Эвелин Ньюпорт и лорд Портланд, как уже говорилось ранее, совершали велосипедную прогулку и могли подойти к саду с любой стороны. Виконт Ирвин играл в курительной на бильярде, курил, болтал по телефону, а вообще он плохо помнит, что именно делал в то утро. Признаться откровенно, этот тип вызывал у инспектора Бакера самые серьезные подозрения. По сведениям инспектора, виконт не вылезал из долгов и всегда остро нуждался в деньгах. Он единственный путался в своих показаниях относительно утра убийства. К тому же куда-то отлучался на несколько дней из замка и вернулся лишь сегодня утром. Когда ему задали в общем-то невинный вопрос о том, куда он уезжал, виконт занервничал, стал коситься на мать и в конце концов как-то неубедительно ответил, что ездил в Сент-Эндрюс играть с приятелями в гольф. Инспектор Гейтс, видимо, тоже заметил подозрительную нервозность виконта и задал вполне обычный вопрос: кто из знакомых лорда Ирвина может это подтвердить? Это вызвало у виконта бурю возмущения, он категорически отказался называть какие-либо имена, сославшись на то, что с него и так довольно, его имя полощет пресса в связи с этим отвратительным происшествием, не хватало еще, чтобы беспокоили его знакомых. И вообще, какое это имеет отношение к следствию? Ведь в отсутствие виконта никаких других убийств не случилось. В этом он был абсолютно прав, и оба полицейских сочли за лучшее оставить пока нервного аристократа в покое и попытаться самостоятельно выяснить, был ли виконт в Сент-Эндрюсе, а если нет, то где он провел эти дни и почему так тщательно скрывает от всех свое местопребывание.
Кухарку и садовника инспектора по обоюдному согласию со счетов сняли. А вот конюх Смит имел не меньше шансов совершить убийство, чем все остальные. Его в этот день, похоже, вообще никто не видел. Он занимался на конюшне своими делами и мог в любой момент пройти через маленькую боковую калитку в сад, пристукнуть маркизу и спокойно вернуться назад чистить стойла.
Темная лошадка Грейс Сондерс, о которой так позорно забыл инспектор Бакер, также могла предположительно вернуться в поместье и пристукнуть маркизу.
По мнению инспектора, время было потеряно зря. Но Гейтс покидал замок, радостно потирая пухлые ладошки. Что именно его так порадовало, оставалось только гадать, поскольку сразу после эксперимента он отбыл на доклад к высокому начальству, а заодно зачем-то собирался заскочить к криминалистам. Что ему там понадобилось, он опять-таки объяснять не стал.
А потому инспектор Бакер также решил провести свое собственное маленькое расследование, решив не посвящать в него этого толстого задаваку Гейтса. Он постепенно стал приходить к мнению, что все эти небылицы о заслугах старшего инспектора по большей части распускаются им самим.
Инспектор окинул внимательным неспешным взглядом небольшой двухэтажный коттедж, в котором, по его сведениям, проживали камердинер Тафт и его жена, после чего подошел к дверям и уверенно постучал.
Через пару минут дверь открыла невысокая приятная дама лет шестидесяти с хвостиком. Подтянутая, строго одетая, с аккуратной короткой стрижкой. Она приветливо улыбнулась, глядя на инспектора спокойными серыми глазами, не выказывая ни удивления, не любопытства.
Разговорить такую будет не просто, отметил про себя инспектор, дружелюбно улыбаясь в ответ.
– Миссис Тафт, я полагаю? – Его улыбка демонстрировала весь шарм и обаяние, на какие он только был способен.
Дама сдержанно кивнула.
– Инспектор Бакер. Извините, что беспокою, могу я увидеть вашего супруга?
– Его не бывает дома в такое время, инспектор. Он возвращается из замка не раньше восьми. Иногда там ночует. – На этом миссис Тафт собралась уже было закрыть дверь, так и не предложив инспектору пройти и выпить с ней чашечку чаю.
Да, она была явно не из числа скучающих домохозяек, обожающих сплетни и живущих лишь тем, что перемывают косточки окружающим.
– Миссис Тафт, возможно, вы сможете мне помочь, – нерешительно проговорил инспектор, придерживая дверь рукой.
– Не представляю чем, инспектор. Я была в замке раза четыре за всю свою жизнь и, конечно, незнакома с его обитателями. – Дверь она по-прежнему держала полуприкрытой, готовая в любой момент захлопнуть ее.
– Миссис Тафт, это не займет много времени, – почти заискивающе улыбнулся инспектор.
Дама нехотя приоткрыла дверь, впустив его, и проводила в небольшую светлую гостиную.
Комната была несколько скучновата. В ней было слишком мало безделушек, журналы и газеты не валялись на столиках и креслах, а были аккуратно сложены в специальную подставку. В комнате имелось всего две фотографии и два чахлых цветка на подоконнике. Зато здесь царила почти стерильная чистота. Миссис Тафт села в кресло напротив инспектора, сложив на коленях руки и выпрямив спину. Ее поза не была напряженной, но какой-то неестественно правильной, как у ученицы пансиона в кабинете директора. Впрочем, требовательное выражение ее глаз делало этот образ неуместным.
«Сухарь, – скорбно констатировал про себя инспектор Бакер. – Нет. Сухарь мужского рода. А это сушка. Нет. Тоже не то, продолжал молча рассматривать хозяйку приунывший инспектор. – Сушка круглая, гладкая, с золотистой поверхностью. А эта больше похожа на сухой диетический хлебец. Тонкий, прямоугольный, с острыми колючими крошками. Как Тафт живет с такой особой?» – Инспектор Бакер с удовольствием вспомнил свою жену. Миссис Бакер скорее напоминала собой рождественский пудинг. У инспектора невольно выделилась слюна, и он вспомнил, что с самого утра ничего не ел.
Но, бросив взгляд на хозяйку, заметил, как одна бровь миссис Тафт вопросительно поднялась вверх, и с шумом сглотнул слюну.
– Так чем могу быть полезна, инспектор? – сухо спросила она, по-видимому, не собираясь его ничем угощать.
Разочарованию инспектора не было предела, но сдаваться он все же не собирался.
– Миссис Тафт, буду с вами откровенен, мы расследуем крайне сложное и запутанное дело. И нам сейчас важна любая помощь и любая информация, возможно, даже незначительная на первый взгляд. – Он взглянул на каменное изваяние женщины, сидящее, напротив него. – Припомните хорошенько, в день убийства или, возможно, накануне ваш муж не упоминал о чем-нибудь странном или необычном, что имело бы место в замке?
– Мой муж не обсуждает со мной свою работу, – спокойным, лишенным эмоций голосом ответила миссис Тафт.
– Неужели он, приходя с работы, никогда не говорит чего-то вроде: «Этот олух Рамзи опять забыл положить дрова в хозяйский камин», или «Эта вертихвостка Эмили только и знает, что стрелять глазами в каждого проходящего мимо парня», или «Запеканка у старухи Сары сегодня подгорела», – с добродушной улыбкой спросил инспектор.
– Нет.
– И он никогда вам не рассказывает о самом лорде Хантли и его покойной матери?
– Я уже ответила вам, инспектор.
Инспектор встал и, сам себе удивляясь, выкинул совершенно дикую, не подобающую ни его возрасту, ни должности выходку. Он охнул, согнулся, схватился за живот и снова повалился в кресло.