— Мало того, — ответил Белгарат. — По-моему, она пытается оставлять для нас таким образом «весточки». — Он кивком указал на кости. — В этом не было особой необходимости. Полагаю, она хочет нас напугать.
— Не выйдет, — очень тихо и спокойно сказал Гарион. — Все, что она делает, лишь усугубляет ее вину. Когда настанет для нее час расплаты за все, думаю, она обнаружит, что хватила через край.
На самой вершине хребта старая дорога внезапно обрывалась, словно обозначая ту невидимую грань, где кончался Найс и начинался Хтол-Мургос. Отсюда с вершины путники безмолвно взирали на бескрайние просторы, покрытые черными глыбами и гравием, посверкивающим под палящим солнцем.
— Куда же направилась Зандрамас? — спросил Дарник у Гариона.
— Она повернула на юг, — ответил Гарион, почувствовав движение Шара в новом направлении.
— Мы сможем выгадать время, если двинемся напрямик, ведь правда?
— Совершенно исключено, господин Дарник, — объявил Сади. — Это великая пустыня Арага. Она так же безгранична, как Алгария. Вода здесь есть только в колодцах дагашей — но ведь вы не хотите быть там схваченными, не так ли?
— Дагаши там живут? — спросил Дарник, из-под руки озирая пустыню.
— Они — единственные, кто может выжить здесь, — ответил Сади. — Возможно, поэтому они такие грозные. Нам придется проехать по этому хребту на юг еще с сотню лиг. Потом направимся на юго-восток через Моркт и дальше, в великий южный лес Горут.
Белгарат кивнул:
— Тогда в путь!
Путники направились на юг, огибая с запада пустыню Арагу по горному хребту. По пути Гарион примечал, что деревья по ту сторону хребта чахлые и очень редкие. На каменистой почве не росла трава, а вереск уступил место колючему кустарнику. Казалось, горный кряж — это граница между двумя территориями, на которых господствует совершенно разный климат. Если западнее гор царило ласковое тепло, то восточнее властвовала удушающая жара. Здесь почти совсем не было ручьев, а несколько родничков, которые они отыскали, были крошечными и слабенькими. Тепловатая водица образовывала лужицы, почти совершенно скрытые меж ржавых булыжников.
Утром третьего дня их путешествия по Хтол-Мургосу Тоф перекинул через плечо одеяло, подхватил свою поклажу и спустился в устье оврага, где они провели ночь, с целью внимательно осмотреть каменистую пустыню, лежащую внизу.
Солнце еще не поднялось, но скупой свет предрассветных небес давал возможность до мельчайших подробностей разглядеть каменистую скалу и утес. Спустя некоторое время великан возвратился и коснулся плеча Дарника.
— Что-то не так, Тоф? — спросил кузнец. Немой гигант указал на что-то пальцем.
— Хорошо, сейчас взгляну, — сказал Дарник, поднимаясь. Вдвоем они подошли к краю лощины и выглянули наружу. Спустя некоторое время Дарник бросил через плечо:
— Белгарат, лучше тебе самому на это посмотреть.
Старый волшебник, только что натянувший свои стоптанные бесформенные башмаки, подошел к ним. Длинное зеленое одеяние доходило ему до пят. Некоторое время он пристально глядел в лощину, затем у него вырвалось невнятное проклятие.
— Да, положение незавидное.
Сложность создавшегося положения стала вполне очевидной, когда все собрались возле устья оврага. На некотором расстоянии явственно заметно было большое облако пыли, которое, казалось, неподвижно повисло в застывшем предрассветном воздухе.
— Как думаешь, сколько людей могли поднять столько пыли? — тихонько спросил Гарион.
— По меньшей мере несколько сотен, — откликнулся Шелк.
— Мурги?
— Нет, если, разумеется, они не переменили кардинально своих обычаев, — прошептала Бархотка. — Эти одеты в красное.
Шелк долго и пристально вглядывался в пыльное облако.
— У тебя острое зрение, — сказал он наконец светловолосой Бархотке.
— Одно из преимуществ юности, — вежливо ответила она.
Маленький драсниец уколол ее недовольным взглядом.
— Я думал, это земли мургов, — попытался возразить Дарник.
— Так оно и есть, — ответил Сади, — но маллорейцы частенько патрулируют эти территории. Закет уже много лет безуспешно пытается зайти к Ургиту в тыл.
— А где же они тут берут воду?
— Уверен, они привезли ее с собой.
Тоф повернулся и стал карабкаться по южному склону лощины — из-под его башмаков сыпался грязно-бурый гравий.
— Думаешь, мы сможем от них удрать? — спросил Шелк у Белгарата.
— Никуда не годная затея. Полагаю, лучше нам пересидеть здесь, покуда они не скроются из виду.
Тоф выбрался наверх и издал призывный свист.
— Пойди и погляди, чего ему надо, Дарник, — велел Белгарат.
Кузнец кивнул и стал карабкаться по склону.
— Думаешь, они нас здесь отыщут? — нервно спросила Сенедра.
— Маловероятно, ваше величество, — ответил Сади. — Сомневаюсь, что у них есть время обшаривать каждую лощину и овраг в этих горах.
Белгарат, сощурившись, глядел на облако пыли.
— Они движутся на юго-запад, — объявил он. — Если мы пересидим тут денек или около того, они просто пройдут мимо.
— Как противно, что приходится терять время! — сморщился Гарион.
— Согласен с тобой, но похоже, выбирать нам не приходится.
Дарник соскользнул вниз по склону оврага.
— Там впереди еще один отряд, — бросил он отрывисто. — Думаю, это мурги.
Белгарат снова вполголоса выругался.
— Не хотелось бы угодить в самое пекло, — сказал он. — Поднимись наверх и глаз не спускай с них, — приказал он Шелку. — Хватит с нас сюрпризов.
Драсниец стал карабкаться вверх по склону. Повинуясь смутному беспокойству, Гарион последовал за ним. Наверху они залегли за зарослями густого колючего кустарника.
Яркий шар солнца уже поднялся из-за горизонта на востоке, и громадное облако пыли, поднятое маллорейской колонной, окрасилось в ярко-алый цвет.
Фигурки людей внизу — и конных маллорейцев, и пеших мургов — казались игрушечными.