— Тихо! — поспешила тормознуть Айри новую подругу, услышав в ее голосе нотки зарождающейся истерики. Она по опыту (Тич постоянно устраивал истерики по любому поводу) знала, что панические настроения надо гасить в зародыше, и попыталась закатить Вике пощечину. — Я в смысле хотела сказать: «Не паникуй», — удивленно пробормотала Айри, почувствовав свою руку в стальном захвате каратистки.
— Еще раз так сделаешь: оторву, — грозно сказала Вика.
Подготовка у девицы, надо сказать, была великолепная.
— Здорово! — одобрила Айри. — Ты что, как и я, в темноте видишь? Я думала, кроме меня, так никто не может.
— Ни фига я не вижу. Тут темно как у негра в… — Вика заткнулась, решив не уточнять, какое место на теле негра она имела в виду.
— А как мою руку поймала?
— По звуку. — Вика разжала пальцы.
— Молодец! — Айри потерла полураздавленное запястье. С такой ловкостью и силой она еще не сталкивалась. — А чего по деревьям так плохо скачешь?
— Я те чё, обезьяна? — обиделась Вика. — Лучше скажи: чего драться полезла?
— Ну как? У тебя же истерика начиналась. В таких случаях надо с ходу по морде… ой… извини! Папа не любит, когда я так выражаюсь. По лицу!
— И это ты называешь истерикой? — презрительно фыркнула Вика. — Ты еще настоящих истерик не видела. Хотя откуда тебе знать, в лесу живешь.
— Ты меня тоже за дикарку-то не держи, — теперь уже обиделась Айри. — В лесу я гуляю, а живу в замке.
— Ух ты! Служанкой там подрабатываешь? — язвительно спросила Вика.
— Нет, княжной, — невозмутимо ответила Айри. — Единственной на весь Дагар, между прочим.
— У вас здесь дефицит князей?
— Ага. Графов и маркизов пруд пруди, а князь один — мой папа, ну а я — княжна.
— За тебя принцы случайно не сватаются? — Вика не верила ни одному слову новой знакомой.
— Да посватался недавно один гад. — Голос у Айри был такой расстроенный, что Вика засомневалась: а вдруг не врет? В принципе почему бы в столь диком мире этой полуголой амазонке и не быть княжной? Да запросто. Может, у них и короли голышом по лианам скачут.
Вика невольно захихикала, представив себе светский раут местного бомонда. Перед ее мысленным взором появился волосатый король в звериной шкуре, который сидел в своем «дворце»-пещере на самом почетном месте у костра. На костре жарится нанизанный целиком на вертел кабан, а вокруг толпятся «герцоги» и «графы» в ожидании, когда им кинут кость.
— И чем тебе твой принц не угодил?
— Всем!
— Старенький, коржавенький урод?
— Судя по портрету, нет, — сердито откликнулась Айри.
— У вас тут рисуют портреты? — удивилась Вика. — На чем?
— Что значит — на чем? На холсте.
— А не на стенах пещер? — на всякий случай уточнила каратистка.
— Вик, ты что, издеваешься?
— Да нет… просто в этих джунглях…
— Я здесь просто отдыхаю, — отчеканила Айри. — Между прочим, мы, прежде чем нас застала ночь, шли ко мне домой, в замок. Хотя… чего я там забыла? Еще припрется туда этот принц, и что я с ним делать буду?
— У-у-у… да у тебя проблемы, подруга. Никак парня на стороне завела?
— Никого я не завела. Ларс де Росс просто… — Айри запнулась.
— Понятно. Он кто?
— Никто. Обычный граф. Но какие романы пише-е-ет…
— Ого! Раз в этом мире пишут романы, то еще не все потеряно.
— Лучше б присоветовала чего, — недовольно пробурчала Айри.
— Это я запросто. У тебя же стандартная ситуация: быть или не быть, пить или не пить. А если не знаешь, что делать, путь только один: к гадалке. У нас все девчонки так делают.
— Точно! — обрадовалась Айри. — К Зюзику надо идти!
— К кому?
— К Зюзику Пропойведнику. Он в трактире «Крутой Рог» Северного форта судьбу предсказывает.
— В трактире? — насторожилась Вика.
— Ага. Говорят, ему там после третьего стакана астральный канал открывается.
— Ой, гложут меня смутные сомнения…
— Да ты чё! Все нормально! Я у него все про Ларса выведаю, а ты про то, как обратно в свой Рамодановск вернуться.
— Ну давай попробуем, — неуверенно сказала Вика. — До этого форта далеко?
— Ну… если б я была одна, то завтра к полудню добралась бы. А с тобой дня два ползти придется. Жаль, лошадей нет.
— А что?
— Да твой костюм вполне за костюм для верховой езды или охотничий сошел бы, а без коней побьют.
— За что?
— За то, что в мужской одежде ходишь.
— Дикие вы все-таки. В мужском побьют, без коней побьют.
— Папа мне сказал, что в разных странах у разных этнических групп свои нормы этики и морали. И если в одном обществе неприлично появляться без бабочки на шее, то в другом верхом неприличия считается прийти на официальный прием в одежде.
— Ух ты! — опешила Вика. — Айри, извини. Оказывается, здесь не такая уж и глухомань. Давай забудем про наскальные рисунки. Папаша у тебя продвинутый. У нас по этому поводу, правда, несколько иначе говорят.
— А как у вас говорят?
— У нас говорят: со своим уставом в чужой монастырь не лезь, а то тебе этот устав в такое место засунут — не обрадуешься. Однако другого костюма у меня нет. Что делать?
— Ерунда. Небольшой крюк сделаем. У меня около каждого форта Прикарденского леса схроны есть. Северный форт не исключение. Там и переоденемся. Идет?
— Идет.
— Тогда сдергивай последний бублик, он за твоей спиной висит, и сразу падай на пол.
— Зачем?
— Чтоб гуркок промазал. Он, как дверки откроются, мимо шкрябов пролетит, об тебя споткнется, я его поймаю и хвост в пасть запихаю.
— Зачем? — опешила Вика.
— Чтобы он подавился.
— Нами?
— Хвостом.
— К чему такие сложности? Может, сразу ему в морду, и пусть летит?
— Еще чего! Ты что, нормально подкрепиться перед дорогой не хочешь? У гуркоков мясо знаешь какое вкусное! Особенно в хвостовой части. Ему как дышать нечем станет, он себе хвост откусит, выплюнет его и убежит. И мы с завтраком, и ему хорошо.
— Ему-то чем хорошо?
— Без хвоста быстрее бегать будет, и пищи меньше на пропитание добывать придется. Да ты его не жалей. У гуркоков хвосты быстро вырастают. Через две недели он как новенький будет.
— Ну разве что как новенький, — вздохнула Вика, нащупала за своей спиной последний бублик, сдернула его со стенки бубличного дерева и рухнула на пол.