Казалось, гроза пронеслась над семьей, так и не разразившись, но сегодня утром грянул гром.
Роман зашел около полудня на кафедру к Оле и сквозь зубы сказал:
— Пошли в курилку.
Оля удивилась, но отправилась с некурящим мужем под лестницу. Там не было ни одной души. Роман толкнул жену, та пошатнулась, чуть не упала и воскликнула:
— Рома, ты с ума сошел?
— Я все знаю, — прошипел он, больно выворачивая ей запястья, — думала скрыть от меня? Ан нет, нашлись люди, открыли мне глаза.
— Ты о чем? — растерялась Ольга.
— О ком! — взвизгнул всегда спокойный, как удав, Рома. — О твоем любовнике, дрянь!
Оля сначала потеряла дар речи, потом вскрикнула:
— Ты заболел! Какие любовники?
Рома вытащил из кармана длинный конверт и начал хлестать им жену по лицу.
— Не ври, не ври, не ври…
У Оли потекла кровь из носа. Решив, что у мужа невесть от чего помутился рассудок, она попыталась убежать, но он пнул ее, заставил сесть на ступеньку и велел:
— Читай! Есть добрые люди, открыли мне глаза.
Оля развернула листок и совсем растерялась. Перед ней лежало письмо, написанное ее собственным почерком.
«Милый, мой единственный, обожаемый! Опять ночь без тебя! Никак не могу заснуть около вконец опостылевшего мне Романа. Если бы не его смертельная болезнь, мигом бы ушла к тебе, любимый! Как вспомню наше последнее свидание, так сладко сжимается все внутри, мне достаточно подумать о тебе, чтобы ощутить желание. Милый, дорогой, я тоскую по твоим рукам, хочу снова оказаться в твоих жарких объятиях, утонуть в них, вдохнуть аромат твоего тела. Как ужасно, что мы врозь. Но, надеюсь, доктор прав, Роман скоро умрет, противную Аньку я мигом сживу со свету, и квартира станет нашей. Вот тогда начнется по-настоящему счастливая жизнь, с тобой. Твоя Олечка-полечка.
P.S. Помнишь, как говорил Гейне…»
Дальше следовало большое стихотворение великого немецкого поэта.
Ольге показалось, что рухнуло небо. Да, послание написано ее почерком, в этом нет никаких сомнений, но она никогда никому не писала подобных фраз. Потом Гейне! Это был любимый ее поэт, приведенные в письме строфы она знала наизусть и часто цитировала студентам. Кое-как собравшись с мыслями, Оля пролепетала:
— Это не я, честное слово!
Внезапно Роман опустился на ступеньку около жены и равнодушно протянул:
— Вот ты какая! Зря я сердился на маму, она права была! Ты подлая гадина! Врешь любовнику, что муж смертельно болен…
— Это не я, — твердила Оля, — это не я, это не я…
— Что не ты? — вновь начал закипать Роман.
— Писала письмо.
Муж отвесил ей пощечину.
— Не бреши, как будто я твои каракули не знаю! И Гейне! Ты его вечно без всякого повода распеваешь, достала уже!
Ольга продолжала вертеть письмо в руках. В ее душе было черно. Ну как убедить мужа в том, что не она это писала?
Но как странно! Неужели на свете встречаются два человека с одинаковым почерком?
Внезапно преподавательница увидела ошибку, и Оля вскочила на ноги.
— Ага, — в невероятном возбуждении закричала она, — есть доказательство, что это не я сочинила!
Роман дернул ее за руку. Оля с размаха села на ступеньку и довольно сильно ударилась о нее.
— Ну, — зло рявкнул всегда ласковый муж, — говори, что ты придумала!
— Вот, видишь, тут стоит артикль «dem», — ткнула Оля пальцем в строку.
— И что?
— А надо «den». Человек, переписывавший стихи, сделал элементарную, но очень частую ошибку, перепутал падеж, — обрадованно зачастила Оля, — ты же понимаешь, что я, знающая Гейне назубок и преподающая много лет немецкий, никогда не совершу такого промаха!
Роман хмыкнул:
— Хитра! Прямо как заяц следы запутываешь! Специально сделала ошибку, чтобы потом вот так оправдываться!
— Ты мне не веришь, — заплакала Оля.
— Нет!
И тут ее прорвало, она стала кричать, что не виновата, что Роман сам хорош…
Через пару минут на ее лицо обрушилась пощечина, и муж заявил:
— Что позволено Юпитеру, не позволено быку. Все, между нами больше ничего быть не может. Я простил бы тебе что угодно, но не измену. Вещи тебе завтра привезут, куда укажешь, не смей возвращаться в мою квартиру.
Вымолвив это, Роман собрался уходить, Оля воскликнула:
— Но где ты взял это письмо?
— Неважно, — неожиданно спокойно ответил муж.
Ольга еле-еле дотянула до конца рабочего дня. Мысль о самоубийстве пришла ей в голову после обеда. Жизнь теперь не имела никакого смысла. Собственной квартиры у Оли нет, в ее родных пенатах живет младшая сестра с мужем и тремя детьми. Конечно, она примет Олю, но многочисленной семье и без того тесно в двух комнатах. Однако не пресловутый квартирный вопрос напрягал ее больше всего. Как жить без любимого Романа? Каким образом оправдаться перед ним? Откуда взялось письмо?
Оля просидела на работе до позднего вечера, а потом решилась: влезла на подоконник…
— Ну зачем ты сюда вернулась, — укоряла она Алену, — мне незачем жить, да и негде!
— Пойдемте ко мне, — предложила ей Алена, — сейчас я пока живу одна, отец с матерью за границей работают, брат у жены поселился.
Ольга покорно поехала со своей студенткой. Целую ночь они просидели на кухне, обсуждая ситуацию. К утру Оля перестала думать о самоубийстве и приняла решение бороться за свое счастье.
Перво-наперво она решила узнать, кто является любовницей ее мужа. А то, что у Романа имеется баба, было ей ясно давно.