— Пока все верно.
— А если верно, то что мы имеем в наличии?
— Что?
— Мы имеем три с половиной — четыре минуты чистого времени! — Очевидно, по замыслу Чижа, это и было кульминацией всего рассказа. Но кульминация была явно смазана моей собственной тупоголовой непочтительностью.
— Что это еще за три-четыре минуты?
Чиж скис: любовно выпестованный им доктор Ватсон (в моем не обезображенном особым интеллектом лице) оказался не на высоте.
— Три-четыре минуты — ровно столько понадобилось убийце, чтобы осуществить задуманное. И подготовить плацдарм для преступления.
— Понятно. — Я надолго замолчала.
— Ну! — Чижу не терпелось добить меня окончательно.
— Что — “ну”?
— Теперь спросите меня о схеме преступления. Как я ее вижу.
— Хорошо, — послушно округлила я глаза. — Как вы видите схему преступления?
— Думаю, все происходило следующим образом. Весь вечер убийца находился неподалеку от Аглаи. Искал любую возможность травануть несчастную. Ну, например, незаметно подсыпать яд в выпивку…
— Интересно, каким образом можно незаметно подсыпать яд в выпивку?
— Она ведь пила не только шампанское, не так ли?
— Пару раз Ботболт приносил ей ликер.
— Вот видите. Ликер невозможно выпить залпом!
— Вы думаете?
Чиж посмотрел на меня как на завсегдатая пивного ларька:
— Во всяком случае, пить ликер залпом — это дурной тон. Тем более она играла в шахматы и вполне могла отставить ликер в сторону, чтобы сделать ход. И ликер этот мог некоторое время находиться без присмотра. И этого времени хватило бы, уверяю вас! При известной ловкости убийцы.
— Ну, хорошо. Допустим, у убийцы были далеко идущие планы насчет Аглаи и ликера. Но если он собирался подсыпать яд в зале — при чем здесь открытая дверь на кухню? Зачем ему вообще нужно было открывать эту проклятую дверь?! Но Чиж! Вы разве забыли, что она была отравлена шампанским! Шампанским, а не ликером!..
— Я к этому и веду, Алиса! Когда она разбила бокал, убийца посчитал это хорошим знаком. Несколько секунд у него ушло на то, чтобы оценить ситуацию и начать действовать. Он выскакивает в оранжерею, благо сюда выходят все и здесь легко затеряться в зарослях. Прямо по дорожке он направляется к клумбе, за которой находится дверь на кухню. Открывает ее ключом. Высыпает яд в бутылку и тем же путем возвращается обратно. И как ни в чем не бывало присоединяется ко всем остальным. Ну как?
— Не знаю. — Я с удивлением обнаружила себя бегающей по дорожке под руку с Чижом. — Все это как-то зыбко. Не забывайте, что к моменту, когда на подносе остался один-единственный бокал, все остальные бокалы были розданы. Следовательно, убийца не мог выскользнуть из зала, не получив на руки свое шампанское. Правильно?
— Я думал над этим. Убийца взял шампанское и отправился вместе с ним в оранжерею. Там он оставил шампанское где-нибудь под пальмой. И налегке бросился к двери. Такое объяснение вас устроит?
— Такое — да. Но тогда ваш убийца автоматически теряет секунд тридцать, а то и целую минуту. А это много.
Чиж посмотрел на меня со смесью досады и уважения:
— Ну, теоретически все можно успеть. Особенно… Особенно, если не тратить время на замок в двери. Но дверь могла быть открыта убийцей заранее. Как вам такой вариант?
— Тогда это не просто убийца, тогда это — король преступного мира. Во-первых, ему нужно было найти дверь.
— Ну, ведь ваша подруга эту дверь обнаружила?
— Она журналистка. Сует нос во все дыры… Так что ничего удивительного в этом нет.
— Но откуда она узнала, что дверь ведет именно на кухню?
Крыть было нечем, но я все же попыталась отвести подозрения от Дашки:
— У нее всегда было хорошее пространственное воображение. И потом, наверняка она заметила дверь на самой кухне и просто сопоставила вход и выход.
— Она заходила на кухню?
Это было уже слишком, и я ощерилась:
— Я и сама заходила на кухню. Так, из любопытства. И не только я…
— И что же вы там делали?
— Я же сказала: заглянула из чистого любопытства. Не сбивайте меня. Дверь — не проблема. Проблема — ключи. Откуда убийца мог знать, что от двери существуют ключи и ключи эти спрятаны где-то в кладовке, в ящиках с инструментом? Ботболт сказал нам об этом всего лишь минут пятнадцать назад…
— Тоже мне проблема! Эту чертову дверь можно оприходовать любой отмычкой.
— Не говорите ерунды! — прикрикнула я на Чижа. — Солидные, уважаемые люди приезжают в солидный, уважаемый дом с набором отмычек? Да это же просто…
Я осеклась на полуслове. Черт возьми, совсем недавно я думала об отмычках, вот только в каком контексте? Голые ноги Райнера-Вернера, выкраденные у какой-нибудь греческой статуи под покровом ночи, мощные безволосые икры, пальцы совершенной формы, аккуратные розовые ногти… Господи, о чем я думаю?! Голые ноги Райнера-Вернера, выкраденн… Нет, так я ни к чему не приду! Голые ноги Райнера-Вернера в проеме двери.., ф-фу, слава богу проскочила!., в проеме двери в туалет. Унитаз — и я возле унитаза. Рассыпавшееся содержимое ридикюля Софьи Сафьяновой: записная книжка, двадцатидолларовая купюра, жалкая мелочь, связка из пяти ключей, один из которых сильно смахивал на.., на отмычку!
Да, именно об отмычке я и подумала, когда взяла связку в руки. А потом появился Райнер-Вернер — укутанный в одеяло, с голыми ногами…
Черт, там были еще и порошки!!!
— Я кое-что хочу сказать вам. Чиж, — трагическим шепотом произнесла я. — У… У одного из гостей я видела маленькие бумажные пакетики!
— Что за пакетики?
— Не знаю. В них был белый кристаллический порошок. Без всякого запаха.
— А на язык вы его пробовали?
— Не решилась. Но потрогать — потрогала… Может быть, это и есть яд?
— Вряд ли, — после непродолжительного раздумья сказал Чиж. — Во всяком случае, это не тот яд, которым была отравлена Аглая Канунникова.
— Не тот?
— Я уже говорил: убийца для своих низменных целей использовал цианистый калий. Так что если бы вы его потрогали, то вас уже не было бы в живых.
— Это почему же? — Задним числом я даже похолодела.
— Видите ли… Цианистый калий, попадая на воздух, вступает в реакцию с углекислым газом. И образуется синильная кислота, которая легко может проникнуть через кожу… Про синильную кислоту объяснять?
— Не стоит… — У меня даже зачесалось в носу от засилья страшных, как смертный грех, химических терминов. Еще секунда — и с пальцев начнет лохмотьями сползать та самая кожа, которую живописал Чиж. — Мы остановились на том, что дверь могла быть вскрыта с помощью отмычки.