– Не проще ли было поставить рельсы на подъездном крыльце? – вздохнула я.
– Я пыталась, да жильцы воспротивились, – объяснила Алена. – Устроили собрание, все, как один, заявили: «Нам это ни к чему, мы о съезд спотыкаться будем».
– Какие жестокие и равнодушные люди! – возмутилась я.
– Обычные, – пожала плечами Ротова. – Думают, что навсегда останутся здоровыми, поэтому безразличны к нуждам инвалидов. Сама такой была, пока в то такси не села. Но вы же не о моей биографии болтать пришли? О чем поведем речь? Магазинчик? Офис?
– Что? – не поняла я.
– Дизайн-проект какого объекта вы решили заказать? – спросила Ротова. – Не ожидали увидеть дизайнера-колясочницу? Не беспокойтесь, ноги у меня отказали, но руки и голова на месте. Давайте спокойно обсудим ваши предпочтения. Я всегда отталкиваюсь от желаний заказчика, свои ему не навязываю.
– Извините, у вас случайно не пропадал паспорт? – спросила я.
Алена положила руки на колени.
– Некоторое время назад в книжном магазине вор разрезал мою сумку, стащил кошелек и паспорт. Постойте, вы из полиции? Неужели нашли грабителя? Когда я заявление о краже писала, дознаватель предупредил: «Щипачей практически невозможно изловить. Ну, разве что повезет, и схватишь его за руку в момент ограбления. Работают мерзавцы, как правило, вдвоем, один режет ридикюль и передает добычу другому, тот живо смывается». Я, честно говоря, не надеялась на возврат кошелька, но не собиралась еще и штраф платить за утерю паспорта, поэтому накатала заявление. Хотите чаю? У меня есть замечательный сорт, один заказчик привез в подарок из Англии. И еще печенье овсяное. Вы его любите?
– Обожаю с детства, – подтвердила я. – Но только российское, не импортное. Простое, без всяких добавок.
– Наши вкусы совпадают, – обрадовалась Алена и покатила в зону кухни.
– Не имею отношения к полиции, – сказала я, отхлебывая очень вкусный чай.
– Почему тогда спросили про паспорт? Откуда узнали о его потере? – насторожилась Алена.
– Вы смотрите «КримТВ»? – спросила я.
– Не люблю детективные сюжеты, и в обыденной жизни хватает жестокости, – поморщилась Ротова. – Я предпочитаю романтические комедии. Использую телик как экран DVD-проигрывателя, в основном для просмотра таких лент.
Я вкратце рассказала Алене историю, случившуюся со Стебунковым.
– Вот жуть! – поежилась она. – Значит, мой паспорт попал в руки преступницы?
– Похоже на то, – кивнула я. – Теперь понятно, почему шантажистка столь смело показала его Ирине Зиминой.
– А вы приехали сюда с желанием найти убийцу? Смелый поступок! – восхитилась Ротова.
– Если честно, я предполагала, что здесь живет кто-то, никогда не слышавший об Алене, – призналась я, – думала, документ поддельный. Но на всякий случай решила проверить, увидела вас…
– Сообразили, что девушка-инвалид не способна прикидываться горничной, и сделали вывод: Ротова потеряла удостоверение личности, – перебила меня Алена.
– Верно, – кивнула я.
Дизайнер пересекла комнату, открыла шкаф, достала оттуда папку и потрясла ею.
– Хотите посмотреть? Здесь заключение врачей, снимки, исследования на томографе – подтверждение того, что я не могу ходить.
– Зачем мне бумаги? – не поняла я.
– Чтобы удостовериться, что я не обматываю вас, – серьезно пояснила Ротова. И с грустью добавила: – На самом деле я не могу встать. К великому сожалению.
– Не думала, что вы лжете, – растерялась я. – При одном взгляде на вашу квартиру становится ясно: в ней живет неходячий человек, тут все устроено для колясочника.
– Если вы не имеете отношения к полиции, то почему занялись расследованием? – полюбопытствовала Алена. – Ой, знаю, вы частный детектив!
– Разве я похожа на сыщика? Нет, не имею никакого отношения к разыскным структурам, ни к государственным, ни к коммерческим, – заверила я. – Просто…
На подоконнике зазвонил телефон, Алена, находившаяся в противоположном конце комнаты, замешкалась, разворачивая коляску, и не успела поднять трубку, включился автоответчик.
– Аленка, подойди! – зазвенел высокий девичий голос. – Это Вера Никифорова. Ау, ты где? Макс оставил для тебя билет на входе, как всегда, на мою фамилию. Надеюсь, ты ее не забыла? А то, похоже, мой номер телефона выкинула из памяти, неделю уж не звонишь. Все работаешь? Выбери время поболтать со мной. Бай-бай!
Раздались гудки. Дизайнер подъехала к подоконнику, взяла трубку, зачем-то засунула ее в кресло под подушку и посчитала нужным дать объяснения:
– Я дружу со многими заказчиками. Сдам работу, а потом поддерживаю отношения. За Верой сейчас ухаживает актер, а я обожаю театр. Вот Макс и снабжает меня контрамарками. Давайте еще по кружечке выпьем? Заварю ройбуш. Пробовали его?
– Не довелось, – призналась я. – Это чай?
– Кустарник, – начала вводить меня в курс дела Алена, открывая одну за одной банки. – Вкус обалденный! Так, чуток корицы, немного кардамона… Я не люблю готовый сбор, предпочитаю сама составлять. Пряности лучше брать свежие, хранить их в стекле… Ну, пробуйте!
Я взяла протянутую кружку и сделала большой глоток.
– Потрясающе!
– Не понравилось, – расстроилась Алена, – чуть отпили и отставили.
Чтобы не обижать гостеприимную хозяйку, я почти залпом проглотила ароматный напиток и повторила:
– Потрясающее.
– Какая у вас квартира? – вдруг спросила Ротова.
– Маленькая, однокомнатная, – ответила я.
– Хотите, посмотрю на нее и подскажу, как изменить интерьер, чтобы она стала больше? – предложила Алена.
– Навряд ли можно раздвинуть стены, – грустно сказала я и схватилась руками за стол.
– Что с вами? – забеспокоилась хозяйка. – Вы сильно побледнели.
Я с трудом встала. Пол закачался под ногами, стены стали складываться вместе, потолок поехал вниз.
– Плохо, да? – как сквозь вату, донесся голос Ротовой. – Вероятно, аллергия на ройбуш, вам надо прилечь. Пройдите к дивану.
Перед моими глазами затряслась серая дымка, воздух из комнаты начал исчезать с катастрофической скоростью.
– Вера, – громко сказала Алена, – немедленно приезжай! Брось все!
Имя петардой взорвалось в моей голове. Вера! Вера Никифорова! Откуда-то из черноты возник баритон Георгия Яковлевича Роха: «Вера поступила эгоистично. У Никифоровой и так горе, любимый муж погиб, так еще и дочь взбрыкнула». Затем снова прозвучали слова из автоответчика Ротовой: «Это Вера. Никифорова… билет на мою фамилию…»
Я сделала шаг в сторону. Мысли путались. Они казались очень важными, но никак не желали выстраиваться в четкую линию. Погиб в машине… украли документы… люди теперь думают лишь о деньгах… сейчас бы Шекспир не написал «Отелло»… Марина совершила должностное преступление… Вадим – белый негр… сафари… шашлык из крокодила… «Горная капля»…