Лукреция вновь удивилась.
– Мой супруг, герцог Бисельи, благополучно осеменив меня, предаётся постоянным развлечениям. Он даже по ночам от меня сбегает. Мог бы вообще перебраться в другие покои, нечего ломать комедию передо мной и обитателями палаццо. Мне бы сразу стало легче! – она достала из кармана пелерины батистовый платочек и аккуратно промокнула им вокруг глаз.
Цезарь задумался, решая насколько быть откровенным с сестрой.
– Лукреция, прошу тебя, выслушай меня и не забывай, что ты – Борджиа.
Мадонна встрепенулась, понимая, что произошло нечто из ряда вон выходящее.
– Против нашего отца, Родриго Борджиа – Папы Александра VI, существует заговор. И его, увы, возглавляет его твой муж.
Лукреция пошатнулась, Цезарь предусмотрительно поддержал её под руку.
– Откуда это известно? – с трудом выдавила она, находя объяснения ночным отлучкам мужа.
– От Санчи Арагонской. Я заточил её Палаццо ди Анджело. Мы с понтификом решили не предавать это обстоятельство огласке, а решить всё тихо по-семейному.
Цезарь извлёк флакон из внутреннего кармана камзола и потянул его сестре. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять: флакон содержит яд, тот самый, которым она отравила Адриану де Мила и её дочь.
* * *
Вице-канцлер Асканио Сфорца и герцог Бисельи скончались почти одновременно. Их болезнь протекала одинаково: головокружение, рвота, сильная отёчность конечностей. По всем признакам у них была «горячка Борджиа». Остальных членов заговора постигла другая участь – они были отданы на расправу инквизиции, которая обвинила их в вероотступничестве и предала аутодафе. Имущество приговорённых поступило в личное распоряжение Папы Римского.
Теперь, когда все политические соперники были устранены, для понтифика настало подходящее время подчинить Форли, Имолу и Ровенну. Герцогиня Катарина Сфорца, лишённая поддержки заговорщиков, могла рассчитывать только на собственные силы. Борджиа активно готовились к войне.
* * *
Не успела Лукреция оплакать смерть своего супруга и разродиться мальчиком, как Борджиа-старший начал переговоры с Эрколе I, могущественным герцогом Феррары, рассчитывая выдать замуж овдовевшую дочь за его сына Альфонсо д’Эсте.
Расчёт Папы был простым: герцогство Феррара, территориально находясь рядом с землями Катерины Сфорца, не должно оказывать ей никакой помощи. И добиться этого проще всего замужеством единственной дочери, благополучно освободившейся уже от второго мужа. Борджиа-старший лелеял надежду, что союз с могущественным домом д’Эсте позволит ему укрепить свои позиции на северо-западных землях, простирающихся до Адриатики.
Но д’Эсте оказались осторожны и упрямы. Эрколе I всячески затягивал переговоры о замужестве, прекрасно зная о разводе предполагаемой невесты и о таинственной смерти герцога Бисельи. Но перед щедростью папы Александра не смог устоять даже он. Когда понтифик отправил герцогу перечень приданного и сумму золотом в дублонах, д’Эсте-старший сдался и начал приготовления к встрече своей будущей невестки.
* * *
Вероника по-прежнему работала в «Creazione». Прошло более месяца с момента её бурной ночи с Асмодеем. Шеф был подчёркнуто вежлив с ней на работе, проектирование усадьбы для господина Агафонова продвигалось полным ходом, они несколько раз совместно выезжали на переговоры, и только! Близости между ними больше не было.
Вероника отмахнулась от происшедшего между ними: с кем не бывает по пьяному делу, по крайней мере, будет, что вспомнить в старости. А такого не забыть!
Девушка не придала значение, когда положенные «женские праздники» не начались в должное время, решив, что задержки на неделю были у неё и раньше. Но через неделю, а затем и через две, когда так ничего и не произошло, Вероника заподозрила, что она беременна. И главное от кого – от собственного шефа!
В женскую консультацию идти не было смысла – слишком маленький срок, да и наши доблестные гинекологи с заушным образованием ничего не скажут. Она направилась в коммерческую аптеку на Тверской и купила тест на беременность. И каково же было её разочарование, когда полосочки на нём показали – положительно.
Вероника пришла в ужас – вот только беременности ей и не хватало! Шеф к ней явно охладел. И как сказать, что ребёнок то от него? Она решила обратиться за советом к Полине, с которой давно не виделась, хоть и работали в одном здании. Всё как-то было не досуг заскочить: и вот жизнь заставила.
* * *
Полина Разумовская работала по десять часов в день, как сейчас говорят, хватала «ртом и ж…». Ленка была предоставлена сама себе уже давно и перестала требовать от матери хоть какого-то внимания. Полина компенсировала отсутствие такового денежными субсидиями, которые исправно выдавала своему возлюбленному чаду. А уж чадо находило, куда их потратить.
Почти месяц Полина при каждой возможности доставала из рабочего стола кристалл и шпионила за своими пациентами. Она знала про них почти всё и ловко использовала то, что видела. Порой психолог приводила их своими высказываниями и советами в шоковое состояние, но, не смотря на это, лечение продвигалось успешно, и всё сказанное ею было по существу дела.
Психолог Полина Разумовская приобрела репутацию не только знающего специалиста, к которому стекались со всей Москвы, но и человека с даром ясновидения. Деньги потекли рекой. Полина тут же купила новенькую модную «девятку» тёмно-вишнёвого цвета и рассекала на ней гордая собой. Она даже заехала за Сергеем Ковалевым и забрала его из больницы после операции. Встреча произошла трогательно, он всячески благодарил её за помощь, что чуть не прослезился, и в довершении вручил свеженаписанную рукопись. Полина, как человек воспитанный обещала прочесть, но на самом деле даже не собиралась этого делать. Хоть она и была психологом, но не хотела признаваться себе в том, что делала это с намерением показать и ещё раз подчеркнуть на кого он – дурак променял её пятнадцать лет назад.
* * *
Вероника вошла в центр после окончания рабочего дня с полной уверенностью, что Полина ещё ведёт приём. Так и получилось, Разумовская была занята.
Вероника присела на мягкий велюровый диванчик около кабинета, томимая ожиданием. На прозрачном журнальном столике лежало множество глянцевых зарубежных журналов. Она взяла один из них, демонстрирующий причёски, и начала машинально листать. Наконец из кабинета выплыла холёная дама в возрасте и, улучив момент, Вероника юркнула в дверь.
– Полина, извини, я опять без предупреждения и без записи.
– А, Вероника, ты… Ну чего у тебя стряслось? На работе чего случилось или в личной жизни?
– Ага, везде: и на работе и в личной… Короче, мне нужен твой совет.
Полина внимательно смотрела на Веронику:
– Ты беременна.
– Точно… – растерялась девушка. – А ты откуда знаешь?
– Такое уж меня, дорогая моя, ремесло. И от кого, если не секрет? – полюбопытствовала выдающийся психолог.