— Шантель, наверное, начнет с тобой заигрывать — она кокетничает со всеми подряд, когда выпьет, так что, если тебе кто-то нежно сожмет руку под столом, это она. Девушку Адама зовут Мэри, она фотограф, всегда одета в черное, и я ей не доверяю.
— Потому что она ходит в черном?
— Не идиотничай. Потому что она фотограф.
— Ах вот оно что. Правда, какой же я идиот.
— Она пытается найти неожиданный ракурс, причем всегда и во всем. К примеру, говоришь ей: «Я сегодня ходила в магазин». А она, — я заговорила медленным, низким голосом: — «Да? В какой магазин? Ты боишься шопинга? У тебя связана с этим детская травма? Там был интересный свет?» — Жизнь засмеялся, и я продолжила нормально: — Она дико все усложняет. И это раздражает… меня. Мне и без того проблем хватает, особенно сейчас.
Мы остановились у входа в ресторан, и я просительно заглянула ему в лицо:
— Пожалуйста, не делай так, чтобы мои друзья меня возненавидели.
— Люси, дай мне руку.
Я не хотела давать ему руку, и он сам взял ее.
— Отстань, у тебя ладони липкие. — Я заглянула внутрь и увидела, что все уже в сборе. Как обычно, я пришла последняя. — Прекрасно, мы опоздали.
— Утешайся тем, что зато мы уйдем раньше всех.
— Ты экстрасенс? Будущее предсказываешь?
— Нет, но ты никогда не остаешься до конца. И ладони у меня не липкие, — пробурчал он. — Вот, видишь. — Он сунул их мне под нос.
Правда, совершенно сухие. Ну, точно, жизнь налаживается, почему же мне так неуютно?
— Люси, посмотри на меня. Успокойся. Я не сделаю ничего такого, чтобы твои друзья возненавидели тебя еще больше, чем сейчас. Шутка. Обещаю тебе. Вдохни, выдохни, и пошли.
Мы вошли в ресторан, и он держал меня за руку. Я вдруг абсолютно успокоилась, но тут же увидела Адама, пристально глядевшего на нас, выпустила его руку и сразу запаниковала с удвоенной силой. Как только мы вошли, официант с поддельным французским акцентом обернулся в нашу сторону, и на лице его отразился откровенный ужас.
— Bonjour. — Я отдала ему свою куртку. — D'accord, tu peux rester près de moi tant que tu ne parles pas de la chaleur qu'il fait ici. Ладно, можешь находиться поблизости, но только до тех пор, пока не начнешь говорить, как тут жарко.
Он широко улыбнулся, показывая, что сыт мною по горло, и взял меню.
— Пр'ошу вас.
— Что это значит? — спросил Жизнь.
Я не ответила, мне было не до того. Мы шли к своему столу вслед за фальшивым французским официантом, я растянула губы в фальшивой восторженной улыбке, а все дружно смотрели на нас, точнее, на Жизнь. Каждый сидел на привычном, уже давно облюбованном месте, только стул Мелани пустовал — она с утра улетела на Ибицу, работать. Я села во главе стола и посмотрела напротив, туда, где должен был быть Блейк. Вечное напоминание. Жизнь устроился рядом со мной, на месте Мелани.
— Позвольте вам представить… — Я чуть-чуть помедлила, и он закончил сам:
— Космо Браун. Я друг Люси, приехал на пару месяцев.
Ну и дела. Я с удивлением посмотрела на него, а потом на остальных — как они это проглотили. Нормально, да и что тут странного, в конце концов. Они кивали, приветливо улыбались, один за другим называли свои имена, мужчины обменивались рукопожатиями через стол. Адам глядел настороженно, а Мэри явно выискивала в лице Жизни следы детских психологических травм.
— Космо… — произнесла Лиза, глядя на Дэвида, — мне нравится это имя. — Она погладила свой круглый живот.
— Да-а, — протянул Дэвид, пытаясь не обидеть ни Лизу, ни Жизнь, — похоже, он содрогнулся при мысли, что его наследника могут звать Космо.
— Значит, все-таки мальчик, — тут же подметила Шантель.
— Нет, — отрезала Лиза. — Говорю же вам, мы не знаем, кто у нас, но если мальчик, то Космо — отличное имя. Господи, не будем в сотый раз обсуждать эту тему. — Она сердито закрылась своим меню.
— И как давно вы знакомы? — спросил Адам.
Начинается. На самом деле он спрашивает: «И как давно вы трахаетесь за спиной у Блейка?»
Я нервно ждала ответа, но Жизнь держал свое слово.
— О, — рассмеялся он, — всю жизнь.
— Всю жизнь? — Адам удивленно вздернул брови. — А сейчас вы надолго в Дублин?
— Пока не знаю. — Жизнь снял пиджак и закатал рукава рубашки. — Посмотрим, как пойдут дела.
— Так вы здесь по работе?
— И по делам, и развеяться.
Он так широко улыбался, что уклончивость ответа не воспринималась как грубость. Надо мне у него поучиться. Минимум информации лучше, чем вранье. Но, похоже, с Адамом это не сработает, он хочет узнать как можно больше.
— А чем вы занимаетесь?
— Уверяю вас, ничего предосудительного. — Жизнь шутливо поднял руки вверх, обнажив скрытый смысл вопроса Адама.
Все засмеялись, кроме Адама, который раздраженно нахмурился. Мэри легонько сжала его колено, призывая расслабиться. Она тоже меня не выносит. Когда мы с Блейком расстались, она ни разу мне не позвонила — дав понять, что мы дружили только потому, что дружили наши мужчины. И хотя мне было оскорбительно столь явное пренебрежение, я была счастлива, что больше не нужно ходить на ее безумные фотовыставки, например под названием «Время дурман-травы: природа под уникальным взглядом».
— Шучу, — Жизнь смотрел прямо в глаза Адаму, — я аудитор.
Я сжала губы, чтобы не рассмеяться. Оказывается, он запомнил, как на первой нашей встрече я сравнила его с аудитором. Жизнь откинулся назад и положил руку на спинку моего стула — жест защиты, но его ведь можно и по-другому истолковать. Адам, разумеется, воспринял это в самом превратном смысле и смотрел на меня так, словно никого более мерзкого в жизни не встречал.
— Вот что мы должны были сделать! — вдруг сказала Лиза. — Дэвид, ты заполнил эти бумаги?
— Нет, забыл.
— Но я же специально положила их на кухне рядом с телефоном, чтобы ты их увидел.
— Я их увидел, но забыл заполнить.
Ее лицо сильно покраснело.
— Придем домой и сделаем это, — спокойно сказал он. — В любом случае сегодня суббота, чего теперь суетиться.
— Но вчера, когда я просила тебя об этом, была гребаная пятница, — огрызнулась она.
Дэвид устало поглядел на Джейми.
— О, значит, Блейк уже вернулся, — весело сказал тот.
Я навострила уши, но, как всегда, не подала виду, что мне это интересно, и уткнулась носом в меню. Слова «суп дня» я прочитала тринадцать раз.
— Космо, а вы знакомы с Блейком? — спросил Адам.
— С Блейком… — Жизнь покосился на меня, и сердце мое ушло в пятки.