– Да черт с ней, с Полиной! Тоже мне, семеро по лавкам… – Ласково взял ее за руку. – Может, останешься?
У нее не укладывалось в голове, для чего так настаивать. Ну, была бы она какой-нибудь сексапильной красоткой, а так… Строго заявила, чтобы прекратить дальнейшие поползновения:
– Спасибо, но что-то не хочется! И не надейся, что я из вежливости скажу: как-нибудь в другой раз. Другого раза не будет!
Разочарованно засмеявшись, он смирился:
– Ладно, уговорила! Подожди чуток, я оденусь и тебя отвезу.
Но ее это не устраивало. Еще полчаса вдвоем в тесном, замкнутом пространстве?
– Это совершенно излишне. Здесь в двух шагах остановка трамвая. Доехать до дома не проблема. – Она замялась, но все-таки спросила: – А что бы ты стал делать, если бы я вчера ответила «да»?
Он хмуро уставился на ее сочные, розовые губы. Ужасно хотелось прижаться к ним снова. С трудом перевел взгляд на голубые глаза, несколько мутноватые после вчерашнего.
– А вот этого ты никогда не узнаешь. Поезд ушел.
Она гордо выпрямилась.
– Верно. Я тоже пойду. До свиданья!
Ее решительный тон сделал свое дело, и он нехотя открыл дверь, выпуская птичку на волю. Девушка тихо выскользнула на улицу.
Обеспокоенная Полина открыла дверь сразу, едва заслышав легкий шум. С укором покачала головой, увидев зеленоватое, с серыми тенями под глазами, лицо Ани.
– Вот что значит не уметь вовремя сказать «нет»!
Та возмутилась безжалостностью подруги:
– Неправда, одно «нет» я вчера все-таки сказала, и очень вовремя. Хотя, если честно, хотелось мне совсем другого.
Полина все больше округляла глаза, пока Аня рассказывала о вчерашнем приключении.
– Похоже, вас сильно тянет друг к другу. Только вот чем это закончится…
Аня недоверчиво встрепенулась.
– Не думаю, чтобы он действительно хотел чего-ни-будь серьезного. Так, пошалил слегка. Я ведь кто – особа женского пола, меня вполне можно употребить, если глаза вовремя закрыть. Как там гласит французская пословица: ночью все кошки серы, женщины все хороши? – Она тоненько всхлипнула от проснувшейся острой жалости к себе.
Полина пошла на кухню, крикнув:
– Прими ванну, смой пьяные слезы, а я пока приготовлю поесть. Вид у тебя сейчас – только ворон пугать.
– У меня всегда такой вид, но это не значит, что я всю жизнь должна мокнуть в воде. Русалочкой мне все равно не стать! Мне роль пугала гораздо ближе…
Несмотря на посталкогольную к себе жалость, в ванну забралась с удовольствием. Понежилась, напустив горячей воды и насыпав две пригоршни тонизирующей соли. Вышла уже посвежевшая и, в сравнении с утренним, относительно бодрая. Подруга приготовила для нее легкий салат и помыла фрукты.
Аня села за стол, нагребла себе огромную порцию и принялась с воодушевлением есть. Опустошив тарелку, положила добавку и быстренько осилила и ее. Наевшись, поблагодарила подругу, ушла в свою комнату и взяла в руки учебник. Но прочитать не смогла ни слова. Мысли вертелись вокруг одного: что сделал бы Влад, если бы она сказала «да»?
Лето промелькнуло мгновенно. С Владом Аня почти не виделась: весь отпуск провела у матери, борясь с непослушными братцами и делая ремонт. Когда в августе вышла на работу, Влад уехал отдыхать куда-то на Кипр. Вернулся, предложил продолжить, и они стали изредка встречаться, продлевая спектакль. Их розыгрыш имел большой успех. Чем закончатся их отношения, гадали все сослуживцы.
Но чем дольше они с Владом встречались, тем сильнее тяготила Аню эта фальшивая любовь. Она не могла больше оставаться спокойной в его присутствии. Рядом с ним она, несмотря на все свое чувство юмора и уравновешенность, начинала остро чувствовать свою неполноценность. Особенно когда проходившие мимо сексапильные девицы с восхищением оглядывали мощную фигуру Владислава и с нескрываемым пренебрежением посматривали на нее. К тому же и здравый смысл подводил – игра в псевдолюбовь начинала казаться правдой. Это-то и было самым опасным – не ровен час перепутаешь правду с ложью. Опять оказалась права Полина, считавшая, что в подобные игры лучше не заигрываться.
В конце декабря Аня медленно шла по узкой лестнице, не рискнув воспользоваться услугами старого лифта, которому после рандеву с Владом доверять перестала, когда до ее ушей донесся незнакомый голос:
– И ты говоришь, что Влад влюбился в эту мымру? Не верю!
Это прозвучало почти как у Станиславского, и девушка невольно замедлила шаг, желая услышать продолжение.
Незнакомому голосу ответил уже голос Натальи Викторовны:
– Ну, не знаю, они себя так ведут…
– Ну и что? Может, это просто игра? Во всяком случае, мне Влад нравится, и я решила за него побороться!
– И как ты собираешься это сделать?
– Да просто подмигну ему пару раз – и дело в шляпе…
Аня решила посмотреть, кто это такой решительный.
Больше не скрываясь, пошла быстрее и догнала спускающуюся вниз пару – секретаршу с их новым менеджером по связям с общественностью. Наталья Викторовна, понявшая, что Аня слышала их разговор, неловко поздоровалась, а менеджер, Аня с трудом припомнила ее имя – Ирина, кажется, с вызовом ей усмехнулась.
Это оказалось так больно, что девушка решила как можно быстрее поговорить с Владом и закончить затянувшийся спектакль. Ждать пришлось недолго – в этот же день после работы он усадил ее в свою машину и, за пару минут довезя до дома, небрежно сообщил:
– Вчера меня навестил управляющий. Оказывается, он тоже наблюдает за развитием наших с тобой отношений. По-отечески предупредил меня, что мы с тобой не пара. Естественно, я сделал вид, что тронут заботой начальства. Признаюсь – было забавно. Жаль, что тебя при этом не было. Повеселились бы на пару.
Но Аня, к его удивлению, устало провела рукой по своей побледневшей щеке, вздохнула и согласилась с начальником:
– Он прав! Я тоже об этом думала. Давай завязывать с этой затянувшейся пьеской…
Влад нахмурился, почувствовав острый укол в сердце, и с непривычной властностью положил горячую ладонь ей на колено. От неожиданности Аня вздрогнула. Раньше он себе такого не позволял. Вернее, позволял, но то было на уровне ни к чему не обязывающего дружеского поддразнивания, тогда как сейчас рука была настойчива до неприличия. Девушка возмущенно стряхнула с себя его наглую ручонку. Тогда он, подчеркивая свою покладистость, степенно сложил руки на животе, но повернулся к ней с явно ощутимой угрозой. Серые глаза потемнели и стали походить на сумрачное осеннее небо.
– Почему?
Она не могла понять, что его так возмутило.
– Наше время истекло. Главное правило хорошего спектакля – своевременный конец. Этот фарс пора доводить до логического конца. Нужно или жениться, или расходиться. Первое невозможно, значит, остается второе.