Сбросив оцепенение – и руки добрых помощников, Костик бодро оглянулся по сторонам и заявил:
– Я в порядке.
– А что с тобой было? – чуть ли не хором поинтересовались окружившие его ребята.
– Я не помню, – голосом человека, который перенёс амнезию, ответил Костик.
И на разные голоса ему принялись рассказывать, как монстр-новенькая поводила в воздухе рукой и как будто бы кинула в Костика невидимый шар. Который и поверг его наземь.
– А ты следил за её движениями, не отрываясь!
– Да, да, как загипнотизированный!
Оля не принимала участия в рассказе. Как будто спало с неё наваждение – Костю ей было уже не жалко. Потому что она… Потому что она ему не верила – вот что! Ей даже стало стыдно – человек только что упал, пострадал, да ещё на глазах у всех. А она… Странное с ней что-то происходило. Добрая Таня Огузова уже квохтала возле несчастного. А Оля так и осталась на месте.
– Ах да! – Константин тем временем картинно вскинул голову. – Чё такое вообще произошло-то? Вообще бред. Я почувствовал, как будто меня током ударило, что ли… Бах – и всё. Как шок. Да. И темнота. Очухался уже на земле. Локтем вот ударился, больно…
– А сейчас-то как? – поинтересовались сочувствующие.
– Сейчас нормально, как ничего и не было… – пожал плечами Костик.
– А она ведь говорила, что лучше её не трогать, – подала голос одна из старших девчонок. На лице её был мистический ужас, да и голос дрожал, как у ведущей передачи о сверхъестественных силах.
– Да, говорила… – согласились с ней.
– Ой…
По толпе снова прошёл рокот. Теперь уже тревожный. Ведь речь зашла о мистике. Оля Соколова тоже поддалась общему настроению и зябко поёжилась.
– Я думал, она просто готичка… – протянул Димка Савиных. – А она вон что творит. Рукой поводила – и, считай, труп на земле. А ведь не скажешь, что ведьма…
– Почему – а может, и правда ведьма? – тут же возразили ему.
И собравшиеся шумно заговорили.
– Ведьм не бывает.
– Ну, тогда она экстрасенс.
– А экстрасенс – это и есть ведьма!
– Ведьма!
– Ведьма…
Порыв ветра смахнул с асфальта колючую снежную крупу, поднял её в воздух. Она неприятно ударила по лицам, как будто природа вредничала и глумилась, подыгрывая злой девчонке.
О которой продолжали говорить – и даже разыгравшаяся непогода не мешала этому и никого не прогнала с продуваемого ветром школьного двора.
– Да никакая она не ведьма!
– Ну как не ведьма? А что она с Костяном-то сделала?
– Конечно, ведьма, – вон, вся в чёрном…
– А точно – она всегда ходит в чёрном!
– Как в нашей школе появилась, так в другой одежде её никто и не видел!
– Да…
– Нет. Настоящие ведьмы так не одеваются, – безапелляционно заявила Лана, она же Светлана Бояршинова, девушка из десятого класса, которая сама позиционировала себя как ведунью и колдунью, всегда появлялась на публике в одеждах хоть и не чёрных, но зато весьма экстравагантных. И всегда такая таинственная. Она входила в состав руководства ученического комитета, считалась тонким психологом, любила влиять на умы и руководить потоком жизни. А ещё гадала по руке, на картах и продуктах. Ходил слух, что она умеет отлично привораживать, но делает это очень редко – и только для очень сильно страдающих от неразделённой любви людей.
Вот и сейчас этой фразой она тут же привлекла к себе внимание.
– Почему – так не одеваются?
Лана со знанием дела подняла брови, выждала паузу, измучив этим нетерпеливых, и произнесла:
– Настоящие ведьмы выглядят как обычные люди. А так – будто бы они все из себя мистические и загадочные, одеваются только те, кто косит под ведьм.
– А-а, вроде как имидж создаёт? – усмехнулся Костик. – А ведь реально в Интернете куча таких. Типаж «молодая ведьмочка». Я такая опасная, такая привлекательная – бойся меня! Только успевай их лопатой отгребать, таких демонических. Достали.
Многие согласились с ним. И сразу стало как-то спокойнее и проще. Оцепенение спало. И последние страхи развеялись. Холодный ветер и колючий снег сразу стали ощутимыми и неприятными. Стоять на улице и обсуждать странное происшествие всем расхотелось.
– То есть она обычная девчонка? – как к знатоку, обратились к Лане Бояршиновой несколько человек. Те, которые очень хотели вернуть свой привычный, без странных поступков и сверхъестественных событий уютный мир. Им нужно было подтверждение специалиста – что ничего подобного на самом деле не бывает. И сейчас не было.
– Ну да, – утвердительно кивнула Лана. – Косит, говорю же. Нагоняет загадочности. Внимание к своей персоне привлекает. Ну, это она зря. Нас этим не удивишь. Правильно?
«Правильно! Конечно!» – охотно согласились с ней.
А Оля Соколова подумала: «Надо же – ведь на самом-то деле Лана конкуренции боится!» – и улыбнулась. И ещё подумала о том, что Гликерия-то, наоборот, не внимание к себе привлекает, а делает всё, чтобы её оставили в покое.
Толпа редела. Оля тоже двинулась в сторону ворот. Её нагнала Таня Огузова.
– Ну почему не ведьма-то, ты мне скажи? – тут же затормошила она Олю. – Как она это сделала? Движение руки – и Комков валяется на земле! Ну разве возможно это без применения магических сил? Экстрасенс, экстрасенс она – сто процентов! Это я тебе говорю!
Как часто бывает, при малом росте и невыразительной внешности Таня отличалась большой активностью и болтливостью. Ей до всего было дело, сплетни со слухами первой доносила до ушей каждого одноклассника именно она. Она же и формировала общественное мнение – пока только тоже на уровне класса. Но в дальнейшем собиралась это делать профессионально, то есть идти учиться или на журналиста, или на политтехнолога. А пока же…
– Я у неё обязательно спрошу, – подпрыгивая возле Оли, которая шла слишком быстрыми и широкими для неё шагами, тарахтела Таня. – И мне новенькая обязательно расскажет, как она это сделала. А нет – я её припугну! Скажу, что её действия можно расценивать как преднамеренное покушение на жизнь и здоровье Комкова!
Оля до этого не сильно вслушивалась в Татьянину трескотню, но тут даже остановилась. И Огузова на бегу тюкнулась носом ей в плечо.
– Ты чего? – потирая нос и удивлённо глядя на Олю, протянула Таня.
– А ты чего? Ты чего факты-то искажаешь? Какое ещё преднамеренное покушение на жизнь? – воскликнула Оля. – Новенькая защищалась. Как умела.
– А если бы Костик умер? – всплеснула ручками Огузова. – Ну ладно – или покалечился?
– А если бы он новенькую покалечил?
– Как?