Недовольный спутник продолжал бурчать:
– И чего ты этим хочешь добиться? Что я взревную сначала, а потом вдруг пойму, как я тебя нежно люблю и как ты мне дорога? Может, рассчитываешь, что жениться захочу?
Разозленная Аня повернулась к нему всем телом и тихо, но значительно проговорила:
– Хватит! Замолчи!
В ответ на это категоричное распоряжение, Антон сверкнул глазами но замолчал. В салоне возникло недружелюбное молчание.
Приехали домой. Аня сразу пошла на кухню, Антон в свою комнату. Послышались звуки очередной компьютерной игрушки.
Аня обидчиво закусила губу. И почему она это терпит? Никакой гордости уже не осталось? Приготовив ужин, сдержанно позвала Антона. Перейдя на кухню, он тут же включил телевизор на кухне и уставился в него, обиженно пыхтя. Можно подумать, она его жестоко оскорбила!
Поев, вежливо поблагодарил ее за вкусную еду, на что она скептически хмыкнула, поскольку была уверена, что за просмотром телика он и не понял, чего жевал, и ушел обратно. На сей раз послышались утробные звуки какой-то американской комедии. Аня пожала плечами – ребенок, и только.
Вечером, ложась спать, она подумала, что невесть чем разобиженный Антон останется в своей комнате, но, лишь только выключила свет, он зашел в комнату и залез к ней под одеяло. Ни поцелуев, ни ласковых слов. За что он ее наказывает? В голове снова мелькнул обидный вопрос – он со всеми женщинами ведет себя так же себялюбиво, или только с ней?
Стараясь забыть об ответе на этот невысказанный вопрос, отвернулась к стене и притворилась спящей. Он легко провел ладонью по ее спине, прося прощения, но она предпочла этого не заметить. Через некоторое время, вздохнув, он тихонько встал с постели и вышел из комнаты.
На следующий день, старясь не вызывать нареканий, заранее встала на видном месте у дороги, чтобы Антон увидел ее сразу. Через пятнадцать минут около нее остановилась Тойота и он суховато бросил:
– Садись сзади!
Она послушно открыла заднюю дверь и скользнула внутрь. На переднем сиденье восседала весьма раскованная импозантная девица в открытом вечернем платье. Положив руку на спинку, она повернулась и небрежно спросила, ясно давая знать, что спрашивает исключительно из вежливости, и на самом деле мнение спутницы Антона ее совершенно не колышет:
– Вы не против, что я заняла ваше место?
Анна была вынуждена ответить:
– Нет! – ответ прозвучал неприветливо, но она об этом не жалела. С чего ей привечать эту хищницу?
Гостья повернулась и приторно обратилась к водителю:
– У тебя очень милая подруга. Приветливая такая.
Антон промолчал, а Аня в ответ на эту издевку лишь выразительно подняла брови. Машина притормозила у ресторана, и девица приготовилась выходить. Бросив выразительный взгляд на Аню, манерно попрощалась.
– Я очень рада, что вы не против моего присутствия на вашем месте. Счастливо оставаться! – нагнувшись, приложилась к щеке Антона. Поморщившись, интимно прошептала: – Бриться надо почаще, милый! – и выпорхнула из авто.
Аня поняла, что речь шла вовсе не о месте в машине, а о чем-то гораздо более серьезном, и на сердце заскребли кошки, ставшие привычными за месяцы совместной жизни с Антоном. Она посмотрела на него в зеркало заднего вида. Физиономия у него была непроницаемая, но ей показалось, что в глазах мелькают удовлетворенные огоньки.
Неужели это его инициатива – прокатить в машине эту бесцеремонную особу? Для чего? Чтобы свести их вместе и посмотреть, что будет? И чего он ждет сейчас? Выяснения отношений, чтобы еще больше позабавиться на ее счет? Не доставит она ему такого удовольствия!
Отвернулась к окну, сделав вид, что разговор с подобными девицами сущий пустяк, не стоящий внимания. Антон, насвистывая одному ему ведомую мелодию, подъехал к дому. Тут их пути привычно разделились. Она пошла в универсам за продуктами, он поехал ставить машину на платную стоянку.
Вечером, просидев за письменным столом до одиннадцати часов, устало прислушалась. Из соседней комнаты доносились звуки так ненавидимых ею «Звездных войн». Она кисло усмехнулась. Конечно, телевизор для него гораздо ценнее, чем она. И зачем он с ней живет? Не проще ли было отправить ее обратно к маме?
Аня потрясла руками и ногами, чтобы разогнать застоявшуюся кровь, и побрела на кухню выпить чаю. Мимоходом заглянула в открытую дверь соседней комнаты. К ее удивлению, Антон не пялился в упоении на экран, а неподвижно стоял у окна, глядя в темное небо.
Аня сделала шаг назад и окинула пристальным взглядом празднично накрытый стол. Так, соль, салфетки, тарелки, приборы. Четырнадцать стульев, по числу гостей. Своих стульев только шесть, недостающие пришлось одолжить у соседей. Вроде всё в порядке. Она перевела рассеянный взгляд на большие настенные часы. Полвторого, скоро начнут собираться гости.
В принципе, ничего особенного. Небольшая пирушка в честь получения ею диплома. Да и то на ней настоял Антон. Откуда у нее, вчерашней студентки, такие деньги?
Она сняла халат и косынку, которой всегда повязывала голову, когда готовила. Пора приводить себя в порядок. Пошла в ванную, расчесала волосы, немного подкрасилась. Антон не был таким педантом, как папочка, но тоже распущенности и разболтанности не любил. Она вновь поморщилась, вспомнив убожество их холодной договоренности, – они живут вместе, она ни в чем не нуждается, но, естественно, выполняет все домашние обязанности. Он – добытчик, за ним деньги, но по мере сил помогает по хозяйству. Все последние полгода он свято соблюдал эти условия. А по ночам и с лихвой. Денег у нее было вполне достаточно, но вот понимания и поддержки, не говоря уж о любви…
Она фыркнула, глядя в собственные расстроенные глаза, отразившиеся в большом прозрачном зеркале. А вот не надо было влюбляться в кого попало. Сама виновата! Но тут же зажмурилась и истово повторила, внушая невидимым ангелам:
– Он обязательно меня полюбит! Обязательно! И станет таким, как я хочу – ласковым, добрым, отзывчивым. Обязательно!
Закончив заклинания, еще раз окинула себя придирчивым взглядом. Ярко-синее до колен платье подчеркивало синеву глаз, отчего они кажутся огромными и загадочными. Правда, волосы коротковаты. Недавно она в пику Антону обрезала их почти под мальчишку, и пожалела об этом. Хотя и была вознаграждена явным неудовольствием Антона.
Он всю неделю брюзжал, что она себя изуродовала и с длинными волосами выглядела бы куда лучше. Аня лишь усмехалась себе под нос. Хоть маленькое, но отмщение за его равнодушие. Надо же, заметил изменения в ее внешности!
Услышав требовательный звонок, в последний раз провела рукой по волосам, стараясь сделать их попышнее, и вышла в коридор. Антон уже встречал первых гостей и любезно провожал в кабинет, украшенный ради такого случая разноцветными шариками. Он собирался купить цветы, но Аня воспротивилась: