Продолжая разговаривать и утешать друг друга, они дождались наступления полной тьмы; но, к их огорчению, в одном углу неожиданно вспыхнул электрический шарик, озаривший комнату серебристым светом.

Несмотря на это, Уржани все-таки приступила к вызыванию. Едва окончила она произносить формулы и чертить маленьким магическим жезлом необходимые каббалистические знаки, как раздался глухой раскат грома, послышался легкий треск, и по комнате пронесся порыв бурного ветра. Немного спустя ворвался окруженный пламенем раскаленный шар, который покружился с минуту и потом окутался беловатым облаком, сгустился, приняв форму человека, и в нескольких шагах от подруг появилась высокая фигура Дахира.

Уржани хотела броситься к нему, но он быстро поднял руку и сказал:

– Не прикасайся ко мне, я слишком насыщен электричеством. Хотя ты и не вызывала еще прямо меня, но я пришел ободрить вас, дорогие дети, и доказать, что вы не одиноки и не покинуты.

– Я знаю, отец, что должна оставаться здесь и выполнить назначение, о котором ты мне говорил; но Авани слишком потрясена той ролью, какую хочет навязать ей этот наглец.

Смущенная и взволнованная Авани передала все сказанное Абрасаком, и Дахир выслушал внимательно, а затем серьезно ответил:

– Роль эта была бы недостойной и кощунственной, если бы душа твоя преисполнилась гордыней и пошлой спесью, и ты действительно сочла бы себя божеством, перед которым будут преклоняться простодушные, жалкие дикари. Если же ты с верою и смирением будешь за них молиться, а затем исцелять, утешать, просвещать их и вообще пользоваться своим обаянием единственно для добра, то роль твоя сведется к выполнению известной миссии. Другое твое назначение, не менее полезное, ты выполнишь бессознательно и даже помимо своего желания. Для первобытных, грубого вида людей ты явишься олицетворением чистой, высшей и доселе еще невиданной ими красоты. Молясь тебе и с обожанием на тебя взирая, они запечатлеют образ твой в своем воображении, и таким путем создадутся первые астральные отпечатки красоты, которые, в свою очередь, отразятся на их потомстве. Сами они безобразны, потому что являются порождением грубых, первобытных сил природы. Значит, ты можешь покорно и с душевным спокойствием выполнить роль, придуманную для тебя этим преступным, но гениальным человеком, у которого недостаток знания восполняется духовным наитием.

Тебе, Уржани, найдется также здесь довольно дела. Теперь ты уже поняла, вероятно, какими соображениями руководились при выборе твоих подруг, вынужденных стать супругами товарищей Абрасака. Будь им утешительницей и руководительницей; внуши им, что на них лежит обязанность облагородить этих людей, воспитать их в добре, а не ненавидеть и не думать о мщении за учиненное насилие.

Окружающий вас первобытный народ представляет также обширное поприще для деятельности. Если тебе удастся использовать власть свою над Абрасаком, а именно страсть его к тебе, и ты сумеешь направить на добро огромные дарования этого человека, то сделаешь этим великое дело. Времени у вас впереди достаточно, потому что не так-то еще скоро загремит великая битва, которая отметит собой новую эру. Но ведь для нас, бессмертных, время очень мало значит. Вот маленький подарок вам от меня: он поможет закрепить ваше господство, – прибавил Дахир, поставив на стол два хрустальных флакона с золотыми пробками. – Одной капли этой жидкости на ведро воды достаточно для получения почти всесильного средства против болезней, ран и так далее. А пока до свидания и будьте мужественны!

Он благословил дочь с подругой и через мгновение исчез.

Уржани и Авани вполне были приучены своим воспитанием к строгой дисциплине и полному повиновению приказаниям высших магов и не помышляли даже о протесте. Грустные, но покорные и исполненные доброй воли, они еще некоторое время поговорили, а потом улеглись в постель и заснули.

Часть вторая
Глава девятая

Несколько дней прошло в полном одиночестве для обеих пленниц. Ни Абрасак и ни одна из их подруг не показывались. Только каждое утро приходил один из товарищей хозяина и молча ставил на стол дневное пропитание, а в галерее и под окном продолжали караулить омерзительные слуги их повелителя.

Наконец однажды утром явился Абрасак, видимо, очень довольный, объявил, что храм готов и он сейчас же отведет Авани в ее новое помещение.

Не обменявшись ни словом, Уржани поцеловала подругу, и та ушла за Абрасаком.

Выйдя за город, они направились к пустынному, загроможденному скалами месту и там вошли в узкую расщелину, едва доступную худощавому, среднего роста человеку. Расщелина шла во всю толщину каменной громады, за которой было пустое место, а посредине его широкое отверстие в земле, где виднелись узкие и грубые ступени лестницы. После продолжительного спуска они дошли по узкому извилистому проходу до отверстия шириною в дверь и закрытого завесою. Когда Абрасак откинул ее, Авани остановилась, пораженная и очарованная.

Перед нею, теряясь вдали, раскинулась пещера, и несколько природных колонн поддерживали высокий свод, словно в каком-нибудь соборе. По странной игре природы, проникавший сквозь невидимые щели, свет казался голубым и придавал лазурную окраску всей внутренности пещеры; сапфировой казалась и прозрачная вода обильного источника, бурливо вытекавшего из стены и вливавшегося в большой природный водоем посредине пещеры. Куда стекал излишек воды, не было видно.

Скрытый завесой вход находился на некоторой высоте над землей, а около него, в высокой и глубокой нише, стояло золотое седалище в виде трона.

Прямо перед нишей, на высоте двух каменных ступеней от пола, помещался престол, продолговатый и четырехугольный, из массивного золота, с двумя весьма забавного вида треножниками по бокам: на престоле лежали различные предметы для жертвоприношений.

– Вот я случайно открыл эту пещеру и тотчас решил обратить ее в храм, – самодовольно проговорил Абрасак. – Я хотел поставить здесь статую, не имея в виду, что счастливый случай пошлет мне живое божество. За эти дни мы с товарищами, насколько оказалось возможным, устроили самое необходимое. На троне воссядешь ты и станешь изливать по известным тебе законам науки свои духовные дары на народ, который обоготворит тебя. Мне остается показать, где ты будешь жить.

Он провел ее в небольшую смежную пещеру, такую же голубую, как и первая, и обставленную теми удобствами, какие только возможны были в данных обстоятельствах.

– В этом ящике ты найдешь порошки, травы, то есть всё, что тебе понадобится и чем мне только можно было снабдить тебя,- прибавил Абрасак, указывая ей на большой деревянный ящик у стены. – Служение твое будет продолжаться только от восхода солнца до трех часов пополудни; после этого часа доступ в пещеру воспрещается, и ты будешь иметь возможность отдыхать или делать что пожелаешь. Уржани будет навещать тебя, а вечером ты можешь приходить к нам, но, конечно, под покровом. Ты начнешь служение с завтрашнего утра.

Сделав прощальный жест рукою, он скрылся.

Вскоре дикари толпами стали собираться на обширной равнине, тянувшейся перед входом в пещеру, загроможденной, как и на вершине горы, грудами диких скал.