- Кинжал застрял, - объяснил Бренд, дергая за рукоять. - Эта женщина не смогла его вытащить. Поэтому она пыталась утопить Сенедру. Если бы она смогла воспользоваться кинжалом, мы бы не успели.
- Я выясню, кто в ответе за это, - процедил Гарион. - И прикажу живьем содрать с него кожу.
- Содрать кожу - это хорошо, - согласился Шелк. - А еще можно заживо сварить в кипящем масле. Самый эффективный способ борьбы с коридорными убийцами.
- Гарион, - тихо проговорила Сенедра, и Гарион сразу же забыл все свои мысли о мщении. Прижимая жену к себе, он расслышал обращенные к Бренду слова Шелка.
- После того как подберут то, что осталось от этой гадины, - деловым тоном произнес Шелк, - пускай мне принесут ее одежду.
- Одежду?
- Да. Ее одежда расскажет нам то, чего уже никогда не скажет эта женщина. Ты не представляешь, как много всего можно узнать по тому, во что человек одет. Нам надо выяснить, кто за этим стоял, а эта мертвая женщина - единственное, что у нас есть. Я хочу знать, кто она и откуда. Чем быстрее я это сделаю, тем быстрее мы сможем начать кипятить масло.
- Масло?
- Я хочу сварить в нем того, кто это затеял, - казнь его будет медленной и мучительной.
Польгара прибыла в тот же день. Никто не осмелился спросить ее, как она преодолела сотни миль разделявшего их пространства за считанные часы. На лице часового, несшего дозор на крепостной стене (он же и проводил волшебницу в королевские покои), застыло какое-то дикое выражение, словно он увидел нечто такое, о чем предпочел бы не рассказывать.
Ко времени появления Польгары Гарион был занят дискуссией с одним из придворных лекарей о пользе кровопускании; их разговор дошел как раз до той точки, когда Гарион, выхватив меч, загородил дорогу оторопевшему эскулапу, который приближался к кровати больной с ланцетом в руке.
- Если вы только попробуете этим открыть моей жене вены, - твердо заявил молодой король, - тогда ваши вены я открою мечом.
- Ну, все, - решительно вмешалась Польгара, - хватит, Гарион. - Она сняла плащ и повесила его на спинку стула.
- Тетушка Пол! - радостно воскликнул Гарион.
А она уже повернулась к четырем лекарям, суетившимся у постели маленькой королевы.
- Благодарю вас за усердие, господа, - сказала она. - Если вы мне понадобитесь, я пошлю за вами. - Своим тоном она явно дала понять, что более в них не нуждается, и четверка тихо удалилась.
- Госпожа Польгара, - тихо позвала с постели Сенедра.
Польгара повернулась к ней.
- Да, милая, - сказала она, беря ее маленькую ладошку. - Как ты себя чувствуешь?
- У меня боль в груди и страшная слабость во всем теле.
- Поставить тебя на ноги - минутное дело, дорогая, - заверила ее Польгара. Она окинула постель критическим взглядом. - Гарион, - сказала она, - нам понадобится больше подушек. Мне нужно приподнять ее, чтобы она сидела.
Гарион быстро прошел к двери, ведущей в наружный коридор.
- Да, ваше величество? - произнес часовой, как только Гарион открыл дверь.
- Не принесешь ли ты мне с дюжину подушек?
- Конечно, ваше величество. - И часовой бегом бросился по коридору.
- Хотя, пожалуй, лучше две дюжины, - крикнул ему вслед Гарион. Затем он вернулся в спальню.
- Я хочу сказать, госпожа Польгара, - слабым голосом говорила в это время Сенедра, - если придется делать выбор, тогда спасите моего ребенка. Обо мне не думайте.
- Ясно, - мрачно ответила Польгара. - А теперь немедленно забудь про всю эту чушь.
Сенедра с удивлением посмотрела на нее.
- Меня всегда тошнило от мелодрамы.
Легкий румянец появился на щеках Сенедры.
- Очень хороший признак, - подбодрила ее Польгара. - Если можешь краснеть, значит, ты на пути к полному выздоровлению и уже способна правильно относиться к простейшим вещам.
- Каким?..
- Ты ведь поняла, что твое последнее заявление - потрясающая глупость. Твой ребенок чувствует себя прекрасно, Сенедра. В самом деле, ему гораздо лучше, чем тебе. Сейчас, например, он спит.
Глаза Сенедры стали большими. А руки она положила себе на живот, словно защищая его.
- Вы его видите? - недоверчиво спросила она.
- Видеть - немного не то слово, моя милая, - ответила Польгара, смешивая в стакане два порошка. - Я знаю, что он делает, о чем думает. - Она подлила воды в стакан, и его содержимое сразу же забулькало и задымилось. - Ну вот, - произнесла она, вручая стакан своей пациентке. - Выпей это. - Она повернулась к Гариону: - Разведи огонь пожарче, мой дорогой. В конце концов, на дворе осень, и нам совсем не нужно, чтобы наша голубка простудилась.
Поздно вечером Гарион пришел к Бренду и Шелку, которые к тому времени тщательно осмотрели растерзанное тело несостоявшейся убийцы королевы и ее одежду.
- Нашли что-нибудь? - спросил Гарион, входя в комнату.
- Мы узнали,что она из Вал-Алорна, - ответил Бренд своим зычным голосом.
- Лет тридцати пяти; зарабатывать на кусок хлеба ей не приходилось. Или, если быть точнее, она никогда не занималась тяжелой работой - на руках у нее нет мозолей.
- Не так уж и много, - заметил Гарион.
- Это только начало, - сказал ему Шелк, внимательно рассматривая подрубочный шов на кромке окровавленного платья.
- Какие-то намеки на Медвежий культ, да?
- Не обязательно, - ответил Шелк, откладывая платье и беря льняную сорочку. - Когда пытаешься сохранить в тайне, кто ты такой, нанимаешь убийцу из другой страны. Хотя, конечно, для приверженцев культа такие рассуждения сложноваты. - Он нахмурился. - Ну где же я видел такой шов? - пробормотал он, разглядывая белье мертвой женщины.
- Я очень сожалею о смерти Арелл, - сказал Гарион Бренду. - Мы все были к ней очень привязаны.
- В нашей семье считается почетным погибнуть, защищая своего господина, Бельгарион, - тихо ответил ему Бренд. - Она очень любила Сенедру.
Гарион снова повернулся к Шелку.
- Что мы будем делать? - настойчиво спросил он. - Если мы не узнаем, кто за этим стоял, весьма вероятно, что он попробует нанести удар еще раз.
- Очень на это надеюсь, - ответил Шелк.
- Что?
- Тогда нам не придется тратить много времени на поиски живых организаторов этого преступления. От мертвого много не добьешься.