И точно! Не прошло и получаса, как водитель забыл про радикулит. С тех пор в моем понимании слова «массажист» и «хороший доктор» синонимы. Хотя я понимаю глупость последнего замечания. Просто Норе, как всегда, повезло, ей попался на жизненном пути Игорь Федорович, увлеченный, повышающий свою квалификацию врач с дипломом, а ведь можно нарваться и на «мастера», окончившего двухнедельные курсы, или шарлатана, гордо именующего себя «мануальным терапевтом».
– Массажисткой, – повторила Таня, – только какой?
– Плохой?
Блондиночка тоненько захихикала:
– Эротической. Она в публичном доме работала, который под массажный салон косил! Мужиков ублажала. Наша Леночка не растерялась и живенько себе там чеха подцепила, из глупых. Теперь она Вондрачкова, кафе владеет и нос перед нами дерет. Думает, все забыли, из каких она!
– Вы столько всего об окружающих знаете… – начал я следующий этап расспросов.
– Разве тут что-либо скрыть можно, – прервала меня Таня, – я еще не слишком людями интересуюсь. Вот если с Риткой поговорите, она на ресепшн в отеле «Элишка» сидит, то гарантированно узнаете, кто сегодня что на обед ел!
– Но при чем тут Мишины долги и хозяйка «Маркони»? – Я решил вернуть разговор в прежнее русло.
Девушка прищурилась:
– А при том! Светка и Лена не разлей вода подружки, прямо противно смотреть. Когда Мишке большая сумма понадобилась, Светка и поклянчила ее у Ленки. Та взяла деньги у мужа, у Иржи, и отдала без расписки. Вот дура, верить ведь никому нельзя, а своим в особенности! Ясное дело, Мишка им ничего не вернул и в Москву укатил. Здесь его уже давно нет. Ленку муж отругал, так орал, что у нас лазня шаталась. У них квартирка над кафе, нам все видно и слышно. Светку Иржи в дом пускать не велел, она теперь с Ленкой только в кафе встречается. А позавчера-то! Позавчера…
– Что? – вздрогнул я. – Что стряслось?
Танечка заговорщицки подмигнула:
– Ленка, дура, до сих пор понять не может, что живет в крохотном местечке, тут тебе не Москва, где соседи друг друга годами не видят. Здесь даже поругаться с мужем нельзя, мигом весь Ковальск начнет обсуждать скандал.
Я вздохнул, глуповатая Танюша на этот раз оказалась права. Невозможность сохранить тайну – одна из бед провинциальных городков. У их жителей много свободного времени и мало событий в личной жизни, поэтому любое происшествие они начинают обсасывать со всех сторон.
Позавчера Таня, придя на работу, встретила Нюсю Макоеву, которая сразу спросила:
– Слышала?
– О чем?
– Иржи вчера чуть Светку не прибил.
– Да ну?
– Точно. Она к Ленке в кафе приперла, а Иржи на нее наехал. Уж как он орал! Денег требовал! А под конец знаешь, чего пообещал?
– Нет, – с горящими от возбуждения глазами ответила Танюша.
Нюся приблизилась к ней вплотную и зашептала:
– Убить грозился. Так и заявил: «Прирежу тебя, Света, как овцу! Чик по горлу – и нет тебя. Думаешь, деньги стребовать не сумею?»
Света испугалась и залепетала:
– Я ничего не брала.
– Кто приходил за хахаля просить, кто за него поручился? – не успокаивался взбешенный Иржи. – Ты? Вот теперь ответ держать будешь. Не отдаст Мишка вечером должок, утром на кладбище поедешь! Надоела ты мне, терпение мое лопнуло!
– Доллары взял Миша, – попыталась отбиться Света.
– Его первым прирежу, – пообещал Иржи. – Из-под земли достану, не спрячется.
Таня перевела дух, допила воду и поинтересовалась:
– Теперь понятно, почему не следует упоминать о ваших дружеских отношениях с Мишкой?
Я кивнул:
– Огромное спасибо, вы предостерегли меня от принципиальной ошибки.
– Отчего не помочь хорошему человеку, – улыбнулась Таня.
Я улыбнулся в ответ. Похоже, девица – страшная дура, не обремененная никаким образованием. Но при этом она добрый человечек, с открытой детской душой. Да, она любит посплетничать, но если станете искать девушку без этого порока, то рискуете никогда не обнаружить оную. Перемывать косточки друзьям и соседям самое любимое дамское развлечение.
– Вы холостой? – неожиданно поинтересовалась Танечка.
– Увы, – кивнул я.
– Тогда поверьте мне и обратите внимание на Машу, – сказала она. – Мария Волкова из лазни, вы меня потом непременно благодарить станете. Лучшей жены вам не сыскать.
– Уже сейчас говорю «спасибо», – с самым серьезным видом заявил я. – А вам с олигархом счастья и деток побольше.
Таня залилась румянцем и тихо сказала:
– Рожу троих, причем сразу одного за другим…
– Лучше четверых, – шепотом подсказал я.
– Почему?
– Был такой писатель Эрве Базен, так он говорил, что четыре ребенка – это четыре столба, на которых прочно покоится ложе брака.
Танечка захлопала глазками, а я быстро ушел из «Горячей цыпы». Путь лежал в кафе «Маркони». На этот раз два столика из трех оказались заняты. За одним восседала семейная пара. Это оказались бывшие советские люди, проживающие ныне в Израиле. В их речи слышался характерный акцент. Мужчина, держа меню, спрашивал у Лены:
– А сколько шекелей стоит торт? Не надо мне в ваших злотых говорить!
– Злотые в Польше, – поправила его Лена, – в Чехии кроны.
– Таки нам все равно, – перебила ее полная дама, по виду лет шестидесяти. – Хоть бы тут фантики ходили, таки нам дайте счет в нормальных деньгах, в шекелях!
Лена, молча кивнув, направилась к кассе. По дороге она прошла мимо моего столика и воскликнула:
– Вернулись! Вот и славно! Сейчас подам ваш заказ.
– Таки безобразие, – возмутилась туристка из Израиля. – Где наш счет?
– Сонечка, не нервничай, – муж попытался успокоить ее, – таки сейчас девушка, может быть, дойдет, куда она шла, и принесет чек. Если, конечно, не остановится обжиматься с этим юношей!
Сидевшую за соседним столиком бабулю как ветром сдуло.
Лена неторопливо добралась до стойки, потом, положив на тарелочку несколько пластинок жвачки и счет, отнесла все это негодующей паре.