После обеда Заторский попросил барона уделить ему несколько минут, и они прошли в кабинет хозяина дома.
Веджага-Синг начал серьезный разговор с Мэри, а Лили, воспользовавшись этим, потихоньку ушла в небольшую смежную гостиную и села у окна.
Через несколько минут к ней подошел князь и сел рядом на диванчике. Вынув у нее из-за пояса букетик роз, он заменил его принесенными свежими померанцевыми цветами.
— Что вы делаете, Алексей Адрианович? — спросила Лили, удивленно и конфузливо.
— Украшаю вторую невесту в этот счастливый для Мэри и Вадима день. Или я ошибся, Лили, прочтя в ваших глазах, что вы отвечаете на мою искреннюю любовь к вам и согласны стать моей женой, ангелом-хранителем моего очага? — он нагнулся к ней и любящим взглядом заглянул в ясные, поднятые на него глаза молодой девушки.
— Зачем скрывать, что не желаю большего счастья, как принадлежать вам? С самого детства вы покорили мое сердце, князь, и я употреблю все усилия, чтобы стать и быть всегда достойной вас, — весело и откровенно призналась Лили.
Взволнованный и счастливый князь обнял ее и горячо поцеловал в губы.
— Дорогая моя, я также счастлив и горжусь твоей давнишней любовью и, в свою очередь, постараюсь всегда быть достойной ее. Мы вместе станем работать над великим делом человеколюбия — просвещением душ, и вместе будет стремиться к свету.
В то время, как князь и Лили объяснялись, между бароном и Заторским происходил серьезный и необыкновенный разговор. Едва только очутились они вдвоем, как Вадим Викторович сказал, без всякого предисловия:
— Я знаю, что вы оплакиваете смерть Заторского. Так рассейте это последнее, омрачающее ваше сердце темное облако грустного и далекого прошлого. Доктор жив, и я сам говорю вам это. Вот, я — Заторский, пришел просить вашего прощения за свою неблагодарность и подлость относительно вас.
Он говорил по-русски, и при первых звука знакомого голоса барон побледнел и шатаясь вскочил с места.
— Вздор, ложь! Мертвые не воскресают… Я сам видел Заторского в гробу!..
— А, между тем, он лично перед вами, барон. На этот раз мертвый воскрес, а потому, перестаньте обвинять себя в убийстве, хотя я вполне заслужил его за свою непорядочность.
И он передал вкратце, каким образом его спас Веджага-Синг и как благодаря науке и труду он снова обрел душевный покой, и в заключение добавил:
— Впрочем, я воскрес только для вас и Лили, и прошу хранить по этому поводу безусловное молчание. Заторский умер для света и должен быть вычеркнут из его списков. Из этой могилы встал Равана-Веда, новый человек, в полном смысле слова, который сознает, насколько был виновен, и будет счастлив, если вы простите ему прошлое, а впредь не откажете в некоторой дружбе.
Со слезами на глазах барон привлек его к себе и обнял.
— От всей души прощаю вам злополучное прошлое по вине бессердечной и бесчестной женщины. Благодарю, что вы сняли с меня угрызения совести, а свою вину вы искупили великодушным поступком, избавившим меня от уголовного наказания. С радостью принимаю вашу дружбу и предлагаю вам свою. За тайну же вашу будьте спокойны: я никогда не выдам ее.
После дружеской, откровенной беседы, вполне восстановившей их прежние, сердечные отношения, они вернулись в залу, где их ожидала приятная новость о сватовстве князя. Сияя от удовольствия и будто помолодев лет на десять, барон расцеловал жениха с невестой, заверяя князя, что другого зятя он никогда не желал. Вторично выпили шампанского и все довольные разошлись.
Затем Лили была занята приготовлением приданого, а Мэри приведением в порядок своих дел. Маг уехал в Лондон.
Недели две спустя после описанных событий к Мэри явился какой-то господин, назвавшийся дальним родственником Ван-дер-Хольма, и представил законные документы, требуя свою часть наследства, так как Мэри не имела детей. С приходом этого господина Пратисуриа проявил беспокойство и гнев, царапая пол с глухим ворчанием, а Мэри схватила его за ошейник, из опасения, что тот бросится на незнакомца. Ей самой тоже было как-то жутко под лукавым, недоброжелательным взглядом своего собеседника, и она понимала, что это член братства, требовавший возврата имущества общины.
Без малейшего колебания согласилась она передать все состояние покойного мужа его «двоюродному брату», за исключением дома, в котором она жила, чтобы сохранить его, как вдовью часть. С кислой улыбкой согласился «кузен» на ее желание, но когда впоследствии князь посетил странный дом по просьбе Мэри, который предполагалось переустроить по указаниям мага, то заметил, что статуя сатаны исчезла, а вместе с тем опустел и подвал, где хранились соблазнившие Мэри сокровища.
Недель через шесть, в самом тесном кругу, отпраздновали свадьбу Лили, и новобрачные уехали в Крым, где у князя было имение.
Окончив к этому времени свои дела по наследству, Мэри, в сопровождении доктора, отправилась в Тироль, где ей предстояло тяжелое испытание по окончательному очищению. Немноголюдная женская община проживала на берегу того же озера, видного из окон виллы, где посвящался Заторский, и управлялась настоятельницей, так же из посвященных, которой уже были преподаны все указания относительно новой, отданной под ее покровительство, сестры.
Доктор удалился в мужскую обитель, дорогую ему по воспоминаниям о его «воскресении», намереваясь работать там, пока не окончатся тяжкие испытания его невесты.
Дав отдохнуть несколько дней своей ученице, настоятельница объявила, что пора начинать искус. Прежде всего они отправились в ближайший город, где Мэри с глубокой верой исповедовалась и причастилась, а на другой день она облеклась в белое одеяние кающейся, взяла в руки зажженную восковую свечу, и настоятельница со всей общиной отвела ее в уединенное место, где той предстояло пережить свое испытание.
Неподалеку от берега озера находилась самой природой вырытая в скалистом массиве обширная пещера, в глубине которой тонкой струйкой журчал родник, падающий в каменный бассейн и скрывавшийся затем в расселине у входа. Подле одной из стен был каменный престол и на нем распятие с семисвечником, а у его подножия стояла увенчанная крестом чаша и лежало «Евангелие», с потолка свешивались подвешенные лампады, а у боковой стены пещеры помещался орган. Мэри была прекрасная музыкантка и отлично знала этот инструмент. В маленькой смежной пещере стояли скромная постель, стол, два табурета и шкафчик из белого дерева, а в ногах кровати лежала охапка травы для Пратисуриа. На столе стояли две кружки — одна с водой, а другая с молоком — и лежал хлеб.
Начальница поцеловала новую послушницу и сказала, что каждый день одна из сестер будет навещать ее и приносить чистое платье, молоко, хлеб и пищу для Пратисуриа. Затем она прибавила, что Мэри может купаться в озере, куда положительно никто не ходит, и посоветовала выспаться днем.
— Ты можешь ничего не бояться, сестра, будучи под охраной тигра, но зато бодрствуй и молись ночью, так как сыны бездны ищут тьмы. Играть ты можешь только духовные песнопения, чтобы очищать воздух глубокими и строгими звуками, а на престоле возжигай ладан. Если же демоны слишком остервенятся на тебя, воздвигни против них чашу, внутри которой хранится благословленная остия, и адские силы отступят перед светом небесным. Чтобы достичь тебя, они будут принимать всякие человеческие и животные формы, но Пратисуриа вовремя предупредит: его-то они не обманут. Но если ты начнешь слабеть, тогда дерни за шнурок возле органа, в убежище зазвенит колокол, и мы придем поддержать тебя. В шкафу ты найдешь белье, свечи и хрустальный сосуд с вином, которым время от времени ты можешь подкреплять силы. А пока, до свидания, милая сестра. Будь тверда, мужественно перенося страшную, предстоящую тебе борьбу, и не забывай, что победа зависит от твоей твердости и спокойствия.