Супрамати вдруг показалось, что он ровно ничего не знает, что все его знания улетучились, что он безоружен перед невозможной задачей, и сквозь его пальцы капнуло несколько горячих слезинок. Была минута, когда он пожалел даже о своей комнате в Лондоне и о невежестве бедного врача Ральфа Моргана.

В этот момент лба его коснулась атласная ручка и хорошо знакомый голос прошептал:

– Ах, Супрамати! Можно ли поддаваться подобной слабости! Оставаясь Морганом, ты никогда не знал бы Нары, а я льщу себе мыслью, что ты пожалел бы об этом.

Как ужаленный, вскочил Супрамати со своего места и густо покраснел.

В его больших глазах сверкнула обычная энергия.

Подойдя к Дахиру, все еще сидевшему с поникшей головой, он хлопнул его по плечу.

– Подними голову, друг. Нара только что пристыдила меня за слабость, и она права! Мы ведем себя, как два школьника, а не как адепты, стремящиеся завоевать венец магов. Я краснею при одной мысли об Эбрамаре.

Дахир выпрямился и поспешно отер свои влажные глаза.

– Благодарю, что ты заставил меня опомниться, – твердо сказал он. – Хныканьем мы не улучшим своего положения, а если не хотим терпеть нужду, то должны работать.

К Супрамати уже вернулось хорошее расположение духа.

– Пойдем прежде всего прогуляемся по нашим новым владениям и осмотрим великодушно предоставленное нам поле деятельности. Воздух освежит нас, а то эта отвратительная яма с дымящимся, вонючим факелом раздражает нервы.

Смеясь, он взял под руку Дахира и вывел на воздух.

Неподалеку они увидели таинственный колокол, который должен был возвестить об их успехе. Он был сделан из металла, отливавшего всеми цветами радуги, и помещался высоко над отвесной скалой; но как и на чем он висел, трудно было понять.

– Ах, прелестный колокол, как я буду рад, когда ты зазвонишь, возвещая наш отъезд из этого чудесного места, – сказал Супрамати, вздохнув.

Прогулка их длилась несколько часов.

Они убедились, что находятся на острове не более двух километров в окружности, разделенном надвое цепью скал.

– Нет ни источника, ни малейшего следа растительности. Эта мертвая природа просто отвратительна, и надо как можно скорее приняться за дело. Эбрамар прав; под этой серой, пыльной корой течет первобытная кровь творения, и я слышу шум подземных источников, – заметил Дахир.

Усталые, возвратились они в пещеру и улеглись на постелях, неудобных и жестких. Но через несколько минут Супрамати вскочил.

– Меня бесит этот факел, он дымит и воняет пуще прежнего, и к тому же так темно, что ничего не видно. А я хочу есть. Не может быть, чтобы на первый раз, по крайней мере, нам не приготовили чего-нибудь. Было бы просто жестокостью заставить нас спать на этом одре с пустым желудком.

Дахир рассмеялся.

– Правда, и я голоден, и меня раздражает эта полутьма. А что, если устроить освещение сгущенным электричеством?

– Эврика! Ты можешь иногда дать хороший совет, Дахир. Примемся сейчас же за дело.

Они стали на значительном расстоянии друг от друга и, подняв свои волшебные жезлы, стали с головокружительной быстротой вертеть их над головами.

Вскоре на конце жезлов появился голубоватый свет, огненные зигзаги замелькали в воздухе и словно поглощались голубоватым светом, который явно увеличивался, принимал шаровидную форму, сгущался и становился матовым. Когда сфера достигла величины апельсина, Супрамати снял ее с жезла, который засунул за пояс, помял слегка в руках это, сделанное как бы из голубоватого теста, приложил его к стене, а затем поднял руку, и из пальцев его сверкнула струя огня, которая точно зажгла сферу, и она мгновенно вспыхнула ослепительным светом.

Дахир проделал то же самое, и когда его шарик также вспыхнул, пещера озарилась точно днем, и стали видны самые отдаленные ее уголки.

Прежде всего Супрамати сорвал факел, затушил его и брезгливо выбросил вон.

Теперь видно было, что в глубине пещеры стояли два шкафа, два деревянных сундука, а на них два больших ящика черного дерева с богатой резьбой, заключавшие в себе магические инструменты. В сундуках находились платье и белье, а в шкафах несколько книг и папирусов, два больших сосуда с вином и две коробки с темным, очень душистым порошком.

– Вино и питательный порошок? – Этим желудка не расстроишь, – с кислой миной проговорил Супрамати.

В это время Дахир снимал молча бывшее на нем платье и надевал темную шерстяную тунику с кожаным поясом.

Супрамати последовал его примеру. Затем они выпили каждый по чаше вина и съели по ложке питательного порошка.

– На сегодня приходится довольствоваться этой монашеской трапезой, а завтра постараемся добыть что-нибудь получше, – проворчал Супрамати, вытягиваясь на постели.

Глава пятая

На следующий день друзья поднялись с рассветом, свежие, бодрые и в прекрасном расположении духа.

Во время скромного завтрака, состоявшего из чаши вина и ложки порошка, Супрамати заметил: – Остров разделен на две части цепью скал; возьмем каждый по половине: ты будешь обрабатывать одну, – я другую. Во время обеда будем сходиться здесь и обмениваться результатами наших опытов.

– Превосходно. Мысль твоя очень хороша. Итак, мы расстанемся. Которую половину берешь ты?

– Ту, которая окружает нашу пещеру, если тебе все равно.

– Положительно.

Продолжая разговаривать, они вышли на воздух.

– С чего ты думаешь начать? – спросил Дахир.

– Я хочу вызвать проливной дождь, чтобы увлажнить и очистить воздух, который тяжел и густ, точно перед грозой. Мы еще не видели здесь солнечного луча. А ты что будешь делать?

– Я пойду искать подземные источники и попробую вызвать их на поверхность земли. Оба опыта хороши и помогут нам оживить нашу пустыню.

Обменявшись дружеским рукопожатием, друзья расстались.

Дахир перебрался через скалу, составлявшую границу его владения, достал свой магический жезл и, опустив его к земле, пошел вдоль скал к тому месту, где накануне ему слышался шум подземных вод.

Вдруг его жезл начал вздрагивать, уклоняться вперед, увлекая хозяина, пока наконец не остановился на расщелине одной скалы. Дахир прислушался, и до его тонкого слуха ясно донеслось клокотание невидимого водяного потока.

Очевидно, там протекал могучий источник, не находивший выхода.

Заткнув за пояс жезл, Дахир обнажил волшебный меч. Блестящим клином он очертил в воздухе огненный треугольник и затем несколько каббалистических знаков, произнося в то же время формулы, вызывающие духов стихии.

На острие меча сверкнуло голубоватое пламя, и тогда Дахир быстро вонзил таинственное оружие в расщелину.