- Ну, - начал он, - я и в самом деле об этом не подумал, но вряд ли бы я с них скатился, даже если бы мне и пришла в голову такая мысль.

- Что-то я не совсем тебя понимаю.

Он серьезно поглядел на Польгару.

- До этого момента все шло так замечательно, ну, и казалось просто глупым не закончить такой потрясающий спуск.

Последовала долгая пауза.

- Понятно, - наконец вымолвила она с очень озабоченным видом. - Значит, это было сознательное решение - влететь в ручей на полной скорости.

- Да, можно и так сказать.

Она некоторое время не отрывала от него пристального взгляда, а затем опустила голову на руки.

- Я не уверена, что у меня хватит сил опять через все это пройти, - произнесла она срывающимся голосом.

- Через что? - обеспокоенно спросил он.

- Я столько сил потратила, воспитывая Гариона, - отвечала она, - но даже он не смог бы найти более неразумного объяснения своему поступку. - Затем она снова поглядела на него, тихо рассмеялась и обняла. - Ах, Эрранд, - сказала она, крепко прижимая его к себе, и все опять встало на свои места.

Глава 2

У волшебника Бельгарата было множество мелких недостатков. Он недолюбливал физический труд и слишком уж любил темный эль. Временами он небрежно обращался с истиной и с полнейшим безразличием относился к щекотливым вопросам владения собственностью. Он не гнушался общества дам сомнительной репутации, а употребляемые им слова и выражения нередко могли заставить покраснеть кого угодно.

Волшебница Польгара была женщиной невероятно целеустремленной, и на протяжении нескольких тысяч лет она пыталась изменить своего бродягу-отца, но без ощутимого успеха. Тем не менее она с упорством продолжала эту неравную борьбу, ожесточенно сражаясь с его дурными привычками. Она с сожалением сдала позиции относительно его лени и неряшливости. Скрепя сердце отступила перед ложью и сквернословием. Но она продолжала непреклонно противостоять пьянству, воровству и разврату, считая эти пороки самым чудовищным и отвратительным, что только может быть в человеке.

Поскольку Бельгарат отложил свое возвращение в башню до следующей весны, Эрранд имел возможность быть непосредственным свидетелем тех бесконечных и невероятно увлекательных для стороннего наблюдателя столкновений между отцом и дочерью, которыми они заполняли свое свободное время. От язвительных замечаний Польгары о том, что этот лентяй без дела слоняется по кухне, крадет тепло из очага и эль из ее запасов, Бельгарат уклонялся с мастерством, которое, как видно, шлифовалось веками. Но Эрранд понимал, что стоит за этими едкими замечаниями и легкомысленными отговорками. Между Бельгаратом и его дочерью существовали тесные узы любви и взаимоуважения, которые они считали необходимым скрывать под маской постоянных раздоров и словесных перепалок. Возможно, Польгара и предпочла бы иметь более безгрешного отца, но ничто не могло изменить ее истинных чувств к нему.

Ни для кого не было секретом, почему Бельгарат остался на зиму в доме Поледры вместе с дочерью и зятем. Хотя ни один из них не проронил об этом ни слова, все знали, что нужно изменить воспоминания старика об этом доме - не стереть, конечно, потому что никакая сила на земле не могла изгладить память о его жене, а слегка изменить, чтобы дом с черепичной крышей напоминал старику о счастливых часах, проведенных здесь, а не только о том черном дне, когда он, вернувшись, увидел, что его возлюбленная Поледра мертва.

Когда после недели теплых дождей снег сошел и небо снова засияло голубизной, Бельгарат наконец решил, что настало время продолжить прерванное путешествие.

- У меня, собственно, нет никаких срочных дел, - признался он, - но мне бы хотелось заглянуть к Бельдину и близнецам, а потом, наверное, пора наведаться в свою башню и немного там прибраться. А то я совсем ее запустил за последние несколько сотен лет.

- Если хочешь, мы поедем с тобой, - предложила Польгара. - В конце концов, ты же помог нам с домом, прямо скажем, без особого энтузиазма, но помог. Справедливо будет, если мы поможем тебе навести порядок в башне.

- Спасибо за предложение, Пол, - решительно отказался он, - но на мой вкус твоя манера прибираться чересчур радикальна. То, что может когда-нибудь потом понадобиться, после твоей уборки оказывается в мусорной куче. Если в центре комнаты есть хоть немного свободного пространства, я считаю ее чистой.

- Ах, папа, - рассмеялась она, - ты неисправим.

- Конечно, - ответил он и задумчиво поглядел на Эрранда, который молча завтракал. - Но если можно, я возьму с собой мальчика.

Польгара окинула отца быстрым взглядом.

Бельгарат пожал плечами.

- Он составит мне компанию, да и смена обстановки пойдет ему на пользу. Кроме того, тебе и Дарнику еще ни дня не удалось остаться вдвоем после свадьбы. Если хочешь, считай это моим запоздалым подарком.

Она внимательно посмотрела на него.

- Спасибо, отец, - просто сказала она, и глаза ее сразу потеплели и наполнились любовью.

Бельгарат отвел взгляд в сторону, словно эта невысказанная нежность привела его в смущение.

- Тебе нужны твои вещи? В смысле, из башни. Ты там время от времени оставляла всякие сундуки и коробки, и за эти годы много всего накопилось.

- Да, отец, это было бы здорово.

- Я хочу освободить место, которое они занимают, - сказал он, ухмыльнувшись.

- Ты, главное, присматривай за мальчиком, хорошо? Я-то знаю, что ты иногда бываешь рассеян, когда бродишь по своей башне.

- Ему будет хорошо у меня, Пол, - заверил ее старик.

Итак, на следующее утро Бельгарат сел верхом на лошадь, а позади него Дарник подсадил Эрранда.

- Через несколько недель я привезу его домой, - сказал Бельгарат. - Или по крайней мере в середине лета.- Наклонившись, он пожал Дарнику руку и направил свою застоявшуюся кобылу в сторону юга.

Все еще было прохладно, хотя раннее весеннее солнышко светило очень ярко. В воздухе носились едва уловимые запахи пробуждающейся природы, и по мере продвижения по Долине Эрранд все явственнее чувствовал незримое присутствие Алдура. Здесь, в Долине, присутствие бога Алдура выражалось не в виде неясного духовного проникновения, а гораздо острее, на грани физических ощущений.

Они неторопливо ехали по Долине, пробираясь сквозь высокую, побуревшую после зимы траву. На открытом пространстве кое-где виднелись отдельно стоящие толстые разлапистые деревья, простирая свои руки-ветви с набухшими почками к теплому солнышку.

- Ну что, малыш? - заговорил Бельгарат, когда они проехали около мили.