На экране закачалась береговая линия. На скалистом берегу у меня за спиной отчетливо просматривался белый приземистый дом. Десять окон по фасаду. Громоздкий, фундаментальный двухэтажный монстр, лишенный всякого изящества. Оба этажа опоясывали галереи с полукруглыми арочными опорами. Красная черепичная крыша и голубые ставни никак не украшали это уродливое детище неизвестного архитектора.
Махараджа при покупке этого строения руководствовался явно не его эстетическими достоинствами. Особняк больше походил на казарму или тюрьму. Справа от главного здания была пристроена высокая, в четыре этажа, башня, круглая, с отличным обзором, напоминавшая колокольню. Вероятно, на ней дежурит часовой. Стекла были тонированные и бликовали на солнце.
Берег, невысокий и каменистый, был совершенно не приспособлен для подхода яхт и катеров. Поэтому в море уходил длинный пирс, и с моря к дому подобраться незамеченным было невозможно. Пока ты будешь мчаться по пирсу, тебя сто раз обстреляют. Разве что водолаз у самого берега вынырнет. Так на этот берег еще вскарабкаться нужно.
– Джамш, а ты с аквалангом плаваешь?
– Да, – несколько удивленно ответил он.
Впрочем, если из воды и вылезешь, и на берег вскарабкаешься, то до дома точно не доберешься: вытоптанная голая земля – ни цветочка, ни кустика – окружала этот «уютный» загородный особнячок. Уложат с первого выстрела. Как пить дать.
Да, славный домишко! Может, все же в Мумбай прокатиться?
– Джамш, а может, мы все-таки попробуем в Мумбае что-нибудь разведать?
– Неужели вы так и не оставили мысль об убийстве этого человека? – строго спросил меня индиец.
– Да нет… То есть я пока что ничего не придумала другого. В смысле, я еще не знаю, как мне от него избавиться. Я имею в виду, как сделать так, чтобы он оставил нас в покое, – сбивчиво объяснила я. – Его смерть стала бы самым идеальным решением моих проблем, – грустно закончила я.
На лице Джамша было написано, что в целом он разделяет мою точку зрения, хотя ему совершенно ясно, что убийца из меня вряд ли получится. Может, все-таки киллера нанять?
– Джамш, а что, если на всякий случай съездить в Мумбай? – повторила я.
– Нет. В большом городе будет еще сложнее. Поверь моему опыту.
Поверить его опыту? Любопытно! Я впилась в него глазами. Джамш отличался просто сверхчувствительностью. Он тут же обернулся и как ни в чем не бывало добавил: «Мой жизненный опыт подсказывает: лучше действовать на своей территории».
Но я уже зацепилась за случайно оброненную им фразу. Этот милый, скромный таксист прекрасно играет на куче музыкальных инструментов, изумительно готовит, владеет йогой, обладает ангельским характером, имеет загадочные связи, достает секретную информацию, прекрасно разбирается в мировой и индийской культуре, искусстве и архитектуре, знает и любит историю своей страны, он хороший стратег, плавает с аквалангом, физически развит, невероятно силен, красив, одинок, таинственен до невозможности – я ничего не забыла? Кто вы, Джамшджи Бхартрихари Бхавсингхджи?
– Как бы то ни было, приезд хозяина виллы незамеченным не останется, – заключил Джамш, просмотрев весь отснятый материал.
И мне почему-то показалось, что мои планы физического уничтожения «Махараджи» не так уж фантастичны. Я с удвоенным интересом уставилась на экран.
– Почему ты так думаешь? – просмотрев те же кадры, я ничего такого не заметила.
– На территории нет гаражей, значит, появятся машины, и не одна – без эскорта Махараджа не ездит. Далее, на пирсе обязательно выставят охрану. По двору тоже будут ходить один или два человека.
– Так много?
– Ты хоть представляешь, какими делами ворочает этот тип?
– Ну да. Проституция, наркотики, продюсирует почти половину картин, выходящих в Болливуде.
– А еще он шантажирует и похищает людей, занимается рэкетом и контрабандой, убивает, ведет постоянную борьбу за территорию с другими кланами. Думаешь, мало желающих свести с ним счеты?
– Похоже, что нет. Но я все равно не понимаю, что мы будем делать со всей этой армией охранников? Нас-то только двое, – я самовольно включила Джамша в команду по борьбе с Сингхом, даже не спросив его разрешения.
– Надо подумать, – глубокомысленно заключил он. На том наш разговор и закончился.
Абсолютно ясно: он уже включился в борьбу, непонятно другое – зачем он подставляет свою шею? И, кажется, в отличие от меня, он способен претворить в жизнь мой безумный план. Я с замиранием сердца взглянула на моего загадочного, непредсказуемого друга.
– В общем, так, я ждать не намерен. Пока вы там сопли жуете… так и переводи! – рявкнул Василий Веронике, исполнявшей в его беседе с шефом полиции роль переводчицы. – Перевела? Ну, так вот, она еще во что-нибудь вляпается, если только уже не вляпалась!
– Что он говорит? Я ничего не понимаю, – волновался господин Шиваджи.
– Минутку! – прощебетала моя дочь. – Кончай хамить. Человек от чистого сердца нам помогает.
– И что? Мне ему теперь зад облизать? В конце концов, это он ее упустил! Сперва в аэропорту, а потом – когда она по телефону звонила! Где она сейчас?!
– Откуда я знаю? Если бы ты не орал, я бы уже давно спросила! – Страха перед отчимом дочь не испытывала совершенно никакого, на зависть сотням его подчиненных.
– Мадемуазель! Теперь я и вас не понимаю! Что за семейство, психи, одно слово! – высказался шеф по-португальски, потеряв надежду докричаться до моих родственников.
– Поосторожнее, господин Шиваджи! Я знаю французский, и не только, – строго остановила его Вероника.
– Пардон, мадемуазель, – сухо извинился шеф. Эти Ползуновы порядком вымотали его за последний месяц.
– Дайте-ка трубку мне, – выхватил Денис аппарат из рук сестры. – Господин Шиваджи, приношу вам свои извинения за родственников. Как вы полагаете, где мама может находиться сейчас?
– Мне точно известно, что у Махараджи ее нет.
– Откуда такие сведения?
– Я не могу ответить на этот вопрос, тем более по телефону.
– Но, во-первых, мы во Франции, а во-вторых, Василий уже сцапал шпиона, который сливал информацию в Индию.
Это была правда. Как только пришло требование о выкупе с указанной суммой и зловещими намеками, служба охраны моего мужа в момент вычислила предателя. Но не трогала его до поры до времени, только установила за ним круглосуточную слежку. А когда я сбежала и объявилась в Панаджи, его, голубчика, сцапали. Что с ним произошло дальше – покрыто мраком. До сих пор.
– Дело не в вас. Я не могу быть уверен, что наш разговор не подслушивают здесь, у нас.
– Хорошенькое дело! – присвистнул Денис.
– Раз она на свободе, ничто мне не помешает сегодня же вылететь в Даболин, – категорично заявил обозленный Василий.