– Давай подумаем. В связи с начавшейся войной охрана Сингха усилена в разы. Пространство вокруг его дома может быть обстреляно в любую минуту. Сейчас к нему даже приближаться опасно. С другой стороны, стоит им заключить перемирие, и твоя жизнь оборвется раньше, чем они оба из-за стола переговоров встанут. По-моему, наиболее разумным выходом будет передать документы в полицию. Сингха арестуют. Тебя возьмет под охрану государство. После суда поедешь домой, живая и невредимая.
– Ага! В том только случае, если его под залог не выпустят! Или если его дружки не подкупят кого-нибудь из моих охранников и не прикончат меня до суда. Или в крайнем случае не займутся моими родными. Ему ведь известна вся моя подноготная. Пока я буду отсиживаться в укромном местечке, они возьмут в заложники моих детей, не дай бог, или мужа. А мне об этом даже не сообщат, чтобы я не пошла на попятный. А по окончании суда я прибуду на Родину и повешусь с горя! Зато индийское правосудие с блеском проведет процесс века.
– Что за дичь?!
– Не дичь, а жизнь! Нет уж, спасибо! Будем следовать ранее намеченному плану. Впрочем, – добавила я после паузы, – тебе, Джамш, подставлять собственную шею совершенно незачем. Будет лучше, если я сегодня же покину твой дом, – сказала я очень решительно… и уже через секунду рыдала на его плече. – Ну что я за дура такая?! Сама все испортила! Зачем только я полезла туда! И кретина этого спасла! Только все их осиное гнездо разворошила!
Джамш терпеливо гладил меня по голове, бормоча что-то успокаивающее. Галька притащила поднос с чаем и «Наполеоном» – она перешла на изготовление тортов и пирожных. Вдвоем они привели меня в чувство, вернули надежду и убедили меня в том, что на свете все сущее пребывает в состоянии разумной гармонии. Да, негодяев много, но зато есть и такие бескорыстные, добрые, верные, отважные люди, как Джамш. И такие замечательные кулинары, как Галька. «Наполеон» у нее получился – пальчики оближешь!
Спать я легла с надеждой на светлое будущее. Джамш обещал найти выход.
Утром я проснулась, как всегда, рано. Занятия йогой на заре уже прочно вошли в мою жизнь, помогая поддерживать гармоничное состояние души и тела. Душа моя в гармонии нуждалась очень остро!
К моему удивлению, Галя уже была на ногах. Обычно она любила поспать подольше.
– Что-то случилось? – спросила я появившегося из спальни Джамша.
– Мы уезжаем. На сборы – час.
– Куда?! То есть зачем?! В смысле, надолго?.. – Я совсем растерялась.
– Галя едет в Дели, к моим родным. Мы – в другую сторону. Сидеть здесь и ждать, пока события примут скверный оборот, бессмысленно. Уезжать надо немедленно. Пока за тебя не взялись как следует. А уж как долго нам придется скрываться, я даже не представляю. Месяц, год… На все воля Будды.
Значит он буддист, автоматически зафиксировало мое сознание.
– Джамш! Я домой хочу, к Васе, к детям! А если муж меня не дождется и другую себе найдет?
– Не найдет, – уверенно сказал Джамш.
– Почем ты знаешь? Вы с ним почти не знакомы.
– Таких, как ты, больше нет. А с другой ему скучно будет, – безапелляционно заявил он.
Гм. Пожалуй, он прав. Другую такую непоседливую курицу, да еще и совершенно непредсказуемую, найти очень нелегко.
Для укладки багажа нам с Галкой выдали по небольшому рюкзаку. Но этого оказалось достаточно. Три смены белья. Парочка сари, костюм для занятий йогой, брюки и две футболки. Резиновые шлепанцы. Вот и весь мой гардероб. Ни косметики, ни украшений, даже мобильника у меня не было. Галькино имущество оказалось не богаче моего. Поэтому нам удалось собраться в срок. И ровно через час Джамш закрыл на ключ входную дверь, сел в такси, и мы тронулись навстречу неизвестности.
Поезд, на котором уезжала Галя, скрылся из виду в сизой утренней дымке. Эх, Галюня, я буду по тебе скучать! По пирожкам, щам и котлетам. По рассказам о Телятинках и их жителях. Как-то незаметно я к ней привязалась.
Что бы ни чувствовал Джамш, расставаясь с любимой, я об этом никогда так и не узнала. В здании вокзала он присел рядом с интеллигентного вида пожилой индианкой. Почему интеллигентного – потому что она была в очках и с книжкой. Надо заметить, что сегодня Джамш был в футболке и обычных слаксах, он не шокировал публику ни своим хипповским нарядом, ни аксессуарами. Поэтому на его просьбу – одолжить на минутку мобильный телефон для срочного звонка мужу: «Видите ли, у моей подруги только что украли мобильник, а ей надо срочно позвонить мужу, за звонок мы заплатим», – дама с удовольствием предоставила свой телефон в наше распоряжение.
– Только коротко и без подробностей, – напутствовал меня мой ангел-хранитель.
Я набрала знакомый номер.
– Василий?
– Юлька! Ты где?! Что с тобой?!
– Молчи и не перебивай. Я звоню с чужого телефона. Одолжила на улице. Я в бегах! Буду и дальше скрываться. Не ищи меня, со мной все в порядке. Когда смогу, позвоню еще раз. У вас все хорошо? Как дети?
– Да все у нас нормально, ты где?
– Неважно. Берегите себя. Я очень тебя люблю, обними детей.
– Юлька! Не вешай трубку! Где ты?!!
Но я уже отключилась. Протянула молча трубку Джамшу и отвернулась, чтобы он не видел моих слез, стекавших по щекам солеными ручьями.
Я хочу домой, Васенька, ребята, я хочу к вам! Как вы там? Родные мои, хорошие, простите меня, я вам все нервы вымотала. Но я не могу иначе. Не могу я рисковать вами.
– Пора, наш поезд, – мягко взял меня за руку мой покровитель. Пока я плакала, он тактично читал газету, делая вид, что ничего не замечает.
Мы разместились в вагоне. Все это время, пока я не опустила свою филейную часть на полку в купе, Джамш держал меня за руку, как маленькую. Я тупо переставляла ноги, не переставая в душе терзаться тоской и одиночеством. Но увесистый шлепок чем-то прямо по лбу вывел меня из задумчивости.
– Ой! Вы что, с ума сошли?! Больно ведь!
– Kshama Karen!
– Что?
– Sorry, – надо мной, мило улыбаясь, склонилась полная добродушная индианка лет шестидесяти. Она только что закинула сумку на верхнюю полку и нечаянно задела меня краем поклажи. Верхняя полка была третьей по счету, и на ней, улыбаясь, сидел мальчик лет десяти.
Я огляделась повнимательнее. Вагон был не похож на те, в которых я путешествовала с семейством в Мумбай и в Варанаси.
Этот больше всего напоминал наш плацкарт, с тем отличием, что в купейном отсеке располагалось по три полки, друг над другом. В боковом проходе имелось две полки.
– Джамш? А какие у нас полки?
– Средние. Я решил, что так будет удобнее.
– Мы можем посидеть до вечера внизу?
– Конечно.