— Ах, сударь! Не старайтесь объяснить необъяснимого еще более невероятными предположениями! — вскричал священник. — Принести разлагающийся труп в эту комнату, где сидела сестра Бригитта, в двух шагах от маркизы, находившейся в кабинете мужа, и принести так, чтобы никто ничего не заметил, никто не почувствовал запаха и не слышал шума и не осталось бы никаких следов — разве это вероятно? И, однако, вы допускаете это, чтобы только осмеять и отвергнуть несомненный факт Небесного гнева! Разве вы измеряли и взвешивали могущество Создателя? Разве вы можете постигнуть непонятные и ужасные пути Его правосудия? Конечно, в вашем Париже — этом современном Содоме — где процветают всевозможные пороки, где допускаются всякие излишества и терпятся всякие преступления против натуры, легко все отрицать и провозглашать культ материализма и веру в полное уничтожение. Чтобы открыть глаза не желающим оставаться слепыми, несмотря на очевидность, Провидение допускает совершаться фактам вроде тех, с каким мы сейчас имеем дело. Здесь мы видим несчастную женщину, жившую развратом. Она отвлекает с пути долга женатого человека и потакает его самым низменным инстинктам. Тот же окончательно забывает свой долг и честь. К великому соблазну всех честных людей, оба эти достойные представители современной развращенности предаются оргиям, бравируют общественным мнением и насмехаются над добродетелью и чистотой прекрасной молодой женщины, которая скромно и покорно живет здесь, не высказывая ни одной жалобы. Не довольствуясь этим, нечестивая и бесстыдная куртизанка добивается того, что распущенный и циничный любовник вводит ее даже в дом своей чистой супруги, на бал, который она дает. Тогда рука всемогущего Господа обрушивается на нее! Безумный узнает ее между всеми и сбрасывает в пропасть эту современную Иезавель (Иезавель (библ.) — жена Ахава, седьмого царя Израильского. Этот брак положил начало падению царства Израильского. Самое имя Иезавель сделалось синонимом всякого нечестия и разврата.), проклятая душа которой не находит покоя даже в могиле. Сила ее нечистых желаний побеждает самую смерть! Из глубины бездны она является к своему любовнику, чтобы еще, хоть короткий момент насладиться адскими наслаждениями, отпраздновать последний шабаш в этих стенах. Но перед Св. Кровью и Телом Христа демон вынужден был отступить и бросить тело, которое он оживлял! И все это совершилось на глазах свидетелей, видевших живым этот двухнедельный труп!.. И такой факт вы отрицаете и подыскиваете ему невероятные объяснения, вместо того, чтобы ударить себя в грудь и громко возгласить: Буди милостив к нам, Господи!..
Никто не перебивал горячей и убедительной речи старика — священника. Следователь и Бертран слушали его с задумчивым и серьезным видом. Что же касается полицейского комиссара, то, несмотря на весь его скептицизм, суеверный ужас вызвал на его лбу крупные капли пота. Только одни доктора остались непоколебимыми в своем ученом тщеславии.
— Итак, отец, по вашему мнению, сам сатана вселился в тело этой кокотки, чтобы явиться на любовное свидание к господину Верделе, но вид креста и душ из Св. воды заставили дьявола бежать и предать труп разложению? — с насмешливой улыбкой заметил Арнольди. — Признаюсь, дорогой святой отец, это объяснение очень просто и, в то же время, очень невероятно. Впрочем, уже давно мнения церкви и науки расходятся по этому вопросу. Вы верите в сатану и боитесь его злобы; мы же, т. е. наука, давно отвергли его. Не смея показывать носа в наши клиники и лаборатории, он показывает свою силу в других местах. Итак, согласитесь же, что как бы ни был необыкновенен занимающий нас случай, я даю ему единственное возможное объяснение. Все присутствующие здесь свидетели, люди нервные, были жертвами заразительной галлюцинации, вызванной рассказами о призраках, трагической смертью Ренуара, исчезновением девицы Лажуа и, наконец, предполагаемой смертью маркиза. Совокупность всех этих обстоятельств способна была вызвать общую одновременную галлюцинацию. Это чрезвычайно интересный патологический случай, который следовало бы подвергнуть серьезному медицинскому исследованию.
— Что же? Этот труп был принесен сюда на крыльях галлюцинации? — иронически спросил священник.
— Попытка объяснить, каким образом попал сюда этот труп, лежит на господине следователе.
Услышав такое обращение к себе, следователь сделал нетерпеливый жест. Несмотря на все свое неверие и на весь свой атеизм, он чувствовал себя очень нехорошо в соседстве с таинственным странствующим трупом.
— Я не премину, конечно, произвести самое тщательное следствие. Но прежде всего, мне кажется, следует удалить отсюда этот разлагающийся труп, так как он отравляет воздух. Разрешаете вы, господа, сейчас же его похоронить, или нужно отправить в клинику?
— Конечно, в клинику! Может быть, вскрытие даст нам какие — нибудь новые указания.
— Отлично! Я сейчас сделаю необходимые распоряжения, а затем, господа, мы приступим к составлению протокола.
— Надеюсь, вы упомянете в протоколе о показаниях сестры Бригитты и Жака, что они несколько часов тому назад видели покойную девицу Лажуа живой у кровати маркиза. Маркиза тоже подтвердит это показание, — заметил священник.
— Да! Клянемся вам в этом нашим вечным спасением.
— Только этого недоставало! Не хотите ли вы, чтобы мы написали, что священник, отец Бастиан, констатировал, что сам сатана вселился в труп, который, вследствие душа Святой воды, упал разложившимся? — с гневом сказал один из докторов.
Другой доктор прибавил суровым тоном:
— Ни в науке, ни в протоколах не допускаются глупости подобного рода. Вы, сестра Бригитта, и вы, Жак, хорошо сделаете, если будете молчать об этом. Люди, которые утверждают, что видели, как прогуливаются особы, умершие пятнадцать дней тому назад, или сумасшедшие, или больные, которым место в больнице. Вам же, отец Бастиан, никто не мешает успокоить свою совесть, служа заупокойные обедни по покойной.
— Нет, я остерегусь вмешиваться в дела дьявола, а также не стану спорить с вами, так как нет людей более глухих и слепых как те, которые сами не хотят слышать и видеть.
К вечеру этого же дня состояние Беранже значительно ухудшилось. Им овладела лихорадочная сонливость, заставлявшая доктора бояться нервной горячки. Доктор настойчиво советовал маркизе вернуться в Париж, пока это еще возможно, так как не только все средства, но и все медицинские знаменитости будут к услугам больного. Так как барон в телеграмме выражал такое же желание, Алиса решила ехать в ту же ночь. С ней вместе отправилась сестра милосердия и Бертран, любезно предложивший маркизе сопровождать ее до Парижа.
Переезд совершился без всяких приключений. Со смешанным чувством радости и горя встретил барон своего племянника, которого смерть, казалось, отдала только для того, чтобы снова овладеть им.
На следующую ночь после приезда в Париж, у Беранже открылся бред, и доктора объявили, что у него одна из самых опасных нервных горячек, осложненная в мозгу.
Тяжелые дни и еще более тяжелые ночи потянулись для Алисы. Молодая женщина сама чувствовала себя нездоровой.