Ургит некоторое время ошалело глядел на Шелка, а потом захохотал, запрокинув голову.
— Ты совершенно невозможный человек, Хелдар! Подумать только, жизнь твоя висит на волоске, палач, можно сказать, уже занес топор над твоей шеей, а ты еще пытаешься вытянуть из меня денежки!
Шелк огляделся и трагически вздохнул:
— Ну почему, почему при слове «платить» на лицах всех королей мира появляется гримаса ужаса? Ведь не могли же вы, ваше величество, предположить, что я окажу вам эту непростую услугу, не запросив за это умеренной платы?
— Так ты полагаешь, что голова на плечах, которую я сохраню тебе, — это недостаточно высокая плата?
— О, я чувствую себя в полнейшей безопасности. Поскольку я единственный человек в мире, который может гарантировать вам, что ваше послание будет доставлено по назначению, я слишком ценен, чтобы вот так просто расправиться со мной. Что вы на это скажете?
Тамазина неожиданно рассмеялась — она глядела на спорщиков со странным выражением на лице.
— Что тут смешного, матушка? — спросил Ургит.
— Ничего, сынок. Решительно ничего.
Король все еще мялся в нерешительности. Взглядом он искал поддержки у сенешаля.
— Что ты по этому поводу думаешь, Оскатат? Могу я доверять этому маленькому плутишке?
— Вам решать, ваше величество, — твердо ответил сенешаль.
— Но я спрашиваю тебя не как король, а как друг.
Оскатат часто заморгал.
— Это жестоко, Ургит. Ты принуждаешь меня выбирать между долгом и дружбой.
— Ну, ладно. Давай исходить из этого. Что мне делать?
— Как король ты обязан подчиниться закону — даже если это ставит под удар твои личные интересы. Но как человек должен использовать любую возможность, дабы предотвратить катастрофу.
— Ну и что мне делать? Быть королем или человеком? Что присоветуешь?
Атмосфера в комнате накалялась. Сенешаль бросил быстрый полный мольбы взгляд на Тамазину.
— Ну что ж, да простит меня Торак, — пробормотал сенешаль, выпрямляясь и смело глядя а лицо своему королю. — Спасай страну, Ургит. Если этот драсниец и впрямь может помочь тебе заключить союз с Белгарионом, тогда заплати ему столько, сколько он потребует, и отошли в путь. Возможно, Белгарион и предаст тебя, но это случится много позже, тогда как Каль Закету твоя голова нужна сейчас. Тебе необходим союз с Белгарионом — и не важно, во сколько это обойдется.
— Благодарю, Оскатат, — искренне вырвалось у короля. Повернувшись к Шелку, он спросил:
— Как полагаешь, сколько времени понадобится тебе, чтобы разыскать Белгариона и вручить ему мое послание?
— Ваше величество, — заявил Шелк, — я в состоянии вручить ваше послание Белгариону прямо в руки гораздо раньше, чем вы можете себе вообразить. Но не пора ли поговорить о деньгах? — Кончик его длинного носа зашевелился, и Гарион знал, что это означает.
— Сколько ты хочешь? — осторожно поинтересовался Ургит.
— Э-э. — Шелк сделал вид, что усиленно размышляет. — Полагаю, сотни толнедрийских золотых марок будет довольно за мои труды.
Ургит ахнул.
— Сто марок? Да ты сошел с ума!
Драсниец невозмутимо изучал свои ногти.
— Давайте начнем переговоры именно с этой цифры, ваше величество. Я просто хотел довести до вашего сведения примерную стоимость подобной услуги, чтобы избежать недоразумений.
Глаза Ургита странно блеснули. Он подался вперед, рассеянно почесав кончик носа.
— Со своей стороны заявляю, что могу выплатить тебе монет десять или около того, — отпарировал он. — В моей казне не так уж много толнедрийских золотых.
— Но это легко уладить. — Шелк великодушно ухмыльнулся. — Я не побрезгую и ангараканским золотишком — разумеется, с небольшой надбавкой.
— С надбавкой?
— Ангараканское золото не столь высокой пробы, ваше величество, именно поэтому оно красное, а не желтое.
Глаза Ургита сузились.
— Почему бы тебе не присесть, приятель? Похоже, переговоры затянутся. — Кончик носа короля стал странным образом подергиваться.
Далее последовал в высшей степени напряженный и изощренный с обеих сторон торг. Гарион множество раз наблюдал за Шелком в подобных ситуациях и всегда считал, что в искусстве торговаться остроносому другу не было равных во всем мире. Однако Ургит незамедлительно доказал, что и он далеко не промах в такого рода делах. Когда Шелк в ярчайших красках расписал королю все опасности, с которыми ему предстоит столкнуться в пути, Ургит, вместо того чтобы поднять ставки, тотчас же предложил ему эскорт из лучших воинов-мургов. Шелк тотчас же переменил тему, напирая на обременительные расходы — покупку и смену лошадей, питание, плату за жилье, подкуп чиновников и прочее. И в ответ на каждое из этих заявлений король Ургит предлагал не деньги, а всемерную помощь и поддержку: обещал лошадей, продукты, ночевки в мургских посольствах и торговых миссиях, а также любые услуги мургских должностных лиц, дабы избежать надобности в подкупе. Шелк усиленно делал вид, что тщательно обдумывает каждое из королевских предложений, но его пристальный взгляд не отрывался от лица собеседника. Затем он счел за благо отступить на заранее подготовленные позиции, вновь заговорив о своей сердечной дружбе с королем Ривы, утверждая, что лишь он один сумеет представить Белгариону перспективы союза с Ургитом в самом выгодном свете.
— В конце концов, — заключил Шелк, — все упирается в то, насколько ценен для вас союз с Белгарионом, не так ли?
— Союз этот бесценен, — с обманчивой искренностью заявил Ургит, — но, хотя я охотно признаю, что посланника лучше, чем ты, не сыскать, кто гарантирует мне, что Белгарион пойдет на союз со мной? — Он помолчал, а потом, сделав вид, будто его осенило, сказал с наигранным подъемом: — Так вот что я скажу: почему бы нам не остановиться на моем первоначальном предложении — десяти золотых исключительно за доставку послания Белгариону?
Шелк сделал суровое лицо, но Ургит поднял руку и сказал:
— Погоди! Как я уже сказал, это всего лишь плата за доставку письма. Ну а затем, если Белгарион согласится на наш союз, я счастлив буду выплатить все, что вы запросили первоначально.