упасть, или предававшейся беспредельному пьянству на темной улице.